Письма Звёздному императору - Лариса Валентиновна Кириллина

столиком, и любоваться изменчивыми виссеванским небом, которое то переливалось яркими красками, то внезапно меркло, то сверкало вспышками молний, то тонуло в сизом тумане. При изобилии влаги и ежедневных дождях воздух обычно сгущался до осязаемой плотности.

Эннанаирра сообщила им, что в настенном шкафу приготовлены два плаща и особая обувь, предназначенная для прогулок в такую погоду.

«Вы можете потом купить себе защитную одежду по собственному вкусу, господин профессор Саонс и госпожа Илассиа. Но общежитие соединено переходом с двумя корпусами, из которых легко попасть в другие здания кампуса или на подземную остановку транспорта, откуда можно доехать до Наиндрагарры, если у вас возникнет желание познакомиться с городом. Впрочем, всё, что вам требуется, имеется в кампусе, и на первых порах я советую вам ограничиться этим».

Дружелюбно искрясь, виссеванка проводила их в приемную администрации, где отец и дочь получили коды, дающие доступ ко всем сервисам университета. Питание в общей столовой — бесплатно, если меню стандартное. Любые особенные заказы — за свой счет. Услуги медицинского центра, все библиотечные службы, спортивный комплекс — тоже бесплатно, однако к медикам нужно записываться, если случай не экстренный. Развлечения? Список экскурсий — на сайте, он каждый день обновляется, выбирайте маршруты и время. Регулярно устраиваются публичные представления силами разнопланетных студентов; иногда это состязания, иногда — нечто вроде песен и танцев, иногда — мимодрамы и пьесы, разыгранные по ролям. При профессорской резиденции есть ресторан, там довольно высокие цены, однако кухня необычайно изысканная, обстановка приятная, и туда приезжают даже гости из Наиндрагарры.

Лаон и Илассиа слушали любезные наставления, чинно поддакивали и молча переглядывались.

Всё это резко отличалось от Императорского университета Уллинофароа. Здесь четкие правила сочетались с немыслимой для Лиенны свободой.

И система обучения тоже была устроена по-другому. Вместо разграничения факультетов — поощрение взаимодействия разных ученых и дисциплин.

Илассиа поступила на факультет биологии, однако, помимо обязательных для первого курса предметов, она должна была выбрать как минимум еще два из смежных сфер, и факультатив из совсем другой специальности.

Она выбрала космобиологию, экологию и юриспруденцию. И внезапно узнала, что все они могут объединяться в рамках такой дисциплины, как биоэтика.

«Папа! Это именно то, чем я хотела бы заниматься всю жизнь! Мне нужно столько наверстывать! Я совсем ничего не знаю!» — заявила она в первый же день занятий. — «Ласси, а что это?»…

В Императорском университете специальности «биоэтика» не обучали. Даже слова такого не слышали.

«Биоэтика, папа, это наука о том, как следует изучать и использовать природу любой планеты в ее совокупности, ибо все организмы и все процессы взаимосвязаны». — «А экология — не то же самое?» — «Нет, не совсем. Экология — часть биоэтики. Конечный результат работы специалиста — формулировка экологического законодательства или экспертиза принимаемых местными правительствами законов, касающихся экосферы планеты. Для этого нужно разбираться в том, как функционируют разные экосистемы и знать основы космобиологии».

Илассиа с головой погрузилась в учебу. Первый курс — познавательно-ознакомительный, с массой лекций, лабораторных работ, семинаров, зачетов и выездов в краткие экспедиции. На втором году выбирается специализация и возможна самостоятельная работа под руководством опытного ученого. Затем — написание дипломного проекта или магистерской диссертации и окончание университета с квалификацией «специалист» или «магистр» — на межгалактическом уровне.

Близилась дата защиты докторской диссертации Лаона. Согласно правилам, он не знал ни имен своих оппонентов, ни подготовленных ими вопросов, и это его, разумеется, волновало.

По контракту он был обязан подготовить и прочитать курс лекций для историков и всех прочих желающих — «История Уйлоанской империив сохранившихся артефактах и документах». Лаон договорился, что курс начнется сразу после защиты, поскольку ему нужно освоиться с местной техникой и переформатировать некоторые файлы. На самом деле он просто побаивался совершенно незнакомой аудитории, сплошь состоявшей из инопланетян. Из них лишь часть — виссеванцы. Остальные — существа самого невероятного вида. Об этом он мог судить по приему, организованному на факультете в честь его прибытия. Запомнить сходу, кто откуда и как кого зовут, Лаон даже не пытался, включив режим записи на выданном ему лингвочипе. Потом, на свежую голову, он всё просмотрит и выучит.

«Во что я ввязался!» — ужасался Лаон сам себе. Улететь неизвестно куда вместе с дочерью, представить к защите диссертацию на тему, лишь косвенно связанную с курсом будущих лекций… А вдруг неудача? Вдруг — отказ в присуждении степени?.. Или унизительно компромиссный вердикт: переделать работу и снова послать на рецензию оппонентам?.. Императорский университет казался отсюда совершенно провинциальным учреждением, обросшим массой косных правил, условностей, ограничений…

Наконец, день настал.

Теперь Лаон радовался тому, что защита в Межгалактическом университете — мероприятие не публичное. Никаких праздных слушателей, никаких трансляций. Протокол под запись ведется, но присутствуют только избранные: следящий за регламентом председатель, ведущий протокол секретарь, Лаон и три его оппонента.

Диссертация называлась мудрено: «Типологические подобия и институциональные различия социального устройства древних и новых империй: на примере Теллус, Виссеваны, Уйлоа и Лиенны». В Императорском университете Уллинофароа защитить такую работу было немыслимо; любые сравнения с инопланетными аналогами вызывали недоумение, а то и возмущенное отрицание, хотя Лаон всегда завершал свои лекции провозглашением очевидного преимущества Лиеннской империи над всеми прочими, какие только известны историкам цивилизаций. Здесь, в Межгалактическом университете, он опасался, что именно этот тезис вызовет упреки в необъективности, и работа будет отвергнута.

В процессе защиты выяснилось, что одним из рецензентов, рекомендовавшим диссертацию Лаона к защите, был профессор Уиссхаиньщщ (нашедший в ней, однако, немало изъянов), а другим — доктор Колин Маклеод, не имевший профессорского звания, но пользовавшийся всеобщей известностью как исследователь и автор нескольких монографий.

Оппонентов же Лаон увидел впервые.

Профессор Вишшамарран, историк и археолог из Виссеванского университета. В силу весьма пожилого возраста он уже не преподавал, но числился научным советником ректора по историческим дисциплинам.

Профессор Туан Юн — этнокосмопсихолог. Лаон понял, что это представитель цивилизации Теллус, однако не сразу догадался, что Туан Юн — не мужчина, а женщина. Она носила костюм, подобавший скорее мужчине — широкую куртку и черные брюки. Поскольку многие выходцы с Теллус предпочитают стричь свою шерсть, растущую на голове, госпожа Туан Юн тоже носила очень короткие волосы, и вдобавок они были странного серебристого цвета. Лицо ее выглядело безвозрастным и бесстрастным, однако, приглядевшись, Лаон понял, что дама — уже пожилая и привыкшая наблюдать, а не вмешиваться в события.

Наконец, достопочтенное Сайюлло-Сайюлло, тоже профессор, специалист по исторической космолингвистике, выходец с планеты Алечуа. Как Лаон уже знал, алечуанцы — неопределенного гендера и настаивают на именовании себя