На грани войны - Кайла Стоун

как только погода потеплеет. Думаю, стоит расширить маленький торговый склад Молли, чтобы охватить не только Фолл-Крик, но и окрестных фермеров и близлежащие города. Рыбаки и охотники смогут обменивать свое мясо на молоко, яйца, фрукты и овощи или необходимые услуги, например, стрижки.

Дейв провел рукой по своим отросшим, слишком длинным волосам.

— Мне нравится ход твоих мыслей. До сих пор люди думали о малом. О себе, своих семьях. О своей улице, если у них есть соседи-единомышленники. Весь этот проклятый снег держит нас порознь, в изоляции. Но нам нужно мыслить шире.

— В Найлсе есть хорошее место — молодежный волонтерский центр. Или как насчет ярмарочной площади округа Берриен? У них есть все эти огромные белые строения, где люди могли бы поставить ларьки и столы. И он расположен в центре города Ороноко.

Дейв хлопнул в ладоши.

— Идеально!

Лиам не мог оторвать взгляд от Ханны. Ее глаза светились энергией, вдохновением и надеждой. Она вымоталась, ухаживая за малюткой, но ее усталость, казалось, исчезла.

Она охотно кивнула, подпрыгивая на носочках.

— Это потребует огромных усилий, но у нас все получится. Мы можем выжить здесь. На самом деле выжить.

Ниточка надежды зашевелилась в груди Лиама. Если послушать их разговор, казалось, что это может сработать. Несмотря на все трудности, несмотря на хаос и врагов, таящихся за воротами, они создадут что-то стоящее. Что-то хорошее.

В глубине души он хотел этого так же сильно, как и они. Он не мог пока произнести это вслух. Все еще оставалось слишком хрупким. Слишком легко сломать.

— Я встречусь с Молли, и мы договоримся о времени, — предложила Ханна. — Давайте посетим фермеров и начнем планировать. Пусть это не очень много, но это начало.

Дейв усмехнулся.

— Я в деле. Только скажи.

— По-прежнему остается ополчение, — напомнил Лиам. — Вы видели, что они сделали с продовольственной кладовой Бишопа. Они не хотят конкуренции.

— Мы начнем с малого, — пообещала Ханна. — И будем осторожны.

Лиам хмыкнул, неубежденный.

Они дошли до дома, и Дейв провел их к кабинету, пристроенному к задней стороне гаража. Он показал жестом на огромную антенну, возвышающуюся на сорок футов в серое небо.

— Вот где происходит волшебство!

Они вошли в кабинет Дейва — большую комнату, заставленную полками с оборудованием — радиоприемниками и трансиверами, сканерами, двусторонними портативными устройствами, несколькими настольными компьютерами и узлами силовых кабелей. На заднем плане гудел небольшой генератор.

В помещении было прохладно, но не холодно. Ханна расстегнула куртку, сняла перчатки и шапку.

Лиам остался у двери, держа М4 в руке, чтобы наблюдать через окно, выходящее на юг, за дверью и восточным окном.

— Большое спасибо вам за это, Дейв, — произнесла Ханна.

— Я хочу быть полезным, понимаешь? Мое тело стареет и начинает болеть. Этот зверский холод заставляет мои суставы чувствовать себя как сосульки, которые вот-вот треснут.

Ханна улыбнулась.

— Тем не менее, вы хорошо выглядите.

Щеки Дейва зарумянились.

— Ничто так не красит день, как комплимент от красивой женщины. — Он устроился в удобном игровом кресле. — Теперь скажи мне, кого мы ищем.

— Мои родители живут на тридцати акрах земли недалеко от Бреворта в Южном округе, — ответила Ханна. — У них нет радиоприемника, но есть у их соседа, Стэнли Барнса. Он живет на этой дороге уже сорок лет. Если он все еще там… если мои родители и Оливер все еще там…

Дейв сделал несколько пометок на листке бумаги рядом с микрофоном.

— Понятно. Это уже что-то. Мы можем поработать с этим. Хотя поиск может занять некоторое время. У меня есть контакт в Траверс-Сити и еще один на острове Макинак. Операторы помогают друг другу. Мы вытащим иголку из стога сена. На данный момент я нашел пятьдесят друзей и членов семьи. Люди не могут добраться друг до друга, но услышать знакомый голос, узнать, что они в безопасности, — это очень важно.

Ханна кивнула, ее глаза блестели. Она прикусила нижнюю губу, словно пытаясь не заплакать. Отвернувшись, она тайком вытерла глаза.

У Лиама защемило в груди: тоска по утрате Ханны и по его собственной. Его близнец, Линкольн, и его невестка, Джесса, умерли меньше двух месяцев назад.

Время растягивалось, как аккордеон. Шесть недель назад планета все еще вращалась, как и всегда. Лиам жил отшельником, работая на своем приусадебном участке в северном Мичигане, одинокий и замкнутый. Он отвернулся от всего мира.

Потребовался крах всего и смерть самых близких и дорогих людей, чтобы он с воплями и пинками вернулся на землю живых.

Если бы только он очнулся раньше.

Лиам оторвал взгляд от Ханны и потер подбородок, его борода уже колола пальцы. Невосполнимая утрата пробила дыру в центре его сердца. Она никогда не заживет полностью, но боль уменьшалась. Каждый день становилась немного меньше, чем накануне.

Из-за Ханны. Из-за Шарлотты, Майло и Призрака.

Линкольн и Джесса значили для него все. Когда они умерли, Лиам думал, что потерял самое главное — все, что когда-либо могло иметь значение.

Как же он ошибался.

Он проглотил комок, сгустившийся в горле.

— Как идут дела во внешнем мире?

Дейв пожал плечами.

— Кто знает? Все официальные каналы только повторяют одну и ту же чушь о чрезвычайном положении и направлениях в региональные центры агентства по чрезвычайным ситуациям для получения «временного» убежища. Временного? Ага, конечно. Правительство держит нас всех в неведении. Слухи и пустословие заполняют эфир.

— Кто-то говорит, что это ближневосточные террористы напали на нас, и что мы нанесли ядерный удар по Ирану и уничтожили половину их страны. Кто-то утверждает, что Ближний Восток стерт с лица земли, а Россия угрожает ударить по нам своей пятидесяти мегатонной боеголовкой в отместку. Другие заявляют, что слышали о том, что Китай захватил часть Калифорнии и планирует превратить США в крепостных рабов. Или что у Ирана были «подпольные ячейки» в нашем собственном правительстве, и теперь они заставляют государственных чиновников выступать против граждан.

— Ничего себе, — прокомментировала Ханна.

— В информационном вакууме все цепляются за слухи, как за слово самого Бога, я думаю. Кругом сумасшествие. Города и поселки опустошены. Трупы валяются на улицах. Маленькие дети и старики замерзают в своих домах. Соседи вынуждены воровать и грабить друг друга, чтобы прокормить своих голодных детей. Тысячи погибших. Десятки тысяч. Возможно, мы никогда не узнаем, скольких потеряли. Сорок процентов контактов, с которыми я ежедневно связывался два месяца назад, теперь пропали без вести.

Лицо Ханны побледнело. Лиам догадывался, как там все плохо, но услышать это вслух оказалось отрезвляющим.

— В некоторых местах, особенно в сельской местности, все правительство как будто исчезло. Но