Идеальный компаньон для принца-дракона (СИ) - Алиса Буланова

неловко. Я видела это, а потому старалась выбирать что-то попроще. Даже советовалась со своим охранником.

Мне нравилось радовать Давида. И это было нетрудно. Его глаза загорались, как мамины бриллианты в солнечный день при виде дорогих брендовых кроссовок или спортивной одежды. Он каждый раз отнекивался, говорил, что это слишком, но всё же принимал. Порой он ворчал, что я как будто пытаюсь купить его. Я отвечала на это, что мне просто хочется, чтобы у него было всё, чего он заслуживает.

Наверное, со стороны наша дружба выглядела странно. Но мне было всё равно. Я не спрашивала, как Давид объясняет парням по команде то, что тусуется со мной. К тому же то, что на самом деле было между нами, просто так в двух словах и не объяснишь. Я хотела его. А он меня. Но всё, что мы могли себе позволить — поцелуи и объятия в туалете торгового центра. Не то чтобы мне не хотелось большего. Хотелось, ещё как. Но я не могла скрыться из поля зрения охраны надолго.

— Софья, мне рассказали, что у тебя появился новый друг, — произнёс отец однажды за ужином.

У меня внутри всё похолодело. Я знала этот сдержанный тон. Обычно он означал, что вскоре меня лишат чего-то ценного, но не вписывающегося в картину мира родителей.

— Милая, мы бы хотели, чтобы ты ограничила общение с ним, — мама положила свою прохладную ладонь поверх моей.

— Почему? — выпалила я каким-то упрямым ребяческим тоном. — Это из-за того, что он бедный⁈

— Не совсем, — ответил отец и отложил приборы. — Этот молодой человек принадлежит диаспоре, с которой у меня конфликт интересов. В будущем может произойти всякое, я бы не хотел, чтобы твоя с ним дружба влияла на мои решения. Понимаешь, о чём я?

— Нет, не понимаю, — покачала головой я и сбросила мамину руку. Я явственно ощутила страх потерять Давида. И от этого стало больно.

— Соня, к чему так остро реагировать? — тихо возмутилась мама. — Вы же с ним общаетесь всего ничего. Едва ли ты успела бы так быстро в него влюбиться…

— А я влюбилась! — впервые в жизни я кричала в голос. — Поэтому я не хочу расставаться с ним!

Только после того, как сбежала в свою комнату, я поняла, что только что призналась им во всём.

Если подумать, то именно их попытка ограничить наше с Давидом общение и подтолкнула меня к нему. Страх возможного расставания заставил меня желать его ещё больше. А желание, в свою очередь, привело к нерациональным поступкам.

На следующий день, дождавшись, когда охрана отвлечётся, я сбежала из универа. Поймала такси и поехала к Давиду домой. Я знала его адрес, поскольку несколько раз до этого заказывала доставку подарков к нему домой. Мысли путались, но одно желание отчётливо пульсировало в голове: я должна увидеть его. Машина мчала по городу, мимо серых домов, мокрого асфальта и вывесок, которые сливались в одну пёструю ленту. Я смотрела в окно, но ничего не замечала. Напряжение внутри нарастало. Я чувствовала себя сжатой пружиной. И это был лишь вопрос времени, когда я вырвусь из-под контроля.

Оказавшись у двери его квартиры, я долго не решалась позвонить. Сердце отчаянно билось в груди. Наконец, я выдохнула и нажала на злосчастный звонок. Секунды ожидания показались мне вечностью. Дверь открыл Давид. На лице его мелькнула растерянность. Он точно не ожидал увидеть меня вот так.

— Соня?.. — произнёс он глухо.

— Кто там, брат? — донёсся голос из глубины квартиры.

— Да никто! — поспешно ответил Давид оборачиваясь.

И хотя я понимала, что Давид ответил так, чтобы не привлекать внимание. Всё же услышать, что я для него никто, было больно. В конце концов, он ведь мог бы назвать меня своей подружкой или однокурсницей… В груди защемило, стало трудно дышать. Я резко развернулась и пошла вниз по лестнице, не чувствуя ступеней под ногами.

На душе было тяжко. И не только из-за Давида. Я ведь никогда прежде не спорила с родителями, всегда поступала так, как они говорили. Но теперь поняла: я не могу послушать их дальше и забыть о Давиде. Я застряла между двумя жизнями, ни одна из которых не принадлежала мне полностью.

— Сонь, ну куда ты? — донёсся сверху голос Давида. — Ты чего вообще хотела-то?

— Да ничего, — ответила я нерешительно. А потом вдруг спросила: — А правда, Давид, кто я для тебя?

Он удивлённо нахмурился и тревожно оглянулся на дверь, за которой остались его соседи.

— Ты чего вдруг такое спрашиваешь? Случилось чего?

— Отец сказал, чтобы я прекратила общаться с тобой… — произнесла я, не поднимая глаз.

Он на мгновение замер, словно взвешивал всё сразу — и мои слова, и ситуацию, и свои страхи. Потом спустился ко мне и положил руки мне на плечи.

— Соня, я понимаю, ты расстроена, — сказал он непривычно мягко. — И если я могу что-то сделать…

— Вообще-то, можешь, — прошептала я, чувствуя, как пульс ускоряется. — Поехали.

Я сбежала по ступеням вниз. Давид с колебанием пошёл за мной.

— А куда?

— В отель, — ответила я неожиданно легко. Вся моя робость, сомнения и страхи куда-то исчезли. Я знала только одно: я хочу Давида. И я всегда получала то, чего хотела.

Глава 6

Такси привезло нас к зданию гостиницы в центре. Не задумываясь о цене, я оплатила номер люкс. Я видела, как Давид тушуется, как вздрагивает от каждого шороха, оглядывается по сторонам, будто боится, что нас увидят вместе. Это угнетало меня. Я успокаивала себя лишь тем, что если бы моё предложение было для него неприемлемо, то он бы не принял его и остался дома.

В номере всё выглядело слишком нарочито: огромная кровать с высоким изголовьем, блестящие светильники, плотные золотистые шторы, ковёр, на котором визуально не было ни пылинки, но который на деле был грязнее публичного туалета, где мы с Давидом впервые поцеловались. Мне не нравилось быть здесь. Я хотела, чтобы всё случилось у меня дома, в моей привычной обстановке. Но раз не вышло — пусть будет так.

Давид стоял у окна, напряжённый, словно не знал, что делать. Я видела, что он нервничает. Я подошла ближе и коснулась его плеча, потом привстала на цыпочки и поцеловала его