Сергей Буркатовский - Война 2020. Первая космическая

И снайпер поднял на меня спокойный и абсолютно пустой взгляд.

Не глаза, а просто куски стекла. Неживые. Нечеловеческие. Пустые и холодные.

– Я всё ждал, пока вы, сэр, из прострации выйдете, – сообщил мне Си Джей. – Понимаете… Это же ведь несправедливо, верно? Они Дойла убили, а сами ещё живы… Расстрелять их надо, сэр. Вот это будет справедливо. Это будет в порядке вещей.

– Что ты несёшь, капрал?

– Вы прекрасно знаете, о чём я, сэр. – Снайпер слегка склонил голову набок, смотря на меня всё тем же пустым немигающим взглядом.

– Я не настроен играть в загадки. Хочешь что-то сказать – говори прямо.

– Вся наша операция была полным дерьмом с самого начала, – спокойно объяснил Си Джей. – Мы вляпались по самые уши. Мы ввязались в не пойми что. И мы перебили солдат армии США больше, чем «танго» за этот месяц во всём Ираке.

– Они не оставили нам выбора, – повторил я уже в который раз.

– ВЫ не остановили нам выбора, сэр. Что с нами случилось, сэр? В кого мы превратились, сэр?

– Ничего. Мы просто делаем свою работу.

– Это уже не наша работа, сэр. Это уже не война – это просто безумие… Сэр, кажется, мы все просто спятили.

Я шагнул вперёд и рывком поднял Си Джея на ноги, схватив его за ворот куртки.

– Спятил здесь только ты! – рявкнул я и влепил ему хлёсткую пощёчину. – Смирно, мать твою! Как стоишь перед старшим по званию?! Придите в себя, капрал!

– Виноват, сэр! – Снайпер вытянулся по стойке «смирно», но взгляд его остался всё таким же пустым и немигающим. – Разрешите обратиться, сэр!

– Разрешаю, – процедил я, отпуская парня.

– «Стражи», – слегка мотнув головой в сторону пленных, спокойно произнёс Си Джей. – Они убили Дойла, поэтому мы должны их покарать по законам военного времени. Отдайте приказ, сэр.

– Нет.

– Отдайте приказ, сэр.

– Я не отдам такой приказ!

– ОТДАЙТЕ ПРИКАЗ, СЭР.

– Вы не поняли с первого раза, капрал? – оскалился я, сжимая кулак уже не для пощёчины, а для полноценного удара.

– Мы и так уже превратились в убийц и палачей, сэр, – глядя мне в глаза, спокойно произнёс снайпер. – Мы тоже ответим за всё… В своё время. И за смерть Дойла, и за смерть многих других… Но сначала ответить должны «штормовые стражи».

Я видел, как раскачивается труп Дойла над землёй. Видел, как Юрай обрезал трос. Раз за разом слышал «Дойл умер», но только сейчас я понял, что наш товарищ действительно погиб. Всё, нет его. Он мёртв, окончательно и бесповоротно. Разум уже понял это, но всё равно отказывался принимать свершившееся.

Си Джей сказал, что смерть Дойла и на нашей совести в том числе. Почему? Потому что мы просто не успели прийти вовремя? Или ещё почему-то? И действительно ли мы виноваты в его смерти? Нет, это же просто невозможно!..

– Кровь Дойла не на наших руках, – с трудом выдавил я.

– Потому что для неё там уже просто не осталось места. Сэр.

Я ничего не ответил на это. Я просто стоял и смотрел в пустые глаза Си Джея.

– Так что вы скажете, сэр? – спросил снайпер после того, как молчание начало затягиваться.

– Делай что хочешь! – резко ответил я, развернулся и зашагал прочь.

Эмоций не было. В какой-то момент мне стало всё равно, и теперь это ощущение не проходило.

Я сел рядом с Юраем, который расположился в тени БМП-2 и молча наблюдал за нашим с Си Джеем разговором.

– Ничего не хочешь сказать? – спросил я после долгого молчания.

– А нужно?

И правда…

– Но тебе это всё не по нутру?

– Знаешь, садж… Мне уже всё равно… – с тоской произнёс Блазкович. – Я уже ничего не знаю и не понимаю. Мне даже плевать на то, выберемся мы отсюда или нет. Я просто хочу, чтобы это всё уже закончилось. Все эти «штормовые стражи»… полковник Коннорс…

– Коннорс – не жилец.

– А мы?

– Думаю, что мы оба знаем ответ, Юрай. – Я устало прикрыл глаза.

– Юрий, – неожиданно произнёс наёмник. – Моё настоящее имя – Юрий. А его звали Гришей. Григорий Долинин.

– Русские, значит. – Я без особых эмоций воспринял эту новость, переходя на родной язык. – Земляки, значит…

– А…

– Саня Симонов… Был когда-то. Теперь известен как Алекс Грей.

– Почему мы не знали об этом? – нахмурился Юрий.

– А почему вы должны были об этом знать? – равнодушно бросил я.

– Но ведь ты же как мы… Или нет?

– А вы – это кто?

