На грани войны - Кайла Стоун

объемистый пакет через плечо, снял пистолет с предохранителя и зашагал к мосту. Она пристроилась рядом с ним. Ее ноги все еще дрожали, ладони были влажными, дыхание поверхностным.

Лиам постоянно оглядывался и вертел головой из стороны в сторону.

— Ищешь снежного человека? — спросила Квинн, сохраняя легкость в голосе.

— Никогда не знаешь. Лучше быть готовым ко всему. Всегда держи под контролем окружающую обстановку. Это называется ситуационная осведомленность.

Она запрятала этот маленький совет в уголок своего мозга. Этот человек был кладезем тактических навыков и навыков выживания. Квинн хотела знать все, что знал Лиам, и даже больше.

— Ты все время странно смотришь на меня, — произнес он, глядя прямо перед собой.

— И что? Может быть, ты смешно выглядишь?

— Разве твоя мама никогда не говорила тебе, что вести себя так невежливо?

— Вообще-то, меня вырастили волки.

Лиам ухмыльнулся.

— Это многое объясняет.

— Спасибо.

Они шли несколько минут в тишине, пока не оставили позади центральную улицу и не свернули в переулок, засаженный деревьями.

Через каждые несколько сотен футов Лиам останавливался, чтобы перепроверить их маршрут. Квинн ждала в тени деревьев, пока он не возвращался, и они шли дальше.

Она радовалась, что он рядом. Разборка у хозяйственного магазина ее напугала. Как быстро все произошло. Как беспомощно и испуганно она себя чувствовала. Квинн ненавидела подобные ощущения.

— У тебя что-то на уме? — спросил он. — Вопрос?

— Рада, что ты спросил. У меня миллион вопросов.

— Начни с одного.

— Ты сказал мне не вмешиваться.

— И?

— А потом сам ввязался.

— Эти правила ко мне не относятся.

— Ну, конечно. Это полная ерунда.

Он пожал плечами.

— Так… почему?

— Тебе не понравится мой ответ.

— И все-таки?

— Вик собирался убить этого парня. Я видел это в его глазах. Из ситуации, которую я мог игнорировать, она превратилась в ситуацию, которую невозможно не замечать. Я решил не оставлять ее без внимания.

— Джонас поступил глупо. Они все дураки.

— Да, это так. В наши дни и-за глупости тебя могут убить. Помни об этом.

Она пнула ногой сугроб и обдумала свои слова, пытаясь подобрать их правильно. Как бы она ни сказала, получалось глупо. К черту. Она просто должна это сказать.

— Я хочу, чтобы ты научил меня сражаться.

— Это не вопрос.

— Ты будешь меня тренировать?

Лиам замер, подняв руку, и они оба замолчали. Он прислушивался целую минуту, медленно поворачиваясь по кругу, изучая обстановку.

Деревья колыхались под дуновением ветра. Птицы чирикали и щебетали. С ветвей деревьев падал снег.

Несколько домов стояли в стороне от дороги. На улице никого не было. Ничто не двигалось.

Он показал, что все чисто, и они снова пошли.

— Я могу научить тебя самообороне, как я учил Ханну.

— Я хочу сражаться, — заявила Квинн. — Не так, как эти глупые мальчишки. Не стеклянными бутылками, снежками и рогатками, а по-настоящему.

— Разве тебе не шестнадцать?

— Ну и что? В Гражданскую войну воевали ребята и младше.

Он сузил глаза.

— Это были мальчики. Ты — девочка.

— Я не понимаю, как пара сисек может негативно повлиять на мою способность нажать на курок. Если ты беспокоишься о силе, то я сильная. И смогу стать сильнее.

Лиам замолчал на минуту. Их ботинки хрустели по снегу.

— Ты слишком молода.

— Я достаточно взрослая.

— Это слишком рискованно.

Она вскинула руки в отчаянии.

— Если ты не заметил, в наши дни посещение хозяйственного магазина — это опасная для жизни миссия. Я могу это делать. Я хочу это делать. Я не боюсь.

— А стоило бы.

— Ладно, хорошо. — Квинн колебалась долю секунды. — Мне страшно. Я боюсь. Но разве не все напуганы? Только дураки и политики не боятся войны. Но это не помешает мне сражаться. Я могу сражаться несмотря на страх. Я это делала.

Она взглянула на прореху в его левом ухе, напоминающую о клинке Десото. Ее грудь сжалась при воспоминании о его толстых пальцах, обхвативших ее горло, о болезненном, сильном давлении, о ее бешеных мыслях, становящихся все более плотными и темными.

Ее пульс участился.

— В сарае я не была готова. Я не подготовилась. Я не знала, как помешать им причинить мне боль. Но я хочу. Я знаю, как охотиться. С моей рогаткой я могу попасть в яблочко девять раз из десяти со ста футов.

— Ты хорошо стреляешь из рогатки. Признаю.

— Этого недостаточно. Я должна стать лучше. Я хочу сражаться за Фолл-Крик. За бабушку, Майло и всех остальных, кто не может бороться за себя. Я должна.

Лиам остановился и повернулся, чтобы посмотреть на нее, с каменным выражением лица. Он выглядел таким жестким и твердым, в нем совсем не ощущалось желания уступить.

— Нет.

У Квинн свело живот. Она встретила его взгляд, не дрогнув.

— Почему нет?

— Я не буду обучать тебя боевым приемам. Пока тебе не исполнится восемнадцать. Может быть, и после этого не стану.

Квинн возмутилась:

— Это чушь, и ты это знаешь!

— Я не могу нести за тебя ответственность.

— Ты не несешь!

— Именно. — Лиам уставился на нее, стиснув челюсти, его взгляд оставался непреклонным. — Слушай, если тебе нужна самооборона, я могу помочь. Но ты не пойдешь в бой со мной или с кем-то еще. Ты еще чертовски молода.

Она вздернула подбородок.

— Я изменю твое мнение, вот увидишь.

— Сомневаюсь.

Разочарование скрутило ее внутренности. Квинн подавила его. Она ни за что не сдастся. Она упрямо посмотрела на Лиама.

— Посмотрим.

Глава 22

Ханна

День сорок восьмой

— Это отличная идея, — заявила Ханна.

Молли светилась от гордости.

— Хотела бы я сказать, что она моя. Черт, давайте просто притворимся, что это так.

Ханна, Майло и Квинн смотрели, как Молли устанавливает солнечный светильник на потолке сарая.

В сарае отсутствовало электричество, и в нем стояла темнота, если только не открыть дверь, которая впускала ветер, снег и холод. Чтобы хоть что-то увидеть, даже днем требовался фонарь или лампа.

Светильник представлял собой не лампочку, а пластиковую двухлитровую бутылку из-под пива, наполненную водой и небольшим количеством отбеливателя, чтобы внутри бутылки не образовывались водоросли.

Бишоп пропилил небольшое отверстие в крыше, засунул бутылку наполовину в отверстие и заклеил открытые края. Солнечный свет проникал через верхнюю часть бутылки, преломлялся в воде и освещал всю комнату. Получилось весьма оригинальное изделие.

Молли решила сама залезть на лестницу и доделать остальное, поэтому Ханна настояла на том, чтобы поддерживать лестницу и присутствовать на всякий случай.

Майло держал ручной фонарик, пока Квинн складывала свежесрубленные дрова. Шарлотта только что проснулась от своего позднего утреннего сна. Пристегнутая к переноске, она гулила и посапывала себе под