Венценосный крэг - Ольга Николаевна Ларионова
Венценосный крэг читать книгу онлайн
Ленинградская школа фантастики дала жанру многие славные имена.
Георгий Мартынов, Илья Варшавский, Вадим Шефнер, Александр Шалимов… Но одно из них действительно стоит наособицу, и не потому, что обладательница его – женщина. Ольга Ларионова в середине шестидесятых засветилась вдруг на фантастическом небосводе настолько ярко, что мгновенно обрела огромный круг почитателей. «Леопард с вершины Килиманджаро», мы говорим о нем – о романе, который, по мнению сетевых экспертов, «не просто считается одной из лучших книг Ларионовой, – пожалуй, его смело можно занести в сокровищницу мировой фантастики. Будь писательница американкой, премии „Хьюго“ или „Небьюла“ (а может быть, даже обе) ей бы наверняка достались». Издавали ее нечасто, но почти каждое из выходивших в те скупые на фантастику времена (шестидесятые – восьмидесятые годы) произведений писательницы было прямым попаданием в цель – то есть в сердца читателей.
Цикл «Венценосный крэг», начатый повестью «Чакра Кентавра», писался долго, около двадцати лет. Повесть, задуманная как шутка, вылилась в полноценную «космооперу» – своего рода наш достойный ответ «звездному королю» Гамильтону. Путешествия во Вселенной в повестях и романах цикла сочетаются с романтической сказкой, где есть и рыцарские турниры, и роботы, и фантастические летучие существа – крэги, глазами которых люди видят окружающий мир. Но главное, историям, рассказанным в книгах цикла, присуща та особая человечность, выделяющая творчество Ларионовой среди большинства коллег.
– Сэнни, а ты сама надела бы золотые украшения?
– Вряд ли.
– А почему?
Мона Сэниа беспомощно вскинула ресницы:
– Но ведь это будет неприятно моему крэгу!
– Почему? – настаивал Юрг.
– Вероятно, потому что крэги – олицетворение легкости, а золото – тяжести…
– У нас оно олицетворяет нечто иное, – пробурчал Юхан. – А не скажешь ли, сестричка, как давно вы невзлюбили золото?
– О! С самых Черных Времен!
– То есть когда крэги стали служить джасперянам, – констатировал Юрг.
– Ну тогда все понятно, – возгласил Юхан. – Крэги стали новыми богами джасперян, а старых за ненадобностью сволокли сюда, запечатали и закляли страшным проклятием, чтобы никому неповадно было возрождать отжившую религию.
– У нас никогда не было запретных богов, – проговорила мона Сэниа, устало вытягивая ноги. – Кто кому хотел, тот тому и молился. А древних богов вспоминают по-доброму, как прапрадедушек.
– М-да, – протянул Юхан, – с этой стороны мы тоже не подобрались к разгадке… Полторы тысячи лет – такими сроками оперируют археологи, а не космолетчики, как мы с Юриком.
– Стоп! – Юрг вскочил на ноги. – Полторы тысячи лет? Я не археолог, но могу поручиться, что зерно в кувшинах, что стоят в соседней пещере, раз в десять моложе. Кто принес его сюда так недавно?
– Значит, кто-то из рода Муров нарушал запрет и спускался сюда… Впрочем, в королевских архивах об этом ничего не говорится. И планов подземелья никто не знает. Мы можем беспрепятственно перенестись в любой из замков Джаспера, это привилегия членов королевского дома, но подземелье запретно и для нас.
– Но почему, почему, почему?
Кукушонок, давно уже хохлившийся, как от ветра, сделал такое движение, словно хотел взлететь. Никто не обратил на него внимания.
– А когда его построили?
– И на это ответить трудно, – пожала плечами Сэниа. – Во всяком случае, пещеры существовали всегда. Затем отсюда стали брать камень для строительства настоящих рыцарских замков, задолго до Черных Времен. От пещеры к пещере пробивали подземный ход – так возник древний лабиринт.
– У нас на Земле так же. Древних лабиринтов полным-полно, но таких протяженных, как этот, – ни одного. Он тянется до самого королевского дворца?
– Не исключено. Хотя… Из всех современных замков дворец был построен последним. Уже после Черных Времен.
– Послушай, Сэнни, мы уже полгода слышим об этом кошмаре, но ни разу не было времени толком расспросить, что же у вас приключилось.
