Звездный Поток. Клановец - Сергей Александрович Плотников

— Ну, удачи им, — неслышно для Мимозы хихикнул я, представляя себе каменное лицо Джара Яна. — Джара на слова-то развести сложно, не то что на эмоции.

— Нет, ну если бы они сейчас Шаю заперли в шлюзовом отсеке и ему показали, что сейчас ее выбросят в вакуум… — явно накинул на вентилятор Ра, обожающий катастрофические сценарии.

— Тогда бы нам действительно пришлось бы захватывать базу на Луне, — вздохнул я, чувствуя, как по спине пробегает холодок.

— Нафиг бы она сдалась! — не поменяла своей точки зрения Ло.

Как-то так мы и катались по бесконечным, похожим друг на друга стерильным коридорам. Минута про скорость развертывания противоастероидных систем и их мощность, пара минут — завуалированного допроса. Я отвечал на каждый такой вопрос очень взвешенно, обдуманно, стараясь не давать лишней информации, и вскоре сделал окончательный вывод — мы действительно проходили своеобразный, правда, очень топорный психологический тест. Вот только никак не мог взять в толк, кому и зачем он нужен прямо сейчас.

Ректору? Так он и так знает нас всех, как облупленных. Нет, ну может, про всех моих фамильяров он не в курсе, равно как и о том, что все члены клана Ли из ВИО-шесть — Шаманы со Зверем Потока. Но так ведь и вопросы были не об этом. К тому же, насколько мне было известно, у Дэниела Ли серьезные контры с распущенной психологической службой Академии. Нет, этот бы просто послал Бена Ферандо, а тот бы задал прямой, как удар кулаком, вопрос, без этих ужимок.

Тогда, получается, военным? Флотским, в смысле. Но зачем? То есть, да, мы будущие офицеры, и когда-нибудь (не обязательно, и не все), будем служить в рядах военно-космических силах Республики. Но это когда еще будет? Через несколько лет! Не рановато ли за нас взялись, проверяя психологическую устойчивость? Или они собираются нам завтра поручить в командование эсминцем.

При этом — даже не скрываются ведь! СБ-шники, с которыми я уже неоднократно имел дело, и то тоньше, изощреннее действовали! Эти же — как кадеты на первом практическом занятии по вербовке.

— Ну ты сравнил — безопасников и армейскую разведку! — я почти увидел, как Кер поправляет на носу воображаемые очки, его мысленный голос звучал с легкой насмешкой. — Это два разных мира, Ори. Одни работают с информацией и людьми, другие — с кнопками «пуск». Спасибо скажи, что вас сразу не обкололи психотропными сыворотками и не подвесили за руки к потолку в изоляторе для особо важных персон.

— Спасибо!

— Что, прости? — переспросил лейтенант Мимоза.

Нет, это я не запутался между разговорами с фамильярами и его монотонным бубнежом про тройную систему дублирования систем безопасности на станции. Просто сейчас мне показалось уместным его немного потроллить.

— Я говорю, вы так интересно и подробно рассказываете, лейтенант Мимоза! Спасибо за экскурсию! — натянул я самую невинную улыбку, какую только смог.

— Ну что ты, Коррен, это ведь мой долг. В конце концов, через несколько лет и ты можешь оказаться на моем месте…

— Допрашивать кадетов под видом экскурсии по сверхсекретной военной базе? — ввернул я, поднимая бровь.

Было непросто изобразить фирменную, ядовито-невинную улыбку Келя, но, кажется, у меня получилось. Сопровождающий отчетливо сбойнул, замер на полшага, его лицо на мгновение обнулилось, перезапустившись только секунды через четыре. И тут же нацепил на лицо официально-приветливое, ничего не выражающее выражение.

— Нам сюда.

— Вот же гад, даже оправдываться не стал! — возмущался Пернатый, когда электрокар бесшумно катил по практически пустому, освещенному тусклым аварийным светом коридору, а офицер Мимоза замолчал, не видя, про что ему теперь рассказывать. — Слушай, Ори, а чего он к тебе вообще так прицепился? Я так думал, что здешние военные, флотские, они на вашей стороне. Они же Республика. Нет?

Я задумался. Как объяснить живущему, возможно, тысячи лет Зверю Потока, да еще созданному, фактически, за счет энергии от жертвенных смертей, что взрослые, умные, сильные люди могут немного опасаться детей, у которых за спиной уже небольшое, но личное кладбище. Непростая задача.

— Понимаешь, Кель, есть такой термин — посттравматическое стрессовое расстройство, — начал я издалека, подбирая слова. Но Змей меня мгновенно перебил.

— Ты что, решил, что меня в сети забанили? Я когда ото сна отошел, очень много времени проводил за самообразованием. И сейчас постоянно что-то изучаю! Красный с Синим даже целый список обязательной литературы для меня составили, говорят, чтобы я «не позорил своего Шамана дремучим невежеством». Я знаю, что такое ПТСР. Эти умники в погонах решили, что у тебя крыша поехала после того, как ты убивал себе подобных на Фортуне?

«Забанили»! Узнаю тлетворное влияние Кера! И Ра, если уж на то пошло. «Список литературы» для бессмертного Змея — ребятки знатно над ним постебались, это точно. С другой стороны, молодцы — не придется объяснять очевидные вещи. Особенно важно для такого долгожителя, вроде экс-божественного, который неизвестно сколько лет провел в диком космосе, среди отбросов общества.

— Вроде того. После Четкой Фортуны это вполне могло произойти… — начал я.

— Не с Шаманом! — авторитетно и почти гордо заявил Зверь Потока, перебивая меня. — Я тут недавно со Стунием беседовал…

О! Точнее — о-о-о! Они уже разговаривают! Обычно там все диалоги состоят из ругани и способов разделки оппонента. Прогресс!

— … И он мне сказал, что если Шаман окончательно не свихнулся на первом же контакте с такой непостижимой сущностью, как разумное воплощение Потока, то потом ему это уже не грозит. Твой разум уже прошел максимальную проверку на прочность.

— Ну… вроде того, да, — согласился я, удивленный такой осведомленностью и логичностью от самого Келя.

— К тому же, ты ведь с друзьями оказался в стрессовой ситуации, верно? — продолжил Кель, которому явно импонировал мой удивлённый вид. — И выбор был очень простой — погибнуть или адаптироваться. Вы выбрали второй вариант, а детская психика — она невероятно пластичная штука…

Мне аж захотелось посмотреть этот пресловутый список литературы, который Кер с Ра составили для Келя. Там, похоже, помимо инструкций к бытовой технике и романов про космических ковбоев, было несколько серьезных трудов по психологии и психиатрии. Причем, довольно продвинутого уровня.

—