Выжечь огнем - Дэвид Вебер

- Вот именно. - Ноздри Бенджамина раздулись. - Мы позволили нашему гневу - и нашей боли, но гнев был подлинной движущей силой - диктовать наши планы, а не логику. Не... рациональное мышление.

- И вы думаете, что мы слишком сильно проявили себя, - сказала Адебайо.

- Более чем немного, и это был не единственный... просчет, который мы допустили, - мрачно ответил Детвейлер. - Мы вообще не должны были отдавать приказ, мы не должны были поддерживать его технологиями, которых не было у Солнечной лиги, и мы должны были прервать его, когда провалилась первоначальная атака, а не продолжать. И, - его ноздри раздулись, - мы должны были видеть, к чему приведет такое количество жертв.

Она кивнула и согнула пальцы в молчаливом приглашении продолжать.

- Поддержка, которую мы оказали, могла быть приписана солли, - сказал им Детвейлер. - То есть если бы эта сука Харрингтон не захватила станцию Ганимед и не прибрала к рукам все до единого технические файлы флота Солнечной лиги и научно-исследовательские программы. - Он пожал плечами. - Мы не ожидали, что это произойдет. Как только это произошло, никто ни за что не смог бы поверить, что за этим стоят солли - во всяком случае, без чертовски большой помощи извне.

- И - он посмотрел на них прямо, - нам следовало быть достаточно умными, чтобы дать указание нашему агенту в системе прервать операцию, если солли были отогнаны к тому времени, когда он был на позиции, чтобы передать команду на подрыв.

- Именно общие потери в первую очередь заставили Альянс отправить Харрингтон в Солнечную систему. Вся наша разведка указывает на то, что она - и Элизабет, Причарт и Мэйхью - все знали, кто на самом деле организовал это. - Он поморщился. - По правде говоря, мы хотели "отправить сообщение". Вот почему мы упорядочили взрывы так, как мы это сделали. Что было сердито - и невероятно глупо - с нашей стороны. Я думаю, это довольно очевидно из того, что произошло с Лигой. Великий Альянс знал, что солли на самом деле не устанавливали эти бомбы, но на самом деле им было все равно. Они знали, что мы использовали Лигу в качестве приманки, даже если они понятия не имели, почему мы вообще втянули ее в конфликт, и они решили покончить с этим. Это было... достаточно прискорбно, но одна из причин, по которой они решили это, заключалась в том, чтобы высвободить себе руки для поисков нас. И то, как мы это сделали, вероятно, придаст больше доверия, чем нам хотелось бы, их настойчивым заявлениям для остальной части галактики о том, что вся война была делом рук какого-то давнего, глубоко скрытого заговора.

Монтальван пожал плечами.

- Я бы не стал слишком беспокоиться об этом, Бенджамин. После того, что произошло за последний стандартный год, в том, что все еще считается Солнечной лигой, так много путаницы и слухов, что Удар Беовульфа довольно быстро исчезнет из поля зрения, по крайней мере, для общественности солли. О, они будут помнить, что потери были ужасающими, но вы знаете, это произошло во время войны. И они так заняты, пытаясь оставить настоящую войну позади, что любое влияние, которое число погибших могло оказать на мышление солли, достаточно скоро исчезнет. Конечно, на Беовульфе этого не произойдет. Или в Великом Альянсе. Но те уже поверили худшему о нас.

- И я думаю, что вы, возможно, упускаете из виду выгоду, - добавила Адебайо.

- Выгоду?

Детвейлер приподнял обе брови, глядя на нее, и она тонко улыбнулась.

- Вы не живете здесь, в Гальтоне, как мы с Гюнтером. Иногда, я думаю, даже ты не до конца осознаешь разницу между Гальтоном и Дарием. Гальтон - это общество воинов, Бенджамин. Когда стало известно, что были уничтожены три крупнейших орбитальных поселения Беовульфа, по всей системе прошли торжества. Почти такие же большие, как те, что после "Устричной бухты"!

Она покачала головой.

- Никто в Гальтоне не знает, как на самом деле была поставлена "Устричная бухта", но они думают, что знают, и они видят, что Беовульф понес такой же удар.

Детвейлер кивнул. Удар "Устричная бухта" по системе Мантикоры был, по необходимости, нанесен с Дария, а не с Гальтона, потому что Гальтон не знал о двигателе "паук". Это было результатом исследований и разработок, проведенных здесь, в Гальтоне, но он был реализован в Дарии. В результате у космического флота Гальтона не было эквивалента "гразерной" торпеды или "Акул", которые использовали их для удара. Но промышленная база Гальтона отправила более тысячи своих МДР с гразерными боеголовками задолго до "Устричной бухты", и файлы Адебайо - файлы, которые были скопированы на резервных командных станциях, а не хранились исключительно на "Крике" - содержали оперативный план развертывания этих МДР "обычным", но очень скрытным способом - на грузовых судах для атаки. И были такие же официальные файлы с подробным описанием оценок ущерба после удара... и того, как специализированные гразерные платформы, которые прокладывали дорогу для Удара Беовульфа, были развернуты с Гальтона, а не с Дария. Преобразования МДР, описанные в файлах Гальтона (а также созданные и отправленные), были гораздо менее эффективными, чем платформы, которые фактически использовались, но поскольку эти платформы уничтожили себя в момент запуска, никто никогда не узнает об этом.

Но если бы у них когда-нибудь был шанс захватить файлы Адебайо, они бы знали, что ни один удар не был нанесен Дарием.

- Я понимаю это, - сказал он. - Это просто...

- Не беспокойтесь об этом, - сказала она ему еще более твердо. - Да, здесь может быть и обратная сторона. Я это понимаю. Я просто говорю, что здесь, в Гальтоне, тоже есть огромный плюс с точки зрения морального духа и целеустремленности. Мы с Гюнтером не смогли бы помешать этим торжествам, даже если бы попытались.

- Чего мы не сделали, - сказал Монтальван. - Каролин права насчет того, как отреагировали наши люди здесь, и она права насчет долгосрочных преимуществ, по крайней мере здесь, в Гальтоне. Будут ли негативные последствия в будущем? Может быть. Но мы этого не знаем... И нет смысла навлекать неприятности, пока они не пришли сами по себе. - Он криво улыбнулся Детвейлеру. - Слушайте, давайте будем откровенны в этом, Бенджамин. Причина, по которой вы пришли извиниться, заключалась в том, что