Пути и Двери - Ян Анатольевич Бадевский

небольшой задаток полгода назад. Доставьте амфибию на мой дирижабль — и я отдам остальное. Если сумеете сделать это в ближайшее время, получите премию. Моя щедрость безгранична, не сомневайтесь.

Гринвельд ответил не сразу.

— Сейчас шторм, Стрейд. Как бы меня не тянуло к деньгам вашего рода, рисковать субмариной я не стану. Придется подождать.

Стрейд угрюмо кивнул.

Голос собеседника был жестким.

Безопасность судна и экипажа превыше всего. Никто не смеет в этом сомневаться.

* * *

Океан, покрывавший планету, успокоился.

Белое солнце отражалось миллионами бликов в серебристой глади, простирающейся до горизонта.

Дирижабль Стрейда впервые за четверть века отстыковался от подвесного города и уплыл к юго-западу. Исполинская тень скользила по волнам. Около тридцати миль потребовалось, чтобы уйти из поля видимости самых мощных биноклей и подзорных труб. Включая те, что были сняты с надводных кораблей около тысячи лет назад.

Стрейд не хотел рисковать.

Ценность груза, привезенного субмариной капитана Гринвельда, превосходила всё, с чем сталкивались жители Шатуна и прочих подвесных городов.

Дирижабль сбросил высоту до десяти ярдов.

За штурвалом находился Конрад, один из племянников Стрейда. Мать терпеливо дожидалась результатов авантюры в своих апартаментах. Не все родственники поверили в успех затеи, но клан переживал трудные времена. Пришлось положиться на чутье перекупщика, которое прежде не подводило.

Корпус субмарины напоминал тушу громадного кита с выдвинутыми в стороны жесткими плавниками. Рубка возвышалась над ограждением подобно башне замка, о которой Стрейду доводилось читать в детстве. Часть обшивки сдвинулась сторону, и перекупщик вжался в стекло обзорной палубы. Из черного провала начал выдвигаться аквариум. Емкость была на две трети заполнена водой, а внутри что-то двигалось. Существо было сказочным, невероятным. Верхняя часть указывала на то, что подводники выловили женщину. Красивая грудь, по-своему симпатичное лицо, длинные волосы, отливающие серебром. Стройная фигура и… самый настоящий рыбий хвост. Нижние конечности отсутствовали, это выглядело дико, ломало все представления о действительности.

Перед Стрейдом находилась русалка.

Ожившая иллюстрация из сборника детских сказок. То, чего не может быть. То, о чем писали Одис, его сын и внуки.

Перекупщик завороженно смотрел на эту фантасмагорию.

Экипаж дирижабля приступил к работе. В днище гондолы распахнулся грузовой люк. На лебедках выдвинулись тросы — Стрейд услышал скрежет вращающихся механизмов. Внизу уже появились матросы Гринвельда. Когда крюки поравнялись с аквариумом, их ловко перехватили и закрепили на угловых скобах, расположенных прямо под крышкой из зеленоватого каленого стекла.

Тросы натянулись.

Волнение было минимальным, но Стрейд видел, как плещется вода под крышкой. Женщина вела себя спокойно — зависнув в центре аквариума, изучала рубку, океан и летательный аппарат, мерно рассекающий воздух винтами.

Взгляды русалки и человека пересеклись.

А потом емкость отлипла от корпуса субмарины и неспешно заскользила вверх.

Стрейд облегченно выдохнул.

* * *

Люди и амфибии говорили на праязыке, получившем в Преддверье название тер. За тысячу лет накопилась масса расхождений, но базовые грамматические основы сохранились. Сложность заключалась в передаче звуков — русалки общались под водой, что привело к серьезным изменениям голосового аппарата. По сути, их речь напоминала пощелкивания некоторых китообразных, обитающих в умеренных широтах планеты-океана. Стрейд был готов к такому повороту, поэтому заранее нанял ученого-языковеда с полюса, получившего диплом в Стимбурге.

Языковед взялся за работу.

На начальных этапах использовались карточки с изображениями, привычными для подводного жителя. Кусочки картона демонстрировались русалке, та издавала определенную трель, а языковед записывал звук с помощью фонографа. Из полученных понятий составлялся словарик, проводились аналогии с тер.

Стрейд был вынужден решать и другие задачи — те, что касались биологических и психологических потребностей русалки. Женщину нужно было чем-то кормить, удалять из среды обитания фекалии, насыщать воду кислородом. Вскоре удалось выяснить, что русалка умеет пользоваться вилкой и ножом, но всю пищу поедает в сыром виде. По понятным причинам — ни о какой термической обработке и речи идти не могло на глубине.

Пролетали недели и месяцы.

Стрейд с помощью языковеда выяснил, что в наречии амфибий ключевая роль отводится не столько количеству пощелкиваний в словах и предложениях, сколько тональности и громкости издаваемых звуков. Человеческий речевой аппарат не мог воспроизвести столь сложные конструкции. Перекупщик научился понимать свою гостью, но всё еще не в силах был ей ответить. И тогда языковед предложил обучить амфибию алфавиту. Стрейд раздобыл букварь, но дело продвигалось со скрипом — русалкам было чуждо понятие письменности. Пришлось совмещать картинки с демонстрацией символов и включением записей звуков, издаваемых самой русалкой. И тогда женщина увидела систему.

Через полгода русалка могла читать примитивные слова, подтверждать понимание щелчками, означающими «да», либо издавать отрицательные трели.

Начался полноценный диалог.

* * *

Женщина оказалась девушкой с труднопроизносимым именем. Добуквенная запись и перевод изданной трели привели к получению сложной морфемы из сорока шести букв. Стрейд упростил понятие и стал называть гостью Виенной. Та не возражала — имя звучало мелодично на обоих наречиях.

Стрейд объяснил, что не собирается держать девушку в неволе до бесконечности. Принес извинения от своего рода и людей в целом за случившееся недоразумение. И предложил сотрудничество. Поведал о том, что оба народа произошли от Демиургов, просто живут в разных стихиях. Сказал, что хочет наладить взаимовыгодную торговлю, упомянул культурный обмен. Повел речь о знаниях, которыми обе расы могут делиться между собой.

Виенна внимательно слушала.

А потом начала выдвигать требования. Прежде всего — жизнь в океане, отказ от аквариума. В емкости девушка соглашалась находиться исключительно в период переговоров.

Стрейд получил список морепродуктов, к которым Виенна питала слабость. Кроме того, девушка оказалась «совой» — она предпочитала вести ночной образ жизни. Пришлось перенести встречи на темное время суток. Поначалу было тяжело, но Стрейд перестроился. По его приказу в океане была возведена плавучая платформа. Это позволило сделать общение более комфортным — девушка выбиралась на край платформы и некоторое время находилась в недружелюбной для своего вида атмосферной среде.

Разумеется, Стрейд не сразу сумел добиться таких послаблений в режиме. Его мать выступала за содержание гостьи в аквариуме или клетке, спускаемой в океан с дирижабля на тросах. Мать Стрейда главенствовала на дирижабле и принимала все ключевые решения по причине преждевременной смерти своего супруга. Убедить в чем-то эту суровую женщину было трудно, но Стрейд справился. Сказался многолетний торговый опыт и умение бороться с возражениями.

Через год удалось наладить с русалкой полное взаимопонимание.

К этому моменту Стрейд успел безоглядно полюбить Виенну.

* * *

Очередной сезон штормов Виенна пережидала на борту дирижабля. Решение было обоюдным — русалка всё равно не успела бы добраться в