– Те, кто ведёт разведку.

Мне стало смешно… Наверное. Потому что сейчас я уже почти забыл, каково это – смеяться.

– Шпионы? – усмехнулся я. – Спецназ ГРУ, Штирлицы…

– Нет, нас завербовали, когда мы уже… А, к чёрту. Разве ж это теперь важно… – вздохнул Юрий. – Не это мы думали здесь найти, совсем не это…

– А что же тогда? – без особого интереса спросил я. Просто потому что хотелось поговорить с кем-то. О чём угодно. Потому что, наверное, в последний раз…

– Нам сказали, что тут испытывают какое-то оружие. Может, химическое, может, биологическое, климатическое, психотропное или ещё какое-то… Потом решили, что это прикрытие вывоза кувейтского золота. И когда узнали, что твою группу отправят сюда, – направили нас с Гришей разузнать, что к чему. А теперь всё стало вот так…

– Ясно…

Честно? Мне было на это плевать. Какая разница, кто есть кто из нас? На кого работал, чего хотел, кем был. Разве это теперь важно?

Не так важно, кем был мой товарищ – американским наёмником Дойлом или русским разведчиком Долининым. Главное – он дрался вместе со мной, спасал мою шкуру, прикрывал меня…

А теперь его нет.

И неважно, был ли хорошим человеком Кирк. Хороший человек не национальность, да кто в нашем мире без греха? Младенцы разве, что ли… Но Кирк дрался со мной, спасал мою шкуру, прикрывал меня…

А теперь его нет.

А теперь нет десятков человек, что нам пришлось убить за эти дни. А теперь и так едва живой город умирает, и тысячи людей в нём тоже обречены на смерть.

Нет, мне их не жаль. Моих товарищей мне жаль, остальных – нет. Никого не жаль. Просто…

Просто кто-то должен ответить за всё это. Тот, кто виновен во всём этом, должен быть наказан. Не потому что это хорошо или плохо, а потому что это будет правильно.

А значит, надо идти до конца.

– Юра, с вооружением БМП управишься? – спросил я.

– Управлюсь. Есть план? – равнодушно спросил наёмник, глядя куда-то вдаль.

– Возьмём БМП, рванём к Башне. Убьём всех «стражей», что встретим. Убьём полковника Коннорса. Убьём всё, что движется. А что не движется – подвинем и убьём.

– Хороший план. До сих пор он никогда не подводил.

– Смеёшься?

– Не знаю. Наверное.

– Это ещё не конец… Но скоро всё действительно закончится, – сказал я, глядя в гаснущее закатное небо Кувейта. – Мы почти прошли этот путь.

Невдалеке прогрохотала пулемётная очередь, а затем послышался шум падающих на землю тел.

Глава 60

Сент-Клементе, Калифорния, США, 2017 г.

– Мартин, вроде есть что-то, – произнёс я по рации, не отнимая от глаз бинокль. – Серебристый джип с катером на прицепе и ещё чёрный седан.

Наконец-то многочасовое ожидание принесло хоть какие-то плоды, а то я было уже решил, что и сегодня план Уокера ничего не даст – никто в этом районе по ночам не шастал… Однако ж вот, вроде появились подходящие кандидаты.

– Понял тебя, Алекс. Жду.

Пока я дежурил в машине в паре миль от пляжа, просматривая дороги, Мартин находился в непосредственной засаде на берегу.

Я нервно побарабанил пальцами по рулю, глотнул химического пойла энергетического напитка из банки и на всякий случай пододвинул поближе серебристый «кольт-1911». Ещё на заднем сиденье у меня лежал охотничий карабин с оптическим прицелом – старый добрый «ремингтон 700» гражданской модификации.

Так, на всякий случай.

Сделал ещё глоток энергетика – только на этой дряни крайние дни и держусь, хотя сердце уже колотится как бешеное. И вовсе не от волнения… Хотя и от волнения тоже. Мартин уверен, что может без проблем положить десяток вооружённых бандитов, а вот я – ни разу. Хотя в самом факте убийства, если называть вещи своми именами, я не видел ничего дурного. Не безвинных праведников собрались убивать, а торговцев наркотой – таких и без денежного вознаграждения нужно убивать на месте.

Кто-то скажет – это черта, отделяющая меня от прежней нормальной жизни, а я скажу – такую черту я перешёл уже давно. Если нужно кого-то убить, чтобы жила моя сестра… Если нужно убить кого-то, кто вполне заслуживает смерти, – я сделаю это. Без колебаний. Мне плевать на какую-то там ценность человеческой жизни. Плевать. Плевать! ПЛЕВАТЬ!

В этом мире для меня осталась только одна действительно ценная жизнь, а все остальные, включая мою, могут сгореть.

Я так решил.

Неожиданно откуда-то с юга показалась какая-то машина.

Твою мать, как же не вовремя!

Вгляделся через бинокль с режимом ночного виденья… Полицейская! Вот же засада!

Так… Так! А что с машинами наркоторговцев? Остановились… Кажется, тоже заметили… Твою!..