Жестокий космос (СИ) - Быченин Александр Павлович

— Неучтённая Колония? — предположила Джули. — Или?..

— Никаких или! И знаешь, Юль, я даже рад, что так вышло, — признался я. — Так за ним хотя бы охотиться не придётся, сам в руки идёт, тёпленьким. Макс его однозначно оприходует, тем более, в таком состоянии, как он сейчас.

— Да в каком, чтоб тебя черти забрали, он состоянии⁈ — взорвалась Юлька. — И с хрена ли он хронопутешественник⁈ Рассказывай уже, Болтнев! Задрал!!!

Глава 17

Территория: зона влияния Колониального содружества

Сектор: Приграничье

Система: Мир Эндрюса

Статус: Поселение Рио-Плата

Дата: День 694 (8 апреля 2084 года), местное время 06:55.

— Ладно, ладно! — отгородился я от разъярённой девицы ладонью и камерой. — Макс — попаданец!

— К-какой ещё?.. — полезли у Юльки глаза на лоб.

— Самый натуральный, как в книжках! — на полном серьёзе заявил я. — Даже не сомневайся! Попаданец во времени! Только не в прошлое, как обычно описывают, а в будущее. Да и, по большому счёту, ничего в его перемещении удивительного нет — он анабиоз испытывал! На себе, естественно. Ну, не совсем анабиоз, а… одну из первых криокамер. Из тех, что ещё на Земле разрабатывали в начале нынешнего века. Тупо заморозить, а там, глядишь, потомки найдут способ кусок промёрзшего насквозь мяса вернуть к жизни. В общем, идея, избитая до безобразия.

— И… сколько, — невольно сглотнула Юлька, — ему?

— Лет-то? — закатил я глаза, припоминая, а на самом деле активируя в боевом компе досье старшего техника. — Ну, по документам он семидесятого года рождения… тысяча девятьсот!

— Хрена се! Сто четырнадцать лет! — присвистнула девушка, чем изрядно меня удивила.

И вовсе не вульгарностью выражений, как можно подумать, а редким для представительниц её пола умением.

— А на момент заморозки… ну да, ему было шестьдесят четыре, — прикинул я. — То бишь в криокамеру он залёг в две тысячи тридцать четвёртом. Буквально за год до появления Бродяг, прикинь!

— Но ему же больше двадцати пяти не дашь! — наконец, сумела облечь нестыковку в слова Джули. — На вид, по крайней мере!

— Внешность зачастую обманчива, сама знаешь, — пожал я плечами. — А в его случае и для этого есть вполне логичное объяснение. С чего, ты думаешь, он себя заморозить позволил? Типа, от хорошей жизни? Или просто фанатик от науки, готовый принести себя в жертву?

— А она у него реально хорошая была? — на всякий случай уточнила моя спутница. — Ну, в смысле, жизнь?

— Для того времени — более чем! — заверил я. — Он был крупным учёным, в том самом Новосибирском Академгородке, выходцы из которого основали Колонию на Новом Оймяконе. То есть мои предки.

— Дай угадаю: айтишник? — задумчиво прищурилась репортёрша. — Программист?

— Он самый, — кивнул я. — Но это было легко, он же сам до самой задницы раскололся. Однако что есть, то есть. Против фактов не попрёшь. Доктор физико-математических наук, профессор. Видный научный деятель в теории программирования. В своё время занимался — ты не поверишь! — киберлингвистикой.

— В смысле⁈ — ещё сильнее изумилась моя спутница.

Хотя, казалось бы, куда уж больше⁈

— В том самом, как он тебе рассказывал, — ухмыльнулся я. И чуть не поперхнулся ухмылкой: — Вот зар-раза! Точно за Максом идёт!

— «Косплеер»? — моментально сориентировалась в ситуации девушка.

— Ну а кто ж ещё⁈ — хмыкнул я. — Если раньше и были сомнения, то теперь уже точно — вон, чуть ли не по прямой к той же «свечке» чешет. Разве что старается по верхотуре перемещаться, что твой Человек-Паук.

— А это что ещё за зверь?

— Юль, ты правда не знаешь, или прикалываешься? — с подозрением покосился я на соседку. — Ну ладно Хищники-Яутжа! Эти да, специфические ребята. Но классику-то надо знать! Даже у нас на Новом Оймяконе любой пацан тебе скажет, кто это! А ты, значит, росла в англоязычной среде, и не в курсе⁈

— Ладно, ладно, подловил! — сдалась та. — Подыгрываю тебе просто. Так что с «косплеером»?

— Похоже, у него есть что-то вроде гарпуна, или «кошки», с тросиком. Вот на нём он и… сигает со стенки на стенку, — довольно точно описал я наблюдаемую картину напарнице. — А ещё когтями цепляется. Что характерно, на всех конечностях. Ловкий, блин, хоть и габаритный! Да и физуха ничего так, на уровне.

