Звездный Поток. Клановец - Сергей Александрович Плотников

Очень настраивает рассказывать о своих проблемах, да.

Нас встретил все тот же, что и всегда, флегматичный мичман с планшетом в руках. Взгляд без интереса прошелся по каждому из «апасных», сверился со списком.

— Следуйте за мной, кадеты. Расписание без изменений.

Маршрут нам был до тошноты знаком. Сперва забор биоматериалов в процедурке, вслед за этим — фиксация физиологических показателей. На второй день, помню, Анасдея возмутилась, мол, а нафига, вчера же все сдали уже. На что ей без выражения сообщили, что так они устраняют возможность принятия препаратов, которые бы сделать даже законченного маньяка нормальным. На время.

Следующий пункт программы — индивидуальная работа с психологом. Мой «любимый» кабинет. Там уже ждала все та же доктор Эрика Вальс, женщина с идеальной прической, стеклянным взглядом профессионала и улыбкой, которая никогда не покидала губ. Ее вопросы были выверенными, как у снайпера, и такими же предсказуемыми.

— Здравствуйте, Коррен. Давайте поговорим о захвате пиратского крейсера-носителя. Постарайтесь описать свои чувства, которые вы испытывали в процессе боя.

Мне еще в первый день послышалось, что она хотела сказать не «боя», а «бойни».

— Что вы чувствуете, стреляя в людей, сержант? — возникший за спиной врачихи Красный напялил на себя мундир офицера американской армии времен войны во Вьетнаме.

— Отдачу, полковник, сэр! — с другой стороны в «оливе» морпеха вытянулся по струнке Синий.

Подавив улыбку — ну вот чтобы я без них делал? — я начал выдавать заученные ответы. Социально одобряемые и приемлемые. Чувства долга, опасения за жизнь экипажа, сожаление о неизбежном насилии, радость за спасенных — и вот это вот все. Сам же через Наю с Ло смотрел, как идут дела у остальных.

Тоже шаблонно. Анасдея откровенно зевала, Джар пялился в карточки с кляксами и выдавал длинные описания — не просто бабочка, а махаон. «Видите здесь характерный изгиб в верхней трети крыла?» Цзан опять взялся за свое и теперь грузил врача зубодробительными текстами из каких-то древних клановых книг: «Невозможно осквернить духовную чистоту, ибо к чистому не липнет грязь». Шая вообще «вышла из чата» — отвечала монотонно и уверенно, а на самом деле, как я догадывался, прогоняла по памяти выученный вчера мнемотехникой учебник по термодинамике.

Еще один потерянный день…

После индивидуальных занятий тот же мичман повел нас на обед. А вот забрал со столовой уже другой человек. Тоже в форме, но незнакомый.

— Следуйте за мной, кадеты, — он даже улыбнуться попытался. Типа, смена паттерна на дружелюбие.

Провожатый доставил нас в большой зал, где вместо стульев для групповых занятий — сейчас оно было по расписанию — стояли пять капсул гибернации. Их мягкая голубая подсветка была единственным источником света в комнате, кроме тусклой лампы над дверью. Возле капсул нас стоял незнакомый врач в светло-сером комбинезоне. За его спиной топтались два медтехника.

Врач тоже встретил нас радостной улыбкой.

— Здравия желаю, будущие офицеры! Меня зовут доктор Армен. Сегодня мы опробуем новый протокол. Неинвазивное сканирование нейронных связей в состоянии контролируемого медикаментозного сна. Это позволит получить наиболее полную картину. Прошу занять капсулы.

Меня будто током ударило чувство дежавю, да и ребята тоже отчетливо замешкались на входе. Переглянулись друг с другом, после чего все дружно посмотрели на врача, как на врага. Если у нашей группы и имелся травматичный опыт, то связан он был именно с этими триггерами. Этого они добиваются? Чтобы мы начали психовать от вида капсул?

Ну-у, зря. Дважды повторенная шутка становится совсем не смешной. Шая первой отреагировала на предложение. Сделала шаг вперед и ровным голосом произнесла.

— Протоколом нашего обследования, согласованным с командованием Академии, подобные процедуры не предусмотрены. Мы не давали согласия на применение медикаментозного сна. Если медицинский персонал госпиталя настаивает на этом, то мы готовы продолжить обследование, но только в присутствии нашего куратора Бена Ферандо или наставницы Аэлиты Бринн.

Лицо доктора Армена построжело. И куда девалась его дружелюбная улыбка?

— Расписание было изменено. Это обязательный этап. Пожалуйста, не усложняйте, у меня еще много работы сегодня…

И в этот момент из стены вынырнула Ло. Вид у Оранжевой был взволнованный.

— Ори, тут в соседней комнате четверо человек лежит связанных и без сознания! Похоже, настоящие врачи!

Чем хорошо, когда в группе все сплошняком Шаманы, способные видеть Зверей Потока — объяснять ничего не надо. Стоило только разведчице сказать об опасности, как мы начали действовать.

Джан, разогнавшись с места, как гоночный болид, выставил перед собой щит, и будто кегли снес уже выдвинувшихся в нашу сторону медтехников. Цзан резко повернулся к закрывающему выход «мичману» и мгновенно почерневшей рукой резко ударил его в левую часть груди. Аня с Шаей зажгли на руках плазмоиды и с нехорошими взглядами стали обходить «доктора Армана» с двух сторон. Тот побледнел, и выхватил из-под комбеза оружие — короткоствольный игольник.

Я только и успел крикнуть:

— Живыми!

Немного опоздал, все же. Одного из противников «апасные» все же вывели из строя фатально. Того самого мичмана — сердце остановилось.

Не дожидаясь, пока девчонки поджарят «врача», я послал в его сторону щит. Который выбил у него из руки игольник, и протащил до дальней стены. И прижал к ней, словно бабочку. Махаона, ага! Видите у него в верхней трети крыла характерный изгиб?

Ну а Джар без затей приложил медтехников «наркозом».

— Цзан, заблокируй дверь! — тут же начал я распоряжаться. — Шая, попробуй связаться с Академией. Аня — убери оружие подальше, чтобы никто не пострадал. Джар — найди мне какое-нибудь растение, я вроде в коридоре видел кадку. Потом, так уж и быть, запихни сердечника в капсулу. Ло — разведка внутреннего периметра. Кель — внешнего. Никого не трогать, только смотреть и докладывать.

Последнее я для Змея специально добавил. Не хотелось бы, чтобы он со своей шпиономанией проредил персонал здешнего госпиталя. Понятно же, что местные тут не причем.

Когда все рассредоточились, я приблизился к «доктору». Никакой рефлексии или сомнений я не испытывал. На нас напали — мы ответили. Неважно — Элитея это или Четкая Фортуна.

— Доктор Армен, — за неимением другого имени, я решил обратиться к прижатому щитом к стене противнику так. — Объясните, что вы с нами собрались делать? После того, как мы ляжем в