Чернотроп - Юрий Выборнов

— Кстати, где он? — опомнился молодой смотритель. — Пусть тоже садится за стол.

В коридоре послышался скрип дверных петель, щелчки замкового механизма и шум приближающихся шагов. В дверном проёме появился Михаил и от увиденной на столе еды чуть не падает в обморок.

Ребята быстро сориентировались, подхватили мужчину под руки и усадили на крайний диван.

— Что с тобой, Миша? — подбежала Мария. — Ты заболел? Что чувствуешь?

Девушка положила свою ладонь на его лоб, но температура показалась нормальной.

— Я не ел три дня, — ответил Мишаня, немного придя в себя.

— Как это не ел? — возразил Сашка. — Мы честно делим с тобой каждый день пайку на троих поровну. Хотя Маша сказала, мы можем себе брать больше. А как ты вообще дрова пилил голодный? Я бы не смог, так что не выдумывай.

— Я всё относил ей, — тихо ответил Михаил. — Она уже третий день сюда приходит.

Глава 28

Борис Валентинович открыл железную дверь станции и впустил пожилую женщину с целой корзиной осенних опят в руке.

— Ты что же, старый, ошалел? — с недовольным выражением лица прокричала бабушка. — Думаешь, я не слышала, как не хотел меня впускать? Ну подожди, вот уйдем отсюда, я тебе...

Никник машинально схватился за локоть Бориса и, опомнившись, тут же отпустил. Бабка прошла чуть дальше, поставила корзину на пол и, сняв полиэтиленовую желтую накидку, повесила ее у входа сушиться на один из вбитых в стену гвоздей в деревянную стенку коморки.

— Так ты, значит, смотритель? — спросила женщина и поправила седые волосы.

— Борис Валентинович, я временно исполняю обязанности, так сказать, — вежливо ответил наставник. — Смотрителя зовут Сергей, он скоро придет. А вас как зовут?

— Тамара Васильевна, можно просто Тамара, — так же вежливо ответила бабушка.

— Я ее Тамарка-кошмарка зову уже пятьдесят пять лет, — расхохотался дед, но, увидев строгий взгляд жены, чуть не прикусил язык и моментально замолчал.

— Тогда и меня зовите просто Борис, — мужчина подошел к столу и поставил чистые тарелку и кружку. — Присаживайтесь к столу. Сейчас чего-нибудь перекусим.

— Отлично! Значит так, Боренька, ставь-ка ты на печь большую сковороду, если такая имеется, и давай нажарим грибов. Сил уже нет, как хочется опят.

***

Выжившие сидели на лавке за столом и уплетали за обе щеки жаренные грибы. Борис нажарил целую сковороду и немного отложил Сереже с Машей.

— Вам бы отверстие пропилить в печи, — довольным голосом сказал Никник, наблюдая, как бурлит на буржуйке вода в ковше. — Сверху, чтоб огонь непосредственно касался кастрюли или чайника. Так гораздо быстрее вскипятится вода, да и зимой отлично снег топить в ведре.

— Рацпредложения — дело хорошее, — улыбнулся Борис Валентинович. — Вот только чем это сделать? Ни электричества, ни инструмента подходящего у меня нет.

— Это разве рацпредложения, — рассмеялся дедушка. — Был помоложе когда, на заводе работал. В нашем цеху военную радиоэлектронику ремонтировали. Время-то советское было, от всех требовали полное участие, так сказать. Вот и подошел как-то раз ко мне начальник цеха и говорит: «Надо, Николай Николаевич, от простых рабочих тоже вынести какое-никакое рацпредложение». Займись, говорит, этим. Долго думал, конечно, написал бумагу и подал ему на стол.

Дело в том, что часто в схемах выходили из строя микропереключатели. Я выпаивал их из плат и менял на новые. Считались не разборные, так как корпус был склеен клеем БФ. Предложил вымачивать переключатели в спирте. Клей растворялся, корпус открывался и, соответственно, появлялся доступ к контактам. И что вы думаете? Начальник с мастером долго смеялись. Хвалили меня, радостно хлопали по плечу и даже выписали небольшую премию по этому случаю.

«Это ты хорошо придумал с растворителем», — не успокаивался шеф.

В итоге: спирт на цех стали выписывать в разы больше, а микропереключатели как меняли раньше, так и дальше продолжали менять.

В зале ожидания станции Бякино раздался громкий смех выживших бродяг.

Никник встал из-за стола, подошел к печи, почесал затылок и тихо произнес:

— Подошел бы обычный коловорот.

— Коло... чего? — уточнил Борис.

— Ручная дрель такая, — объяснил дед. — Крутишь ручку, и через редуктор крутится сверло. Но ее тоже достать проблематично. Можно насверлить отверстий по кругу и вырубить перемычки.

Борис Валентинович вспомнил, что среди принесенного инструмента его дедушки как раз был такой коловорот и целая тряпочная сумка со старыми сверлами.

— Ты бы справился? — спросил вдруг наставник.

— Я-то?

Дед вдруг замолчал и о чем-то задумался. Или сделал вид, что задумался. Выдержал паузу для важности.

— А ты ему, Борь, посули чего-нибудь, он и согласится, — влезла в разговор Тамара Васильевна. — Не может бесплатно работать, его сразу всего скрючивает на неделю, может на диване провалятся, словно чем-то болен. Такая порода.

— Тихо там, — недовольно проворчал Никник. — Вечно ты суешься в мужские разговоры.

— Тьфу ты, — ответила бабка. — Да если б не я, давно бы без штанов ходил. Разговоры у него мужские, посмотри-ка.

— Дело нужное, — серьезным голосом сказал Борис и добавил: — Мы готовы заплатить. Вот тебе аванс, а инструмент принесу завтра с утра. Ну как, лады?

Мужчина протянул деду жестяную банку с надписью на этикетке «Гречневая каша с мясом». Дед взял консервы, разглядел со всех сторон и протянул обратно:

— Вроде не вздутая и наверняка ужасно вкусная. Но так не пойдет. Услуга за услугу.

— Какая еще услуга? — Борис Валентинович взял банку обратно и убрал в рюкзак, дабы не смущать полуголодных бродяг в убежище. — Что ты имеешь в виду?

— Нужно бабку пристрелить, — чуть слышно произнес Никник и осмотрелся по сторонам.

Глаза Бориса увеличились, и рот непроизвольно открылся.

— Я не ослышался? Убить?

— Да тихо ты, — прошипел дед и махнул своей супруге, чтобы та подошла поближе. — Мы видим, ты мужчина серьезный, поэтому есть конфиденциальный разговор.

— Тогда пройдемте в мой кабинет, — предложил Борис и проводил стариков в каморку.

Тамара Васильевна закрыла дверь, сняла куртку и закатала рукав кофты. На правой руке между кистью и локтем была четкая рана от укуса.

— Зомби? — спросил наставник и, не дожидаясь ответа, добавил: — Понятно.

— Он выскочил из неоткуда, — защебетала Тамара. — Выставила руку