Возвращение в Полдень - Евгений Иванович Филенко

Здесь открывался замаскированный гравитационным прибоем и нейтронными звездами-ротаторами штатный экзометральный портал. Здесь устроили западню белые скорпионоволки. И где-то здесь же зловеще и незримо расхаживали дозором какие-то там, черт их знает, Всадники Апокалипсиса.

Все это было не случайно.

И никакие то были не аутсайдеры.

Некая сила, знавшая о том, как попасть на Таргет и как приветить тех, кто последует по ее следам.

Что, к примеру, объясняло природу загадочных металлосодержащих объектов.

Оставался вопрос – зачем?

«Гиппогриф» и хранившийся на его борту бесценный груз не заинтересовали загадочных первопроходцев Таргета.

Вполне возможно, они были заняты какими-то своими делами, когда вдруг обнаружили непрошеных гостей. Внезапное соседство оказалось для них до такой степени неприемлемым, что в ход пошла грубая сила. И если нарушение изрядного списка статей Кодекса о контактах было умышленным, кое-кто захочет замести следы.

Эта мысль Кратову чрезвычайно не понравилась.

Он весьма желал бы, чтобы его невидимые оппоненты шли путем тех же логических построений, что и он. Чтобы на каком-то этапе своих умозаключений они точно так же пришли бы к выводу, что имеют дело не с аутсайдерами, в равной степени наглыми и везучими, а со вполне респектабельными членами Галактического Братства, то есть с потенциальными коллегами и сподвижниками. И чтобы невольный огневой контакт был как можно скорее интерпретирован как трагическая ошибка, а следовательно, с максимальной поспешностью предприняты были бы меры к исправлению оной. А если этого не произойдет…

Поэтому он был еще и уцелевший свидетель.

Продолжая сидеть с закрытыми глазами, Кратов вновь запустил сканирование диапазонов связи. Если бы вдруг до него донеслись знакомые голоса, возбужденные и даже несколько злые, он не был бы слишком удивлен. Скорее обрадован и успокоен. Во всяком случае, это не нарушало бы его миропонимание, и без того изрядно пострадавшее за последние дни.

Тишина. Белый шум в наушниках.

«Надеюсь, никому не пришло в голову… или где там у вас расположен мыслительный аппарат… атаковать „Тавискарон“, – подумал Кратов сердито. – Это было бы уже против всяких правил, вопреки всем законам, человеческим и вселенским. Хотя… нападать на людей вне корабля – это разве правильно?»

Кратов похлопал ладонью в перчатке по жесткой поверхности дивана, адресуя этот бесхитростный знак признательности всему кораблю. «Спасибо, что дал возможность перевести дух. Но большого проку от тебя, если честно, я не вижу. Без обид, но ты всего лишь холодная металлическая коробка».

Ко всему прочему, он оставался последним шансом на спасение для тех, кто в таковом спасении нуждался.

Ему нужно было добраться до «Тавискарона».

Там была связь, защита и все необходимое для того, чтобы выжить самому и спасти друзей.

Действуя в рамках, очерченных Кодексом о контактах и здравым смыслом.

…Насколько это возможно.

5

Он выбрался из корабля тем же путем, что и проник внутрь, через грузовой люк. Снаружи было мрачно и холодно. В темном небе, натужно подкрашивая рваный облачный покров со своих высот синим и красным, что при смешении лучей сообщало всему грязно-лиловый оттенок, висели два солнца. С изрядной натяжкой это время суток можно было полагать вечером. Перепаханный в ходе недавней сшибки снежный покров уже подернулся свежей белой кисеей. Один хороший снегопад – и никаких следов…

Брошенные «архелоны» никуда не делись, торчали в небольшом отдалении друг от друга между корабельных посадочных опор. Кратов постоял, прислушиваясь. Ни единого звука, кроме слабого подвывания ветра на вершинах холмов. Никаких следов присутствия злобных метисов от паукообразных и псовых. Ничего сходного с мистическими Всадниками Апокалипсиса. Несколько раз ему почудились отголоски какого-то невнятного, чужого эмо-фона. Вполне могло быть, что таким образом сознание с наивным усердием пыталось заполнить внезапно навалившийся на него ментальный вакуум собственными призраками. Призраки – ерунда. Он еще не встречал в своей богатой на события жизни призраков, которые были хотя бы в тысячную долю столь же опасны, как приписываемая им репутация. Мерцальники планеты Уэркаф, возможно, располагали какими-то оборонительными рудиментами… однако морфологически они являлись плазмоидами, то есть какая-никакая, но физическая основа в них присутствовала… а для активных действий в их распоряжении всегда имелись вполне материальные эффекторы, прямоходящие и даже бипедальные. Он попытался вспомнить, сколько у Малого Стража было хватательных конечностей, и понял, что есть вещи, которые он начал забывать. Ну да и черт с ним, с Малым Стражем… Женщина по имени Шторм – она выглядела, как плазмоид, вела себя, как плазмоид, но разговаривала, как дама бальзаковских лет, раздосадованная собственным фиаско и, возможно, нескладной женской долей, в силу житейского опыта привыкшая держать удар и скрывать раздражение под иронической вуалью. Легко скрывать чувства под вуалью, когда ты сам – сплошная вуаль… И она была опасна, опасна и смертоносна, как все черти из ада. Или как все дамы бальзаковского возраста, то есть начиная с тридцати лет и до бесконечности. Но у нее ничего не получилось. Как не получилось и у сиреневокудрой хитрюги Лилелланк.

Зато получилось у Всадников Апокалипсиса. Потому что за мужскую работу – если, разумеется, интересует результат! – должны браться мужики. Хотя гендерная принадлежность Всадников остается пока что открытым вопросом…

А может быть, все дело в том, что тектоны, с их щепетильностью в вопросах гуманитарной этики, сдержали данное в Призрачном Мире слово, оставили его в покое и приструнили своих адептов. И тогда за дело взялись совершенно иные силы, которым плевать на гуманитарную этику в универсальном смысле, либо же интерпретируют они означенную этику иначе. Настолько иначе, что полагают себя вправе нападать на разумные существа, явившиеся на нейтральную территорию с мирными намерениями забрать свое, принадлежащее им по праву. Хотелось бы добавить еще и «без оружия», но кто является в неизведанные миры с пустыми руками и голой задницей?.. В конце концов, никто до сей поры не огласил свои привилегии ни на одну из планет шарового скопления Триаконта-Дипластерия, хотя бы даже упирая на статус «пришедшего первым». Возможно, мы пришли вторыми – тому порукой какой-то маловразумительный металлический хлам неподалеку, а «гиппогриф», мертвая неуправляемая жестянка, увы, не в счет. Что вовсе не повод набрасывать сети и уволакивать в полон. Существуют древние, тысячекратно и с большой кровью отлаженные протоколы Галактического Братства для урегулирования имущественных конфликтов. Если, конечно, ты не аутсайдер… причем не просто аутсайдер, а самобытный гений, умелец и талант, владеющий техникой космического маневра до такой степени, чтобы просочиться в самую сердцевину опоясанного тяжелым гравитационным прибоем, нашпигованного ротаторами-ловушками шарового скопления. Ибо откуда в этой части Галактики взяться аутсайдерам, да еще способным управляться с