Проклятие Каменного острова. Книга 3. Звездный ключ - Ирина Аркадьевна Алхимова

Ознакомительный фрагмент

— Юджин, ты понимаешь, о чем он говорит? — по-эльфийски спросила Мона.

— В общих чертах, миледи, — Кроу пристально следил за сменой выражений на лице незнакомца и вполне допускал, что тот рассказал не все, но основное было правдой. Наркотики, истощение, скафандр, побег, аварийная посадка… — Все могло быть именно так, как он рассказал. Его мир не ограничен одной планетой, как у вас или у меня, эти люди освоили дальний космос и, похоже, чувствуют себя в нем, как дома.

— Они могут быть создателями зала с Дверями?

— Не знаю, миледи.

Волшебница подавила вздох.

— Наш гость и так непрост, а когда к нему вернется память, станет еще более скрытным. Я не смогу прочитать его до конца, потому что кто-то заранее позаботился о том, чтобы он сохранил свои тайны.

— Оставь лучше все, как есть. Ну, не вспомнит он, кем был когда-то, что с того? Здесь ему ничто не угрожает.

Мона с мягкой укоризной посмотрела на мужа.

— Это не нам решать, Джас.

Не понимая ни слова, незнакомец с явным волнением следил за разговором, и Мона сжалилась над ним, перейдя на древний язык.

— Рискну предложить вам на выбор два варианта. Вы можете остаться таким, как сейчас, и начать жизнь с чистого листа, или позволите мне вмешаться и попытаться восстановить вашу память.

Гость недоверчиво посмотрел на Мону, а потом задал странный вопрос.

— Вы врач, мадам?

— Вовсе нет, поэтому исцеление будет довольно мучительным. Обдумайте хорошенько оба мои предложения, мы не станем вас торопить.

— На самом деле выбора нет, мне жизненно необходимо вспомнить все. Если вы не галлюцинация и не порождение отравленного наркотиками мозга, то я согласен на попытку восстановления.

— Хорошо, но вас придется привязать.

После секундного колебания молодой человек откинулся на спинку кресла и демонстративно положил руки на подлокотники.

Глава 6

Мона устала скитаться в лабиринте чужого разума, который она восстанавливала, полагаясь только на чувство гармонии и собственную интуицию. То, что сломали и исковеркали тюремщики, на самом деле не было даровано природой, кто-то намеренно создал некую конструкцию и вложил ее гостю в голову. Эти искусственные фрагменты портили общую картину и очень затрудняли работу волшебницы, но она старалась не обращать внимания на собственные неудобства, потому что они не шли ни в какое сравнение с муками, которые сейчас терпел их гость.

Он не издал ни звука и старался не дергаться, что дало Моне возможность сосредоточиться на его сущности и не думать о страданиях оболочки. Слабый, дрожащий огонек внутреннего «я» едва тлел под руинами, в которые превратился искалеченный разум. Только страх окончательно потерять себя, заставил его действовать, совершить побег и добраться до Двери в другой мир.

Мона мысленно дохнула на почти угасший светоч души. Так раздувают искорку огня, чтобы возродить живое пламя. Огонек заколебался, почти пропал, но потом появился снова, окреп и засиял зеленовато-голубым светом. Да, ее дочь была права, этот странный пришелец — не зло, однако в его теле и разуме скрыто слишком много секретов, смертельно опасных для него самого и для тех, кто будет с ним рядом.

Труд был уже почти завершен, когда волшебница сделала еще одно неприятное открытие. Она открыла глаза и долго смотрела на неподвижное красивое лицо. Боги, почему одной рукой тебе что-то дают, а другой тут же отнимают, как будто боятся, что чаша твоего счастья переполнится? Почувствовав на своих плечах заботливые руки Джастина, Мона устало откинулась назад.

Майор Кроу, который никогда не нуждался в дополнительных инструкциях, принялся неспешно распутывать узлы на руках и ногах гостя. Довольно долго тот не шевелился, а потом открыл глаза и размял затекшие пальцы. Выглядел он так, будто недавно оправился от тяжелой болезни, но взгляд его светлых глаз был ясен и тверд. Молодой человек глубоко вздохнул и поднялся на ноги.

— Позвольте представиться, меня зовут Себастьян Лангвад, и я перед вами в неоплатном долгу.

— Вы наследник королевской крови или сын президента? — майора совершенно не беспокоили его усталый вид и тени под глазами.

— Нет, я не наследник трона. Мы с нынешним императором даже не родня.

— В чем же состояла ваша ценность для похитителей? Если бы они хотели просто получить выкуп, то не стали ковыряться в ваших мозгах. Или это была попытка уничтожить компрометирующую их информацию?

— Нет, меня мало интересовали их секреты. Я в любом случае ничем не смог бы им навредить.

— Значит, они искалечили вас в попытке докопаться до ваших секретов? Вы хранили государственные тайны в силу своей должности?

— Вынужден повториться. Нет, моя работа не представляла для них интереса. Я занимаюсь разведением растений в условиях агрессивной среды.

— И вы не совсем человек, как я понимаю. Вы словно состоите из множества сущностей.

Это замечание, Моны сделанное тихим голосом, внезапно лишило гостя стоического спокойствия, с которым он отвечал на вопросы майора. Молодой человек вспыхнул и даже, похоже, обиделся.

— Я обычный человек, мадам. То, что вы заметили во мне — это всего лишь фрагменты белковых цепочек, позаимствованных у различных биологических видов. Мой отец генетик. Он был помешан на идее создания совершенного индивидуума, лишенного каких-либо физических недостатков. Так что я стал жертвой эксперимента еще в утробе матери. Предполагалось, что у меня будут крепкие кости, сильные мышцы, непробиваемая иммунная система и выдающиеся интеллектуальные способности.

Мона перевела взгляд на Юджина, молча умоляя его вмешаться.

— Ну и как, эксперимент вышел удачным? Вы действительно идеальны во всех отношениях?

Себастьян непочтительно фыркнул.

— Я довольно близорук, часто ломал в детстве кости и страдал редкими заболеваниями, поэтому мало чем порадовал своего родителя.

— Ваш отец жив?

После довольно длинной паузы, Себастьян обреченно покачал головой.

— Я не знаю. Он пропал несколько лет назад.

Мона жестом попросила гостя снова сесть в кресло, и из вежливости он уступил.

— Как мне вас называть? Господин Лангвад?

— Зовите меня Себастьян.

— Себастьян, если вы все еще ждете возвращения вашего отца, то напрасно. Его нет в живых и довольно давно.

На красивом лице с идеально вылепленными чертами не дрогнул ни один мускул. Либо их гость догадывался об участи, постигшей выдающегося генетика, либо не слишком сожалел об утрате. В любом случае, искренней привязанности к отцу он явно не испытывал.

— Вам что-то известно?

— Только то, что ему помогли уйти из жизни, больше ничего. Может быть, вашему отцу и не удалось создать идеального человека, зато он смог превратить