Последний шанс - Полина Ром

Глава 36

На приём к его светлости Татьяна отправилась перед ужином, в сопровождении обоих мужчин. В общем-то, ничего нового герцог ей не сообщил. Похоже, ему просто хотелось посмотреть на женщину, которая добровольно согласилась влезть в такую авантюру. Кроме того, там же, в кабинете, обсудили вопросы главенства.

-- Вы, Константин, должны будете исполнять приказы моего капитана. Он предан мне всецело и только ему я доверяю.

-- На земле – обязательно! – кивнул Константин. – Но вот в воздухе никакие команды на меня действовать не будут. Там только я могу принимать решение.

Герцог недовольно засопел и, сжав массивную кисть в кулак, заявил:

-- Это невозможно! Или вы подчиняетесь моим людям полностью, или никакого полёта не будет!

-- Значит, не будет никакой хирургии, химической промышленности и строительства, – Татьяна произнесла это совершенно равнодушным тоном, глядя даже не на герцога, а куда-то в сторону.

Вся эта торговля казалась ей отвратительной. Там в опасности те люди, среди которых она росла и воспитывалась, точнее -- те, кто жил в одно время с ней, те, кто имеет такие же морально-этические ценности и являются для неё своими. А вот герцог и те, кто родился и вырос на Резарде – пока ещё чужаки. И не факт, что когда-нибудь станут своими.

Герцог снова засопел и начал приподниматься из-за стола, когда Константин счёл нужным пояснить:

-- Я говорил вам, ваша светлость, что машина оснащены искусственным интеллектом. Без его помощи я не смогу пользоваться капсулой. А она признаёт командиром только меня. Именно поэтому, когда мы будет в воздухе – моё слово последнее. Я бы не хотел, чтобы ваши люди со страху применили агрессивные методы усмирения меня или Татьяны и получили бы ответку от Сирин.

Герцог ещё некоторое время посопел, потом расслабил мускулы и с каким-то детским любопытством уточнил:

-- Эта машина… ну, как вы её там назвали…она действительно такая умная?

-- Во многих вещах она значительно умнее меня, -- спокойно ответил Костя.

В общем-то торговля об условиях длилась не так и долго и герцогу пришлось смириться, что в воздухе всё решает командир аварийной шлюпки, а не его капитан. Нельзя сказать, что их светлость принял решение легко, но он пообещал всё разъяснить своим охранникам, в том числе и такую тонкость, как смена командования на борту шлюпки.

Возвращаясь к себе, примерно посередине пути компания столкнулась с Верой, одетой в роскошный туалет и увешанной драгоценностями, которую сопровождала довольно пожилая дама. Геннадий машинально кивнул и молча прошёл вперёд, Костя последовал за ним, а вот Вера сделала шаг в сторону и перегородила путь Татьяне. Мужчины оглянулись, и нарвались на насмешливые слова:

-- Идите, идите, мальчики. Я хочу посплетничать с Танечкой о своём, о женском, – Вера смотрела на своих спутников так, как будто знала какой-то секрет, но не собиралась делиться с этими несмышлёнышами – с чувством собственного превосходства и иронии.

Поймав взгляд Кости Татьяна кивнула, давая ему понять, что всё в порядке и им стоит отойти. В данный момент лицо её было совершенно спокойно, как будто она встретила не Веру, а остановилась на минутку перед симпатичной статуей, рассматривая её машинально и без особого интереса.

Мужчины отошли, Вера приказала своей сопровождающей, и та тоже удалилась на несколько шагов. Девушка поправила висящий на длинном ремне с золотой вышивкой бархатный мешочек и Татьяна, зацепив движение взглядом, сообразила: «У неё там аптечка».

-- Танюша, я понимаю, что тебе нравится Костик, но подумай о том, какие перспективы у тебя откроются, если ты останешься одна. В этом мире полным-полно достойных мужчин, которые бросят к твоим ногам всё, что пожелаешь. Понимаешь?! Любое твоё желание будет исполнено! Любое, Танечка! У тебя будут слуги и роскошный дом, самые дорогие ткани и украшения, а также – власть. Ты ведь на Земле прожила, скорее всего, не самую лёгкую жизнь. Неужели ты добровольно второй раз хочешь влезть в то же самое?! Пойми, чем меньше нас здесь, нас… – она дёрнула за ремень свою сумку и пояснила – владельцев аптечки, тем больше мы будем стоить в глазах местных. Понимаешь? Мне кажется, что это так очевидно…

-- Ответь мне на один вопрос, Вера… -- Таня без церемоний перебила собеседницу.

В лихие девяностые Татьяне Петровне пришлось пережить и потерю всех сбережений в банке, и рейдерский захват предприятия, где она тогда работала, и болезнь родственников, и алкоголизм мужа, и страх, что не сможет прокормить собственного ребёнка, и многое-многое другое. Она не единожды читала в газетах и даже лично видела таких, как Вера, и сейчас ею двигало только лёгкое любопытство: а не ошиблась ли она, Татьяна, в своих выводах? Поэтому она продолжила говорить:

-- Кем ты была в молодости?

-- Ха! В молодости я была в полном шоколаде! Чтоб ты понимала, я была мисс девяносто четвёртого года в... – Вера назвала один из крупных городов средней полосы. – Я тогда выиграла не только первое место, я ещё и замуж удачно выскочила! – пожалуй, Вере было приятно это неожиданное воспоминание, и она даже заулыбалась собственным мыслям.

-- Я так и думала….

Татьяна действительно думала именно так: «Я оказалась права... Была «мисской», выскочила замуж за братка, а к двухтысячному, скорее всего, или осталась вдовой, или изрядно обнищала. Потом, возможно, успела сменить ещё пару мужиков и на этом всё…»

-- А по поводу стоимости в глазах местных… – Татьяна окинула стоящую перед ней красотку пренебрежительным взглядом. – Я не кусок мяса на прилавке, Верочка, чтобы набивать себе цену. Понимаешь? – с ехидством в голосе она повторила тот же вопрос, что ранее прозвучал из уст Веры. – Точно понимаешь, о чём я говорю?!

-- Ты… ты просто дура! – у Веры от злости раздувались ноздри и на нежной коже щёк расцвёл румянец.

Татьяна обошла её по короткой дуге, стараясь даже не соприкоснуться широкими подолами юбок, и дошла до поворота в коридоре, где её ждали Константин и Гена. А вслед ей неслось:

-- Обыкновенная тупая дура! Так и будешь всю жизнь вкалывать за три копейки...

***

Утром, после плотного завтрака, под охраной нескольких солдат герцога, Татьяна и Константин отправились к шлюпке. Даже