— А это плохо? — напряглась Юлька. — Может, Максиму Дмитриевичу кого-нибудь в помощь отправить?

— Резервов нет, — поморщился я. — Если б не долбаные «зубастики»…

— Думаешь, они опаснее «косплеера»?

— Однозначно! Хотя бы потому, что их много. И нет, я не знаю, сколько их точно. Сколько-то наблюдаю, вот о них речь и веду. А этот… в общем, самонадеянный. Ну и ладно, сам напросился! — потерял я интерес к потенциальной жертве Деда Максима. — В общем, возвращаясь к Максу. Он занимался тем, что «учил» различные нейронки и первые прототипы ИИ «общаться» друг с другом, стыкуя разные языки программирования. А для этого пришлось выискивать аналогии в обычной лингвистике, той, что человеческие языки изучает. Он ведь тебе не соврал, когда полиглотом отрекомендовался, реально с десяток знает. И уже тогда он начал подмечать закономерности, про которые тебе рассказывал. Короче, спец был — закачаешься! И буквально нарасхват. А потом — бац! — и как обычно, неприятность. Смертельная.

— В аварию попал? — азартно предположила журналистка. — И в коме потом лежал⁈

— Если бы! Болезнь у него выявили, крайне специфическую… эту, как её… — снова сверился я с досье, — Галлервордена-Шпатца. Она же нейродегенерация с отложением железа в мозге. Конечный итог — деменция с полным распадом личности, плюс нарушение двигательных функций. Ну а дальше летальный исход. Правда, обычно от неё до тридцати где-то уже мрут. Но наш Дед Максим и тут отличился — занедужил на седьмом десятке. Ну и… решил, в общем, что если уж и растягивать удовольствие, то надолго. А заодно науке послужить. Так и оказался в числе добровольцев-испытателей новой технологии криостазиса. Которую — вот совпадение! — как раз в одной из смежных шараг в Новосибирске и разрабатывали. Проще говоря, по блату устроился.

— Э-э-э… а смысл? — озадачилась Юлька.

— Ну… в будущем, возможно, придумают способ лечения, — снова дёрнул я плечом. — По крайней мере, такой был план изначально. Начальство, поскрипев зубами, пошло на уступки, и в результате Макс после «дембельского аккорда» залёг в криокапсулу.

— Дембельского чего⁈

— Финального задания, такого, чтобы после себя не стыдно было потомкам оставить. Показал, какой красавчик, — пояснил я.

— И… всё⁈ — чуть разочарованно протянула девица.

— Если бы! Это лишь завязка сюжета, Юль. — Прервав мысль на самом интересном месте, я рявкнул в микрофон шлема, активировав персональный канал связи: — Егор! Куда твои бестолочи лезут⁈ Один чуть ли не в пасть «зубастику» уже сиганул! Ты там вообще мышей не ловишь⁈

— Э-э-э… спасибо, командир, — отозвался Кудрин, явно сдержав досаду вкупе с крепким словцом. — Молодые да горячие! Ну и азарт проснулся невовремя!

— Охотничий, надеюсь? — добавил я сарказма в голос.

— Если бы! Скорее, щенячий, — вздохнул боец.

— Ну так пресекай! Жестоко и быстро! — велел я.

— Есть, командир. Разрешите выполнять?

— Выполняй! — вырубил я связь. И снова переключился на девицу: — Ты же помнишь, что случилось в тридцать пятом?

— Естественно! — кивнула та. — А что?

— А то! — передразнил я напарницу. — Там такое завертелось, такое!.. Наши нынешние проблемы по всему обитаемому космосу не сравнить. Войны за Наследство, образование ОбОН, начало Исхода… как думаешь, что здесь могло пойти не так?

— Всё? — предположила Юлька.

— Угу, — кивнул я. — И ещё чуть-чуть сверху. Академгородок одним из первых раздербанили, в том смысле, что народ сообразил застолбить Новый Оймякон и свалить с Земли-матушки, прихватив с собой всё самое необходимое. Ну а всякий хлам частью распродали, частью тупо выбросили. А матбаза той шараги, что криотехнологию разрабатывала, досталась какому-то перекупщику, который хватал всё, до чего только мог дотянуться. Чисто на всякий случай, а ну как когда-нибудь пригодится? В общем, подробностей не знаю, но в конце концов — аккурат лет через шестьдесят — вся эта рухлядь оказалась в закромах наших доблестных Вооружённых сил. И опять не абы где, а у «контриков», тех, что служба антитеррора. Бывшие десантные войска ОбОН. И самое смешное, что криокапсулами кто-то из тыловиков заинтересовался. На предмет выяснить, что это, чёрт возьми, такое⁈ И почему до сих пор сохраняет работоспособность⁈