Пробуждение Посейдона - Аластер Рейнольдс

систему. Он был зафиксирован системами прослушивания людей вокруг Крусибла, но в процессе он также попал в поле зрения устройства сбора разведывательной информации роботов. Новость о послании была засекречена правительством Крусибла, но она уже дошла до роботов на Марсе.

Маркграф пошевелился в своей трубе. - И это представляет интерес для машин, потому что...?

- Наиболее вероятным источником этого сигнала, по крайней мере, согласно их анализу, является другой искусственный интеллект. Много лет назад имитация Юнис Экинья отправилась в Крусибл вместе с первыми колонистами. Хранители разрешили поселение людей на Крусибле при условии, что с ними в более глубокое межзвездное пространство отправятся три субъекта. Конструкт Юнис был одним из них; двумя другими были моя сводная мать Чику Грин и слониха по имени Дакота. Машина, женщина, слон. Их называли Троицей. Органические члены Троицы могут быть еще живы, а могут и не быть - кто знает? Но конструкт был фактически бессмертным. Для роботов на Марсе это осознание открывает возможности по двум направлениям. Они могут восстановить связи с самым близким, что у них есть, - общение с творцом, если хотите. Это также шанс лучше понять Хранителей. Они наверняка общались с Юнис на каком-то уровне, и она наверняка что-то узнала о них. Возможность получить представление о том, чего хотят от нас Хранители, так же важна для людей, как и для роботов.

- Итак, ваше намерение состоит в том, чтобы ответить на этот сигнал, - сказал маркграф, - для чего вам нужен ваш корабль. Но только Нисса могла доставить вас в Европу. Я могу понять, как она может чувствовать себя... обиженной.

Кану повернулся лицом к своей спутнице. - Нисса, никакие извинения не смогут искупить того, что я с тобой сделал. Ты имеешь полное право чувствовать, что с тобой плохо обращаются, ненавидеть тот момент, когда я вернулся в твою жизнь. Но ты должна понимать, на что поставлены ставки. Мы стоим на пороге, все мы - люди, водные жители, машины. Ты и я. - Он посмотрел на свои переплетенные пальцы и покачал головой. - Я не жду прощения, но если ты хотя бы заставишь себя понять, что я сделал...

- Тут и понимать-то нечего. Если бы ты доверял мне, если бы ты хоть что-то чувствовал ко мне как к человеческому существу, ты бы сказал правду с того момента, как мы встретились.

- В тот момент я даже сам не знал правды, - сказал Кану, упорствуя, несмотря на растущее чувство безнадежности. - Мне не разрешили получить доступ к моим собственным воспоминаниям. Я думал, мы встретились случайно. Я был вне себя от радости... Я любил тебя, Нисса. Я все еще это делаю.

- Нет, ты находишь меня полезной. Или делал, пока не выполнил свою задачу.

- Минутку, пожалуйста, - сказал маркграф вполне вежливо. - Я знаю, нам многое нужно обсудить, но я должен заняться делом неотложной важности. Вы не извините меня на минутку?

Кану наблюдал, как маркграф спускается обратно по тонированной шахте и исчезает под уровнем пола. Странно, но теперь, когда в трубе не было ничего, кроме воды, он острее ощущал сдерживаемое ею давление. Он представил, как все разлетается вдребезги, как Европа возвращает себе эту комнату быстрее, чем кто-либо из них успевает моргнуть.

- Я умер, - сказал он в конце концов, когда Нисса промолчала. - На Марсе. Несчастный случай был настоящим, и я не имел права пережить его. Только по милости машин я был снова собран воедино. Среди них у меня был друг, робот по имени Свифт. Когда они восстановили мой разум настолько, что я смог понять свое затруднительное положение, Свифт предложил мне выбор. Это было очень просто.

- Жить или умереть? - наконец спросила Нисса.

- Нет. Жить или доживать. Свифт сказал, что машины сделают для меня все, что в их силах, и отправят меня обратно в мир людей, и на этом все закончится. Конечно, я все равно был бы запятнан - я все равно потерял бы свою карьеру, свое чувство цели, - и моих коллег, погибших на Марсе, все равно не стало бы. Хочешь, я расскажу тебе о Гаруди Далал? Она любила поэзию. Я отвез ее вещи обратно к ее матери и отцу в Мадрас. - Но Кану вздохнул, не вдаваясь в объяснения. - Я верил Свифту - доверял ему. Думал, что смогу помочь машинам. Вот почему я согласился на второй вариант - позволить части из них сбежать с Марса внутри меня, сделав то, что они не смогли бы сделать в одиночку. Позволяя им использовать меня так же, как я использовал тебя. Снова жизнь - но жизнь, служащая более глубокой цели.

- Ты согласился на это, - ровным голосом сказала она.

Он кивнул, принимая это различие. - Я решил довериться Свифту, и вот куда это привело меня.

- Тогда совесть чиста.

Кану в последний раз обреченно пожал плечами. - Я знаю, что ничего не могу сказать, чтобы это исправить. Но мне жаль, что так получилось, и от всего сердца я желаю тебе всего наилучшего. Эти последние несколько недель...

- Ты сожалеешь о том, что это произошло?

- Нет! Я сожалею, что мне потребовалось так много времени, чтобы снова найти тебя. Я сожалею, что для того, чтобы это произошло, понадобились Марс, моя смерть и сделка со Свифтом. Я сожалею, что вообще потерял тебя и что это всегда будет стоять между нами, хуже, чем все, что когда-либо случалось раньше. Мне искренне жаль, Нисса, но я больше ничего не могу предложить, кроме своих извинений. - Помолчав, он добавил: - Тебе не нужно беспокоиться о своем возвращении. Маркграф хорошо позаботится о тебе и о том, чтобы ты выбралась наружу целой и невредимой.

- Значит, это все? Моя полезность закончилась, но ты очень вдумчиво подумал о моем будущем благополучии?

- Все совсем не так.

- Я расскажу тебе, на что это похоже. - Нисса сжала челюсти. Поначалу ее голос был спокоен, но за ним скрывался гнев. - Ты видел во мне средство для достижения цели - удобство. Если бы был кто-то другой, способный доставить тебя на Европу, ты бы тоже солгал и спланировал свой обход.

- Это не то, что я чувствую...

- Мне насрать на то, что ты чувствуешь. - Теперь ее голос превратился в рычание. - Ты обращался со мной как с одноразовым