Темный Шквал - Даниэль Зеа Рэй

— Если честно, — Дон покачал головой, — мы вообще не понимаем, что это было. Аудроне, ее смерть… — Дон поморщился. — Слова того луитанца в костюме…

— Его зовут шаен Эйзор, — пояснил Киаран. — А все остальное я расскажу вам позже.

— То есть в следующей жизни? — уточнила Око.

— Возможно, — пожал плечами Киаран и улыбнулся.

* * *

Аудроне в зеленом комбинезоне сидела в зале совещаний «Анвайзера» и крутила в руках шпильку с искусственной жемчужиной на ней. Напротив Аудроне расположился Орландо Уолш. Слева от него Эйзор. Справа Ал-Тэгу. На них зеленые комбинезоны, по мнению Аудроне, смотрелись весьма комично. Киаран вошел в зал последними и извинился за задержку. Он присел рядом с Аудроне и ободряюще взял ее за руку.

— Ну что ж, — начал говорить Орландо, — это, конечно, не допрос, но нам необходимо во всем разобраться в узком кругу, чтобы понимать, что мы скажем нашим единомышленникам.

Аудроне понимающе кивнула и подняла глаза на Орландо.

— Для начала, я хочу отметить, что результаты твоего сканирования всех поразили. Ты абсолютно здорова, а значит, вряд ли нам, — Орландо покосился на на Эйзора и Ал-Тэгу, — придется повторять то, что мы сделали. Похоже, что эта реальность действительно приняла тебя за свою. Но отсюда вытекает новый вопрос: каким образом разрешился парадокс? Мы получили данные, что твои копии внезапно исчезли из «Теневого Двора». Их там оставалось всего трое. Номер один, два и семь. Ты знаешь, что с ними произошло?

— Они отправились по домам, — ответила Аудроне, продолжая крутить шпильку. — Я видела их в том месте, куда попала после смерти в этой реальности. Не знаю, сингулярность это или какая-то особенная область сумеречной зоны, но там темно, и все пронизывает какое-то вещество. Оно и воскресило меня, если так можно выразиться.

— Что сказали тебе копии? — спросил Эйзор, устало подпирая голову рукой.

— Мы не разговаривали, — пожала плечами Аудроне. — Они увидели меня, я — их, и на этом все. Вспышка за вспышкой, и они исчезли, а потом и я очнулась в другой реальности. В своей реальности, — добавила она.

— И что там, в твоей реальности? — подал голос Ал-Тэгу.

— Разрушенный мир, — Аудроне перестала крутить шпильку. — Тот вариант, где уничтожены все технологии. Люди остались запертыми на разных планетах, без возможности связаться друг с другом. А те, кто были на станциях, кораблях и жизнь которых зависела от автоматических работающих механизмов, погибли. Шаен Эйзор в курсе, что это такое, — она взглянула на него исподлобья.

— Да, видел этот вариант пару раз.

— И что именно привело к таким последствиям? — Орландо наклонился вперед.

— Повторение моего эксперимента, — Аудроне вновь начала крутить шпильку. — Вероятность такого эффекта практически равна нулю. Но не ноль.

— Личность Десницы Инага, — произнес Орландо. — Ты была ей или… — он перевел взгляд на Киарана.

Аудроне усмехнулась.

— Десница Инага — это не человек, — ответила она. — И даже не эфонец. Это роль в моменте времени, в контрольной точке, которая выпадает случайным образом на кого-то, кто там присутствует. В зависимости от того, на кого выпадет роль быть Десницей, проявится и роль Шуйцы, влияющей на его выбор. Но действие, которое определит будущее, совершит Десница.

— Ты же утверждала… — Орландо свел брови в прямую линию, — что Десница — это… — он не договорил. Повернулся к Эйзору и гневно на него посмотрел.

— А я предупреждал, — обронил тот. — Ты решила всех обмануть со своей теорией пространственно-временной инверсии?

Аудроне ему улыбнулась.

— Моя теория не доказывает существование Десницы Инага. Она только подсказывает, что один выбор неизбежно приводит к определенным последствиям. Мы можем рассчитать контрольные точки и установить, где и когда произойдет выбор, влияющий на всю Вселенную. Но с помощью эксперимента с гравитационной сингулярностью мы никогда не сможем ответить, кто из людей примет на себя роль Десницы, а кто сыграет Шуйцу.

— Как же ты всех за нос водила столько лет?! — повысил тон Орландо и хлопнул ладонью по столу. — Или ты сейчас из нас идиотов делаешь?

Киаран сильнее сжал пальцы Аудроне и смирил отца предостерегающим взглядом.

— Орландо, наука — это не гадание на кофейной гуще, — Аудроне тяжело вздохнула. — У вас будут данные из «Теневого Двора» по моему эксперименту, из-за которого возник парадокс. И вы поймете, что расчеты не подсказывают ничего, кроме координат и приблизительного, — она сделала акцент на этом слове, — времени. Не будь среди нас трансгрессиров, — Аудроне покосилась на Эйзора, — способных подглядывать в будущее других реальностей, — мы бы всегда узнавали о выборе Десницы постфактум.

— Тогда почему возник парадокс? — не унимался Орландо. — Почему ты убедила всех, что проходишь путь Десницы? Почему лапшу на уши сыну моему навешала?

— Парадокс возник, потому что в Бога решили поиграть и сил своих не рассчитали, — холодным тоном заявила она. — Парадокс нельзя понять, Орландо, потому что он нарушает законы мироздания. Я и мои копии появились здесь и исчезли. А почему это произошло — ни вы, ни я на этот вопрос никогда не ответим. На счет пути Десницы и моего маленького обмана с трактовкой собственной теории… — она постучала шпилькой по столу. — Когда я создала эту теорию, ей тут же все заинтересовались. И каждого волновал вопрос: кто же тот «Икс», который на все влияет. О том, что Икс может оказаться не одним человеком, не стационарно выбранным объектом, их не волновало. Они готовы были провести мой эксперимент, вычислить точки и запереть в своих тюрьмах всех, кто будет иметь хоть какое-то отношение к этим точкам. Меня перестали слушать. Только требовали провести эксперимент и подать им на блюде весь мир. И тогда я сказала всем, что Икс — это один человек. Везде, всегда, постоянно, от рождения и до смерти, — Аудроне рассмеялась. — Я сказала это, прекрасно понимая, что с такими вводными они никогда не найдут Десницу. Никогда не обнаружат того самого индивида, который от рождения и до смерти будет появляться во всех контрольных точках. Я создала утопию о Деснице, в которую поверили лучшие умы Вселенной, — она рассмеялась. — Даже вы купились на нее! Профессор Робертсон, повторивший мой эксперимент, обман разгадал. «Десница — это не», — сказал он перед смертью. «Десница — это не человек, а роль», — повторила она. — Когда я попала в эту реальность, мне очень захотелось выйти на свободу и поквитаться с теми, кто заставил меня провести этот эксперимент, кто запер меня и моих сестер по несчастью, кто установил нам в зубы бомбы и на наших же глазах взорвал одну из них, — она опустила глаза и сжала в руке шпильку. — Врать