Великая Река: Долгое лето - Токацин

и крепостью, под разрушенным навесом, были вырыты широкие ямы. В любой из них сармат скрылся бы с головой. Копали их не так давно, явно позднее, чем строили крепость, и края не были ничем обложены и уже заметно осыпались. На дне ям, сваленные друг на друга, покорёженные и свившиеся в клубки, лежали десятки огромных червей и более мелких червеобразных существ, плоские красные личинки, окружённые бахромой и местами покрытые щитками жёлтого панциря, и среди них – обгоревшие и поломанные кости. Ямы дышали жаром и заметно фонили. Гедимин вспоминал всё, что знал о местной фауне. Эта фауна, пожалуй, была неместной – огнистые черви обитали гораздо восточнее, в пустыне. Земля по краям «червивых ям» спеклась от жары и похожа была на обожжённую глину. Ни одно существо не шевелилось на дне. Между ямами, шагах в пяти друг от друга, среди пепла и капель расплавленного и застывшего золота, лежали останки двух знорков – Древний узнал их по черепам. Он остановился, разглядывая кости. Среди костяшек пальцев, слегка ими присыпанный, чернел кусок дерева, окованный золотом. Предмет был сильно повреждён, почти утратил изначальную форму, и Гедимин оставил его в покое, отметив лишь заметное ЭМИА-излучение – то ли от предмета, то ли от самих костей.

Передатчик мигнул и тихо свистнул. Тонкой строчкой по экрану протянулось сообщение от Огдена. Древний остановился.

«Гедимин, здесь четырнадцать знорков, из них десять самок, у одной сломана лодыжка. Под камнями два трупа, раздавлены при обвале. Здесь огромные чаны с водой, много зноркской одежды с пятнами крови и сажи. У всех знорков ожоги и рубцы на спине и ногах, у двоих рассечены лица. Все очень напуганы.»

«Окажи помощь и выводи их к коридору,» - быстро ответил сармат. «Скажи, что вы Речники. Это успокоит знорков.»

Передатчик на мгновение потемнел и тихо щёлкнул. «Командир, это не смешно,» - отозвался Кейденс. Гедимин хмыкнул и осторожно миновал дымящуюся яму. Кости под неостывшими телами червей ещё тлели, в воздухе стоял смрад, с трудом задерживаемый фильтрами сарматской защиты.

Здесь к стене крепости были сделаны пристройки, выгородившие часть двора. Крыша над ними выдержала взрыв и лишь слегка осыпалась. Под ней за невысоким ограждением находился очень широкий провал – зноркский колодец, но без приспособлений для черпания воды. Кости валялись вокруг, хрустели под ногами. Не все из них принадлежали зноркам – Гедимин рассмотрел череп и хвостовые позвонки большой ящерицы. Он заглянул в колодец и остановился. Глубокий провал был наполнен останками почти до краёв. Все кости сильно обгорели, все были обглоданы дочиста и даже разгрызены. Никаких остатков одежды сармат не видел. Кости знорков… и не только знорков. И ещё – огромное, в половину роста Гедимина, сломанное ребро, забытое на краю колодца. Среди чёрно-желтых костей багровели дохлые личинки, не менее полусотни только в верхнем, видимом слое. Некоторые, уже отрастившие втяжные челюсти, вгрызлись в кости, пытаясь добраться до мозга, но не успели насытиться. Древний сузил глаза и замер, прислушиваясь к шевелению за обгоревшей дверью. Дверь вела в округлую башню, одну из крепостных, и была слишком узкой даже для обычных сарматов. За ней что-то еле слышно скреблось и пощёлкивало.

Гедимин подцепил бронзовое украшение на двери и осторожно толкнул створку внутрь. Она слетела с петель и рухнула в коридор. Краем глаза Древний успел увидеть знорка в окровавленных лохмотьях, прижавшегося к стене. На шее человека болталась верёвка, петля была узкой, но горло не сдавливала. Гедимин успел увидеть искажённое страхом лицо, а потом его заслонила узкая бронированная морда какой-то странной твари. Два лезвия на длинных суставчатых лапах проскрежетали по броне сармата, с хрустом впиваясь в сочленения пластин на боках, чуть ниже подмышек, и затрещали, наткнувшись на нижний слой брони. Пальцы Древнего сомкнулись на шее, закованной в кольчатый панцирь и почти без расширения переходящей в длинную голову, тварь с тихим треском осела на пол, забрызгав руку Гедимина желтоватой жижей. Выпустив раздробленный у основания череп, сармат посмотрел туда, где только что стоял знорк. Там уже никого не было, но из-за дальней двери доносилось невнятное бормотание.

- Хаэй! – тихо окликнул сармат и попытался втиснуться в дверь. Расширить её было бы несложно, но вот потолок… Гедимин с недоверием покосился на него. Что-то заскрежетало по его колену, он глянул вниз и увидел, как обезглавленное существо пытается встать, размахивая лезвиями и странно выгибаясь. Древний сбросил с плеча сфалт, перехватил за сопло и ударил, стараясь не зацепить пол. Панцирь и рёбра существа хрустнули и промялись, к жёлтой жиже добавилась розоватая, суставчатые конечности задрожали. Гедимин схватил тварь за лапу и рывком вытянул за дверь. Существо больше не шевелилось и не издавало звуков.

Из тёмного коридора на него испуганно смотрели двое знорков. Одного он уже видел. Теперь с ним была самка, такая же оборванная и измазанная в саже. Обмотки, прикрывающие ноги знорков, пропитались кровью. Верёвку человек успел снять и подобрал по дороге обломок дерева, который и держал теперь наперевес. Не сводя глаз с сармата, люди сделали несколько шагов к двери. Передвигались они с трудом и странными гримасами. Гедимин показал им пустую ладонь – второй рукой он придерживал сфалт. Тихий шорох долетел справа, тихий и уже знакомый. Тварь с лезвиями, похоже, была не одна.

- Стойте здесь, - бросил Древний и метнулся вдоль стены, прижимаясь к камню. Справа от башни начиналась крытая галерея, и по ступеням, ведущим от неё к площади, спускалось сейчас бронированное длинномордое существо. Правой лапой оно прижимало к себе ухваченную за шиворот знорку с верёвкой на шее и длинными спутанными волосами. Та хрипела и слабо дёргалась, силясь извернуться и ударить существо локтём или пяткой. Пригибаясь и поджимая конечности, будто пытаясь спрятаться за человеческим телом, тварь кралась к башне. Гедимин проводил её взглядом и опустил сопло сфалта к земле, осторожно касаясь приклада.

Тварь шатнулась и повалилась набок, дёргая простреленной конечностью. Знорка вывернулась и цапнула существо за переднюю лапу, с силой её выкручивая. Гедимин выстрелил трижды, прежде чем тварь перестала шевелиться и разевать пасть. Знорка с несвязными воплями топтала и била труп – она не заметила смерти врага. Сармат молча метнулся к двери, которую тварь оставила открытой, боком протиснулся в неё и еле успел пригнуться. Зноркские потолки!..

Спешить было некуда – кровь, натёкшая с обезглавленных тел, давно свернулась, трупы остыли. Их было пять, все в изорванной одежде, на шее каждого – верёвка, другим концом привязанная к перекладине под