Система 2. Лидер - Андрей Схемов

умеем сидеть на месте. Еды у нас достаточно. А теперь и доступ к металлу и полимеру появился. Нас измором не взять. Ну что, Константин, — протянул он мне руку, — устраивает мой план?

— Вполне, — пожал я ему ладонь, — только для начала покажите, где у вас тут оружейный принтер. Надо бы подготовиться к походу.

* * *

Друзья, следующая глава выйдет во вторник 23 сентября.

Глава 7

Снять блокировку системы?

— С нетерпением жду вечера, — сказал мне «Глебыч», когда мы вернулись в цех по переработке хлама. — Все его ждут, — показал он рукой на рабочих, — и не один десяток лет.

Тут я поймал на себе взгляды десятков тружеников завода. Причем я чувствовал, что они смотрели не столько на меня, сколько на возможность снятия ограничения с системы. Похоже, они уже настроились на то, что сегодня в клане «Братство шёпота» появятся печатки тринадцатого уровня.

Вот только их желание не совпадало с моими намерениями.

И я пока не представлял, как им это объяснить…

* * *

После экскурсии, которую мне организовал «Глебыч», я ещё больше стал понимать, почему клан «Братство шёпота» решил отстраниться ото всех других сообществ.

Изначальная причина, разумеется, это их лидер. Юрий Глебович не был солдатом и потому не мог организовать сильную боевую группу. Даже среди его приближённых не было профессиональных военных, которые могли бы помочь поставить клан на военные рельсы.

Быть может, в более суровых условиях им бы, так или иначе, пришлось научиться драться и занять своё место среди остальных кланов города. Но здесь сыграл ещё один фактор, который повлиял на ветвь развития «Братства» ещё больше, чем руководитель. Это — крайне выгодное месторасположение лагеря.

Мало того что шептуны жили на неприступном острове, так они ещё имели доступ ко всем жизненно важным ресурсами. Одно такое место — та самая пещера, которую мне только что продемонстрировал «Глебыч». Сюда на постоянной основе приплывает железо и пластик, что закрывает львиную долю потребностей лагеря.

Вторая локация — мост. Туда регулярно заглядывали волны тварей, богатых биоматериалами и люминаторами.

Третий источник ресурсов — теплицы, которые расположились прямо под капсульной деревней.

— Здесь мы выращиваем все необходимые ингредиенты для печати еды, — хвалился тот самый ботаник, о котором упоминала Юля в нашем прошлом разговоре. — У нас даже металка имеется, на которой растёт металлолом ремесленника, — он развёл руками, — так что простейшие виды брони и оружия мы тоже можем крафтить.

Ботаник бы третьим и самым младшим человеком в «Братстве шёпота». Это был невысокий паренёк, которого отличал ото всех других шептунов белый докторский халат.

Он имел семнадцатый уровень, специализации агроном, агрохимик и селекционер. И как ни странно, был наделён даром ботаник. Потому его так все и называли — «Ботаник».

— Занимательно, — кивал я собеседнику, разглядывая ровные ряды теплиц, мимо которых мы с ним неторопливо шагали.

Мы находились на минус первом уровне лагеря. Этот этаж был приспособлен под тепличное хозяйство. Здесь трудилось много печаток-садоводов и ошибок. Они собирали с растений плоды и складывали их в обычные огородные тележки.

Вернее, в данный момент работали только ошибки. Все остальные выстроились живым коридором, чтобы поглазеть на меня. И во всех глазах, с которыми я встречался, читалось одно и то же — предвкушение скорого снятия блокировки. Некоторые из них даже выкрикивали: «Даёшь тринадцатый уровень, волевик!». Или такое: «Взломай уже систему! Хорош ждать!».

Я же приветливо кивал.

Не мог же я сказать, что не собираюсь этого делать. И чтоб сменить тему, настойчиво расспрашивал про то, как здесь всё устроено.

— Так, ребят, не доставайте Константина, — вторил «Ботаник» садовникам. — ждите вечера.

И он туда же.

— Вот, посмотри, какие сочные, — собрал мой проводник в горсть плоды из ближайшей тележки.

Что удивительно, здешний урожай не был похож на привычные мне культуры. Это были уже знакомый мне биоматериал печати и несколько других видов ресурсов, которые мне также доставались после убийства тварей.

— А тут мы получаем плоды регенеративной синергии, — показал «Ботаник» на ряд теплиц с красным стеклом, от которых веяло запахом свежего мяса. — Чувствуешь, да? — усмехнулся он. — С помощью этих плодов мы можем приготовить любое мясное блюдо. Хоть говядину, хоть свинину. Даже курятину.

— Даже бургеры? — поддерживал я разговор.

Призна́юсь, меня эта агротема не очень увлекала. Но, держа в голове план по основанию собственного клана, я собирал информацию, которая может пригодиться для развития лагеря.

— Увы, — с грустью вздохнул «Ботаник». — Рецепта бургеров у нас нет. Вернее, нет рецепта котлет. Да и рецептов хлеба и соусов тоже. Кстати, — зыркнул он на меня из-под своих очков, которые носил для вида. — Если найдёшь что-нибудь подобное, куплю за любые деньги.

— Учту, — кивнул я.

Миновав тепличное хозяйство, мы достигли того места, которое интересовало меня сейчас больше всего — арсенал.

— Дальше без меня, — остановился «Ботаник» перед разводной дверью, что вела в следующее помещение. — Заглядывай в любое время, Константин. Всегда рады. И это, — задержался он ненадолго. — До вечера.

— Спасибо за экскурсию, — пожал я ему руку. — Увидимся.

Мдаа, вечерок будет сложный.

Я прошёл в арсенал.

После очень светлого помещения с теплицами я будто в тёмную пещеру попал. Круглый зал арсенала был схож с теми, чтобы я видел в инкубаторе. Тот же решётчатый пол, те же металлические стены с разноцветной разводкой проводов и труб, то же тусклое освещение, больше напоминающее аварийное.

Почти всю левую сторону занимали штабеля с разными предметами. Окинув их беглым взглядом, я увидел одежду, инструменты, коробки с ресурсами для печати. И даже несколько оружейных шкафов.

По центру зала стояла треугольная стела в два человеческих роста.

— Это системный терминал, — внезапно появилась перед моими глазами сонная Айви в шёлковой ночнушке. — В нём ты сможешь сдать киллстрики и получить новые задания.

— Доброе утро, красавца, — поприветствовал я напарницу. — Выспалась?

— Привет, Константин, — ответила она, потягиваясь. — да, чувствую себя очень хорошо, — её зрачки неестественно задрожали,