Леса хватит на всех - Борис Борисович Батыршин

- А как же Симагин? – спросила сверху Татьяна. За спиной у неё что-то неразборчиво хрюкнул доцент Семибоярский. – Шапиро уже час, как у него, нас ждёт…

- Подождёт ещё немного. – Егор закашлялся и сплюнул. Слюна, как и ожидалось, была сплошь чёрной. – В крайнем случае – уйдёт, никуда Симагин не денется теперь. Приведём себя в порядок, этого, – он кивнул на пленника, - наскоро допросим. Тогда и решим, что делать дальше.

***

Допроса не получилось. Не помог «маузер», которым Татьяна многозначительно покачивала перед крысиной физиономией, как не помогли и два удара по почкам от вышедшего из себя Егора. Пленник скулил, выл, извивался, гадил под себя. А ещё - то и дело разражался фразами на непонятном языке, состоящем из свистящих и щёлкающих звуков, из которых ни один из присутствующих, включая Семибоярского, не понял ни единого слова.

Когда терпение закончилось уже у всех, даже у Семибоярского (он, кстати, уверял, что в прошлый свой визит этот тип свободно болтал по-русски), за дело взялся Мартин. Метод он предложил радикальный: при помощи Жезла, который, как подумал Егор, похоже, постепенно превращается в эдакую универсальную палочку-выручалочку. Фокус на этот раз был в том, чтобы при помощи всё тех же белёсых жгутиков залезть непосредственно в голову допрашиваемого. Мартин и сам не мог объяснить, как это произойдёт: заявил только, что понять птичью речь пленника грибница не поможет, а вот извлечь из его сознания какие-никакие образы, картинки, способные помочь делу – вполне. Правда, предупредил он, «пациент» после подобной процедуры с немалой долей вероятности сделается идиотом, а то и вовсе превратится в овощ, на что Егор кровожадно заметил, что разница с нынешним его состоянием будет не так уж и велика – и велел начинать. Татьяна, услышав о готовящемся мучительстве, побледнела и поспешно покинула лабораторию; Егор с помощью Семибоярского (доцент вовсю старался, зарабатывая обещанное снисхождение) примотал пленника к железному лабораторному столу, и Мартин, подняв перед собой Жезл, навис над ним эдаким воплощением Доктора Зло - не забыв, разумеется, состроить соответствующую моменту физиономию.

Ничего особенно зловещего не произошло. Отростки, выползшие из Жезла, оплели голову пленника, вросли в виски; несчастный дёрнулся, тоненько завыл и затих. Умолк и Мартин – он продолжал нависать над «подопытным», причём лицо его сделалось отрешённым, мучнисто-бледным, кожа словно высохла, подобно старому пергаменту. В этот момент он вполне тянул на все свои восемьдесят с лишним лет, подумал Егор, будто загадочная процедура стёрла без остатка подаренный Лесом омолаживающий эффект. Казалось, даже руки его покрылись густой сеткой морщин и стали дрожать – впрочем, тремор у старого алкаша был делом обычным и никак не мог служить показателем…

И вдруг всё кончилось. Мартин отошёл от пыточного ложа; выглядел он как обычно, разве что, несколько бледнее. Пленник лежал без движения, своротив голову набок, и тонкая, блестящая струйка слюны стекала из уголка полуоткрытого рта. Егор наклонился, рассматривая висок, откуда только что выползли жгутики грибницы – кожа не нарушена, ни отверстия, ни капли крови, ни даже пустяковой ссадины.

«…показалось?..»

Мартин глухо откашлялся и потребовал выпить. Егор торопливо протянул заранее припасённую склянку с медицинским спиртом, которую тот и опорожнил в три судорожных глотка, не прибегая к заветному стакану.

- Значит так... – он перевернул и потряс склянку, чтобы убедиться, что живительной влаги в ней больше не осталось. – Вся эта тёплая компашка – из Древобашни. И которые с крысиными лицами и другие, из чёрной пыли. Зачем они сюда заявились, что им надо, я не узнал. И теперь уж не узнаю.

- Помер, что ли? – робко осведомился Семибоярский. Он наблюдал за процедурой допроса и дальнего угла лаборатории.

- А ты, сучара, этого бы хотел? – окрысился на доцента Мартин. – Не дождёшься! Жив он, хотя и в коме, и выйдет из неё нескоро. Если вообще выйдет. У него там какой-то блок: когда я до него добрался, в мозгу словно вспыхнуло – и всё, кирдык.

- Блок? - Егор озадаченно почесал переносицу. – Полагаешь, его нарочно поставили?

- Нет, сам вырос. – язвительно отозвался Мартин. – Нарочно, ясное дело. Кто бы ни были эти ребята из ЦВЛ, а манипулировать сознанием они умеют.

- А его спутники – сколько их было? Может, там ещё кто-нибудь остался? В подземелье, то есть.

Мартин пожал плечами.

- Пёс их знает… Вроде, с этим было пятеро: ещё один такой же и четверо чёрных, но ты их всех сжёг. Но есть и другие – правда не здесь, далеко. Ждут, твари.

- Чего?

- Кабы знать… - отозвался Мартин, встал и на негнущихся ногах поплёлся к лабораторному шкафу. Открыл дверь, повозился – в шкафу зазвякало, по помещению распространился сивушный запах грибовухи.

Дверь скрипнула. Егор обернулся – в лабораторию нерешительно заглядывала Татьяна.

- Вы как там, закончили?

Егор кивнул.

- Слушай, к тебе есть поручение. Шапиро наверняка не дождался нас у Симагина, ушёл к себе. Слетай прямо сейчас в лабораторию микологии, и если он там – пусть бросает всё и идёт сюда.

- Вы что-то узнали? – спросила девушка.

- Узнали, а как же… такое, что непременно надо прикинуть хрен к носу… прости, обдумать, прежде чем делать резкие движения.

- Ладно, я тогда пойду. - Татьяна покосилась на Мартина. Тот спал, бессильно уронив голову на руки. Пальцы при этом не разжимались, крепко стиснув драгоценный стакан. - Только гляди, сам-то не переусердствуй. И понимаю, напряжение надо снять - только с кем потом прикажешь… прикидывать? К носу?

И упорхнула, не забыв притворить за собой железную дверь.

- А я? – пискнул из своего угла Семибоярский. – если я вам больше не нужен – можно я тоже пойду?

- Перебьёшься… - Егор посмотрел на доцента. – А вот грибовухи, если хочешь, плеснуть могу. Мы ж не звери, верно?

***

- Может, зря мы его отпустили? – Шапиро посмотрел вслед Семибоярскому. – Сейчас побежит к своему шефу и всё выложит…

Егор помотал головой.

- Ни боже мой. Во-первых, он до смерти перепуган и свято уверен, что мы прирежем его, не моргнув глазом. А во-вторых, и это гораздо важнее, он не сомневается, что с Симагиным покончено. Так какой смысл ему ставить на заведомо битую карту?

- Хм… пожалуй. – не стал спорить Шапиро. - Того, что вы успели накопать на Симагина хватит не просто на полноценное обвинение на учёном совете – нет, тут дело пахнет как бы не уголовным делом!

- Берите выше, Яков Израилевич. – ухмыльнулся Егор. – тут в чистом