Церера - Екатерина Алферов

новых эмпатов, — продолжила я. — Да, это означает, что мы должны будем найти добровольцев и внедрить им ксеноген под моим непосредственным контролем.

В комнате повисла тяжелая тишина. Я чувствовала, как чувства присутствующих взорвались калейдоскопом цветов — шок, недоверие, страх, любопытство.

— Ты говоришь о генетических модификациях? — спросил Питер, его эмоции были темно-синими от беспокойства.

Я кивнула.

— Да, это так, я повторю, уже больше двухсот человек скорее всего заражены точно, а на самом деле может быть намного больше. Если ксеноген передается по наследству, то в какой-то момент процесс пойдет лавинообразно, в недалёком будущем, но всё же… Я не знаю, как долго это займет для них проявить способности. Но для нашего проекта я хочу подчеркнуть — это будет делаться только с полностью информированного согласия добровольцев. Мы будем искать людей, которые уже обладают высоким уровнем природной эмпатии и этическим складом ума.

— Но это же опасно! — воскликнула Хельга, её эмоции были ярко-красными от тревоги. — Мы не знаем, какие могут быть побочные эффекты!

— Ты права, — согласилась я. — Именно поэтому это будет долгий и тщательный процесс. Мы начнем с небольшой группы добровольцев, которых будем тщательно мониторить. Я сама буду контролировать весь процесс, используя свой опыт и знания о том, как ксеноген влияет на организм.

Марк, чьи эмоции были удивительно спокойными, спросил:

— А как ты планируешь выбирать этих добровольцев?

— Мы разработаем строгую систему отбора, — ответила я. — Кандидаты должны будут пройти серию психологических тестов, проверку биографии, медицинское обследование. Мы будем искать людей с высоким уровнем эмпатии, стрессоустойчивостью, этическим мышлением. И, что самое важное, они должны полностью понимать все риски и быть готовыми к возможным последствиям.

Тама подняла руку, ее эмоции были смесью любопытства и беспокойства:

— Что, если что-то пойдет не так? Если ксеноген вызовет непредвиденные эффекты?

— Это важный вопрос, — согласилась я. — Я разрабатываю протоколы безопасности и планы действий в чрезвычайных ситуациях. Кроме того, надо поработать над возможностью обратить процесс вспять, если это потребуется.

Я обвела взглядом комнату, чувствуя смесь эмоций — от страха и недоверия до осторожного интереса.

— Я понимаю, что это звучит пугающе и рискованно, — заключила я. — И это действительно так. Но я верю, что потенциальные преимущества перевешивают риски. Мы стоим на пороге чего-то невероятного — возможности лучше понимать друг друга, предотвращать конфликты, помогать людям на совершенно новом уровне. Но мы сможем это сделать только если подойдем к этому с максимальной ответственностью, осторожностью и уважением к этическим нормам.

Питер медленно кивнул, его эмоции постепенно менялись от темно-синего беспокойства к более спокойному зеленому.

— Это… очень много информации для осмысления, Юлия. Нам нужно будет тщательно все обдумать и обсудить.

Я согласно кивнула, чувствуя, как напряжение в комнате немного спало. По мере того как обсуждение продолжалось, я чувствовала, как внутри меня растет странная смесь эмоций — воодушевление от поддержки коллег сплеталось с тревогой за возможные последствия, а уверенность в необходимости проекта боролась с сомнениями в его этичности. Эта эмоциональная буря внутри меня была настолько сильной, что я боялась, как бы присутствующие не почувствовали ее отголоски. И вот как только в основной части беседы была поставлена точка, меня начало немного отпускать…

Как хорошо, что я своевременно смогла донести свою идею до других.

— Ну так вот, — довольные Хэл и Кира смотрели на меня и улыбались. — Чур мы первые в списке добровольцев!

Глава 39 и интерлюдия "Забота командира"

Первым делом было уговорено посвятить в наш план университетское начальство.

— Итак, — начал Питер, обводя взглядом присутствующих, — у нас есть два основных варианта: Университет Деметры или военное командование. Юлия, как инициатор проекта, что ты думаешь?

Я глубоко вздохнула, собираясь с мыслями.

— Я считаю, что нам стоит начать с Университета Деметры, — сказала я, чувствуя, как все взгляды устремились на меня.

— Почему? — спросил Август, его брови слегка нахмурились.

— Во-первых, академическая легитимность, — начала я объяснять. — Поддержка престижного университета придаст нашему проекту научную обоснованность и авторитет. Это критически важно для такого нового и потенциально спорного направления исследований, как наше.

Кира кивнула.

— Это имеет смысл. Люди скорее поверят ученым, чем военным, когда речь идет о чем-то столь… необычном.

— Именно, — продолжила я. — Кроме того, университет поможет нам разработать строгие этические протоколы. Учитывая, что наш проект связан с влиянием на человеческий разум, это крайне важно.

— Что насчет ресурсов? — спросил Макс. — Военные могли бы предоставить нам значительное финансирование.

— Верно, — согласилась я. — Но университет может дать нам не менее важные ресурсы: инфраструктуру, оборудование и, что самое главное, кадры для продолжения исследований. У меня недостаточно знаний и квалификации в специфических областях типа медицины и психологии.

— На счёт финансирования, поговорим позже, — прервал этот диалог Питер. — У меня есть несколько идей.

— И не забывайте о талантливых молодых ученых, — добавила Хэл. — Связь с университетом поможет привлечь их к проекту.

— Есть еще один важный момент, — сказала я. — Поддержка Университета выглядит более нейтрально, чем военная. Это поможет нам избежать обвинений в милитаризации исследований.

Питер задумчиво кивнул.

— Это хороший аргумент. Общественное мнение очень важно для такого проекта.

— Да, — согласилась я. — Публичное восприятие нашего проекта будет намного лучше, если нас поддержит университет.

— Но как же военные? — спросил Август. — Мы ведь не отказываемся от их поддержки совсем?

— Конечно, нет, — ответила я. — На самом деле, начав с университета, мы создадим прочную основу для будущего сотрудничества с военными. Имея академическую базу, нам будет легче убедить их в ценности нашего проекта. Мы сможем предоставить им уже проверенные научные данные.

В комнате воцарилась тишина, пока все обдумывали мои слова. Наконец, Питер кивнул.

— Я согласен с Юлией, — сказал он. — Начнем с Университета Деметры. Это даст нам сильную стартовую позицию для дальнейшего развития проекта.

— Я могу организовать встречу с ректором, — тут же предложила я.

Питер удивленно поднял брови.

— С ректором? Вы уверены, Юлия?

Я улыбнулась:

— Абсолютно. Ректор Университета Деметры — Зинаида Серебрянова. Она была моим научным руководителем во время моей докторской диссертации. Мы поддерживаем связь. Собственно, мы здесь собрались по её прямому разрешению, — я крутанула ключи от лаборатории на пальце.

Август, сидевший рядом со мной, сжал мою руку под столом.

— Это потрясающе, Юлия, — сказал он тихо. — Но ты уверена, что она поддержит такой… нестандартный проект?

Я повернулась к нему, чувствуя, что попробовать просто необходимо:

— Зинаида всегда поощряла инновационные исследования. Она может быть строгой и требовательной, но она также невероятно прогрессивна в своих взглядах. Я думаю, она увидит потенциал