– Это очень грустная история, муж мой, но мы сейчас в достаточно невеселом месте, так что мой рассказ прозвучит кстати… Я постараюсь быть краткой, потому что никто не оставил подробной летописи. Не до того было.
– Ты все-таки поподробнее, сестренка, – попросил Юхан, доливая ей кофе в золотую чашечку – другой не нашлось.
– Были возведены замки, потом выросли города, прошло время рыцарей, купцов, век Просветления Разума; затем пришла эра Великой Техники. Все это получилось как-то сразу. То стояли примитивные станочки, то начали строиться промышленные гиганты. И между ними – всего одна сотня лет! Только Джаспер был способен на такой немыслимый скачок.
Юрг задумчиво почесал в затылке:
– Думаешь – только Джаспер? Ну-ну…
Она посмотрела на него с грустью:
– Я просто надеюсь, что только Джаспер мог быть способен на подобное сумасшествие, потому что за последующие пятьдесят лет мы буквально отравили пашу планету. Реки, моря, воздух – все было загажено, леса катастрофически вырублены, звери почти истреблены… Разумеется, чему-то можно было и порадоваться: джасперяне владеют даром мгновенного перехода через ничто, и теперь этот дар был использован для путешествий во Вселенной. Было привезено кое-что полезное: семена, дающие небывалый урожай, некоторые металлы; тогда же с какой-то из планет другой галактики привезли и крэгов.
– Так они – чужаки на Джаспере? – подскочил Юрг.
– Да. Но их родная планета была сожжена взрывом сверхновой. Потому-то для них самым горячим желанием и является уйти на какую-то пустынную планету, где они будут доживать свой век в гордом одиночестве. За это они и служат всю жизнь нам… Но давай по порядку. Итак, мы практически лишились естественных условий – катастрофически растущее население приходилось кормить искусственными продуктами, в дома подавался плохо очищенный воздух, вода синтезировалась… Тогда-то самые богатые семейства стали создавать свои усадьбы-крепости, средневековые снаружи и вполне современные внутри, рассчитывая вести там натуральное хозяйство. Но и скот, и семена злаков уже изменили свою природу. И люди начали умирать от этой нечеловеческой еды, питья и воздуха. Я не знаю, как называется эта болезнь, но она тоже была стремительна в своем развитии и прежде всего накинулась на тех, у кого не было усадеб-крепостей… Что ж, этими людьми никто не дорожил, ведь на их место вставали механические рабы – сервы, которых сотнями штамповали заводы. Вот я и думаю, что о подземелье как об идеальном убежище вспомнили именно тогда. И начали приводить в порядок.
– А зачем же столько золота? – спросил Юхан. – Вон даже потолки в пещерах – и те обшиты плиточками.
– Да, не вяжется, – покачал головой Юрг. – Вряд ли в подземелье хотели отсиживаться на случай восстания бедноты, и без того благополучно вымирающей от тотальной аллергии. Нет, здесь что-то поглубже…
– Мы опять перебили тебя, сестричка, – сокрушенно проговорил Юхан. – Ты уж нас прости, мужланов.
– Собственно, досказывать осталось немного. Против этой болезни, для которой у нас так и нет названия, нашли лекарство. Обрадовались. Сколько-то там лет принимали – не то десять, не то двадцать. И ничего. А потом началась повальная слепота… Даже дети, и то поголовно рождались слепыми. Наверно, мир наших предков прекратил бы свое существование, если бы не крэги. С давних времен кто-то подметил, что если крэг – а их содержали как ручных птиц – садится на плечи и кладет клюв на голову ребенка, тот сразу становится в несколько раз зорче. Попробовали то же самое со слепыми – зрение к ним вернулось! Правда, видели не они сами, а крэги, но как-то все увиденное передавалось из мозга птицы в мозг слепцов. Я не биолог, тонкостей не знаю; может, Гэль объяснит?
– Нет, – покачал головой юноша. – Мы не знаем, на каком принципе идет передача информации, а крэги не разрешают себя исследовать. Поэтому и невозможно создать прибор, заменяющий живого крэга. Так что мы, потомственные лекари, тоже ничего не знаем.
– Ну а потом был заключен Великий Уговор, определяющий службу и плату, и крэги стали нашими добрыми гениями… если не богами.
