Эпицентр - Евгений Иванович Филенко

– М-да… – Григорий Матвеевич поежился. – Мы с вами здесь ведем дискуссии о человеческой природе, а Костя Кратов сгинул в безвестности.

– Это я виноват, – помрачнел Лерман. – Нужно было убедить его никуда не отлучаться с корабля.

– Не убивайтесь, коллега. Вы ничего бы не достигли, поставив перед собой эту нереальную задачу, – Энграф на мгновение вновь погрузился в воспоминания. – Он никогда и никому не уступал права на собственный поступок.

3

В кают-компании, куда они вернулись погреться, царило деловитое возбуждение. Энграф, давно уже не окунавшийся в суматошную атмосферу ксенологических миссий, с плохо скрытым любопытством прислушивался к отрывистым переговорам на бегу между бойкими юнцами, что не вылетали еще высокого ценза, но работу свою знали на совесть. Несколько раз его вежливо, но настойчиво отодвигали. «Чей это дедушка?» – услышал он за спиной малопочтительный шепоток. «Говорят, патриарх четвертой разумной расы…» – «Нет, серьезно! Я где-то видел этого Николу-угодника». – «Скорее, Гэндальфа Серого…» Григорий Матвеевич вскинулся было с негодованием, но сдержался: во-первых, по его представлениям Гэндальф был обладателем солидной бороды. А во-вторых, эти сопляки вряд ли могли знать, как зовут козла в Парадизе.

«Я работаю на Сфазисе скоро тридцать лет, а Костя Кратов – два года, – с грустью думал Энграф. – Но его узнают в любом уголке Галактики. Вокруг него мгновенно образуется вакуум известности. Поначалу ему нравилось, хотя он и стыдился в том сознаться. Потом ему надоело, а еще позже стало угнетать. Как надоело однажды мне… Меня тоже узнавали, а теперь забыли и толкают локтями. Хорошо, хоть извиняются при этом…»

Все внимание было нацелено на квадрат местности неподалеку от поселения Земляных Людей, куда сейчас неспешной раскачивающейся походкой двигался Сидящий Бык.

– Чертовщина, – промолвил Энграф. – У него даже осанка кратовская!

– Готовили специалисты, – со значением сказал Лерман. – В деталях, вплоть до старых ожогов. Что было, наверное, лишним. Там это быстро… – Не оборачиваясь, он спросил у дежурного наблюдателя: – Мониторы?

– В воздухе.

– Дайте максимум на сопки.

Черные, с подмерзшей утоптанной грязью вокруг, лазы, что вели к подземному болоту, наплывом увеличились во весь экран.

– Тишина, – пробормотал Лерман сердито.

– По-моему, там что-то копошится, – с сомнением заметил Энграф.

– Просто нам очень хочется, чтобы там что-то копошилось… Пойдемте пить чай, Григорий Матвеевич. Если возникнет что-нибудь интересное, нам сообщат.

Они успели дойти только до дверей.

– Здесь Сидящий Бык, – разнеслось по кораблю. – Я у цели. Земляные Люди появились из потайного хода за пределами обзора с мониторов и приближаются ко мне. Впереди, по всей вероятности, вождь. Он вооружен дубиной и каменным ножом, но настроен мирно. Эмо-фон, как и ожидалось, не сканируется… Если хотите полюбоваться, переместите мониторы к северу. Следующий сеанс через полчаса.

– Похоже, ваш план работает, – сказал Лерман.

– Не морочьте мне голову, – отмахнулся Григорий Матвеевич и кивнул на соседний экран.

Там видна была четкая шеренга еще со вчерашнего вечера готовых к взлету новеньких четырехместных гравитров.

4

– Здесь паршиво, – сказал Бубб, почесывая грязным когтистым пальцем между лопаток. – Жрать нечего. Днем холодно, шерсть в такие сосульки смерзается, что с подстилки не встанешь. Завшивели с ног до макушек. Ты бог, ты и сделай так, чтобы нам было хорошо. А мы на тебя молиться будем.

– Какой я бог, – устало отмахнулся Кратов. – Ты и сам прекрасно знаешь. Ты же с головой самец.

– С головой, – согласился Бубб. – Со вшивой.

Тут он растворил жуткую пасть и заржал так, что в темном углу зашевелились полусонные самки и тоненько заскулил, запричитал детеныш.

– Цыц! – рявкнул Бубб, и шевеление испуганно улеглось. – Так и живем, – продолжал он, развернувшись к Кратову всем корпусом. Шеи у него не было, круглая голова прочно вросла в мощные плечевые мышцы. – В грязи, без радостей, без удобств. Одни страхи… Что скажешь, бог?

– Еще раз назовешь меня богом, получишь по рогам, – пообещал Кратов. – Понятно тебе, вождь трепаный?

Бубб снова хохотнул. Это он понимал. Что-что, а силу здесь все понимали безоговорочно. К тому же, он имел повод оценить боевые качества Кратова при первом же знакомстве. Вместе с двумя следопытами он крался за ним до самого Огненного Капища. А потом оттащил подальше от растревоженных молний и, склонившись над ним, полумертвым от боли и страха, спросил не без ехидства: «Ну что, раздолбай? Получил свое, дурень?» А в ответ заработал жестокий удар под ребра и угодил в мертвый удушающий захват, и лишь подоспевшие на подмогу следопыты уберегли его от серьезных увечий. И долго еще не могли подступиться к сопротивлявшемуся в беспамятстве Кратову, пока тот не сомлел окончательно.

– Ты сильный, – сказал Бубб уважительно. – Ты странный. Кто ты? Леший тебя разберет…

В полумраке под вонючими шкурами сердито забормотали, забубнили заговоры от дурного глаза, от злой силы, от леших и упырей. Бубб собрался с духом и презрительно плюнул на просочившийся сквозь хворостяные завалы тусклый солнечный зайчик.

– Срал я на леших! – объявил он, храбрясь. – Пусть только сунутся. Я тоже сильный!

– Сильный Бубб, сильный… – угодливо зашелестели по углам сидевшие истуканами молодые самцы. – Бубб срал и на леших, и на упырей… Бубб на всех срал… Бубб умный, хитрый…

– Вот, – с удовлетворением изрек Бубб. – Не бог ты, говоришь? А сам на черном звере спустился с неба. Одет не по-людски. Болотом не пахнешь, рыбой не пахнешь, змеей не пахнешь. Третьего глаза у тебя нет, это как понять?! Нет, ты мне уши не заплетай, не здешний ты. То вообще ничего не говорил, только похрюкивал чудно. А то по-нашему заладил, да так, что слушать – не переслушать… Вот ты сказал: получишь, мол, Бубб, по рогам. А у меня никаких рогов и нет. Выходит – ты мне их додумал. Это что же – ты додумывать горазд почище моего?!

– Это я просто так сказал, – смутился Кратов. – В шутку.

– Нет такого слова – «шшутхха», – веско заметил Бубб. – У вас там, на небе, может, и есть, а в нашей дерьмовой грязи нет. Слушай, а вдруг ты мне снишься? Вдруг я только хочу, чтобы ты был? – он помолчал, соображая. – Нет, не снишься – сны так больно не дерутся… А чего ты в Огненное Капище сунулся? Тебе туда зачем?

– Низачем. Я от вас хотел укрыться.

– Уэхх, – сказал Бубб. – Дурень. Стали бы мы тебя есть такого, жди дольше… Будь ты болотник или скальник – тогда, конечно, заели бы, уж не обессудь. А того, что нам неведомо, мы не трогаем. Нас мало. Передохнем еще от твоего мяса – кто самок от леших оборонит? Пропадать