Алексей Абвов - Пауки в банке

Собравшиеся в зале члены Совета тихо загудели, явно поддерживая вопрос пока ещё председателя. Ну что ж, попробую немного рассказать им о жизни в космосе и вообще о жизни…, ибо убивать всех их я не хочу. Несколько человек из команды непосредственной поддержки Петра Александровича разделят его участь, но остальные-то вроде как и не причём.

— Тут происходит пресечение попытки насильственного захвата полной власти над всеми людьми, предпринятой Петром Александровичем, рябым Семёном, а так же ещё несколькими здесь присутствующими лицами.

Я заметил, как несколько человек в зале сильно побледнели, а один из них попытался схватиться за ручной плазмомёт, висевший у него на поясе. Но один боец Олега резко стукнул ему по руке и отобрал оружие.

— Это совершенно голословное утверждение, — председатель не желал сдаваться и сменил мертвенную бледность своего лица на обильную краску.

— Что ж, — ответил я ему, обращаясь при этом к залу, — сейчас вы все увидите доказательства.

Я переключил у себя режимы костюма, включая функцию встроенного проектора и обращаясь по внутренней связи к своему напарнику:

— Олежка, давай действуй, покажи всем свою коллекцию, — поторопил я его.

И Олег меня не подвёл. Вначале он протранслировал через меня ночную видеозапись разговора председателя со своими корешами. Я заметил, как посмотрели в его сторону несколько человек. Затем в трансляцию пошла уже моя запись передачи оружия неграм бойцами рябого Семёна.

— Итак, уважаемая публика, — я снова обратился к залу, — представленных доказательств вам достаточно или будут ещё какие вопросы?

— Это не я, это всё рябой Семён, — быстро заверещал председатель, почувствовав на себе взгляды собравшихся в совете. — Приведите сюда Семёна, пусть он расскажет, — продолжал верещать Пётр Александрович.

— К сожалению, он уже никому ничего не расскажет, — с явным злорадством в голосе вещал я. — Вы же, Пётр Александрович, совсем недавно дали ему прямой приказ ликвидировать меня. И могу даже отметить, у него это почти получилось. Но вот только это самое 'почти' не считается. Показать вам как это было?

Не дожидаясь ответа председателя, я включил трансляцию последней записи. Вот рябой Семён щёлкает пальцами, плазменные вспышки выстрелов его бойцов, моя ответная стрельба с потолка, дымящиеся трупы…

Проняло всех собравшихся, а на председателя уже можно было и не смотреть. Последние надежды на то, что ему и в этот раз удастся избежать ответственности, у него явно пропали. За ним сейчас не стояло больше никакой силы. Семён и его бойцы погибли, Фёдор на свободе, Совет в глубоком трансе. Такого 'кино' им ещё никто не показывал. Что ж, буду доводить дело до конца.

— Ставлю вопрос на прямое голосование всеми членами Совета, — я снова повысил громкость своего голоса через динамики костюма. — По совокупности совершенных деяний и предотвращённых нами планов, председатель Совета Пётр Александрович, его правая рука — Сергей Михайлович, помощник и заведующий материальной частью Александр Игнатьевич, постоянный член совета товарищ Бирюков Михаил Викторович, заслуживают немедленной утилизации. Кто 'За' поднимите руку.

Я поднял свою правую руку, внимательно наблюдая за залом. Сначала ко мне робко присоединилась ещё одна рука, затем вторая, потом третья и четвёртая. Дальше больше, не подняли руки только шестеро ближайших корешей председателя, из которых я назвал троих и сам председатель. На него можно было уже не смотреть, человек был при смерти. В прямом и переносном смысле. Оставшиеся в живых трое из председательской клики были уже не опасны, плюс на их жизни у меня имелись некоторые планы.

— Кто против, или воздержался уже можно не спрашивать, подавляющее большинство 'за', - констатировал я результат прошедшего голосования. — Увести, — резко сказал я бойцам Олега.

Те долго не заставили себя ждать, быстро подхватив под руки приговорённых, и вытолкали их из зала заседаний Совета. Председателя им пришлось нести на руках, его ноги отказали, а штаны были мокрыми. Допрашивать приговорённых с пристрастием, вызнавая у них все подробности подготовки несостоявшегося мятежа уже не имело никакого смысла. Мы и так всё прекрасно знали. Теперь оставалось окончательно завершить действие в совете.

— Так, попрошу тишины и внимания, — я снова привлёк все взгляды собрания к себе. — В силу сложившихся обстоятельств, вся полнота власти временно переходит к военному совету вплоть до полного решения негритянского вопроса. В дальнейшем я хотел бы видеть работу совета более плодотворной и без подковёрной политической борьбы за призрачную власть. Не стоит забывать, где мы находимся и в каком качестве пребываем.

Вот высказал я свои пожелания и заметил по лицам собравшихся, что меня воспринимают не иначе как узурпатора. Что ж, пусть именно так и воспринимают. Главное, что не выражают открытого недовольства, всё ещё пребывая в шоке от моей расправы над председателем и его ближайшими людьми. Потом они опомнятся и начнут понемногу возбухать, но будет уже слишком поздно. Ни я, ни Олег, ни тем более Фёдор не желали повторения председательского мятежа, и вооруженная сила теперь была полностью на нашей стороне. И как ей достойно можно распорядиться, я уже начинаю представлять себе в общих чертах.

Затем опять была долгая беготня со стрельбой по длинным коридорам станции. Но на мою долю уже почти никого не досталось. Бойцы Олега и Фёдора сумели вовремя ударить в тыл неграм, когда те ещё только собирались массово выдвигаться на прочёсывание дальних секторов, где, как им рассказали, оставались только безоружные люди. В этот раз наши бойцы в плен никого не брали, сразу расстреливая своих противников не жалея заряда плазмомётов. Несколько групп вооруженных чернокожих бандитов попытались отступить в дальние секторы, и организовать там 'последний рубеж обороны', но и это им не удалось. Наши бойцы действовали быстрее и эффективнее, практически не неся потерь из-за использования правильной тактики и ручных щитов из стеновых керамических плит. Так что мне пришлось принять участие разве что в окончательном прочёсывании отсеков станции, вылавливая отдельных спрятавшихся негров, старавшихся подороже продать свои никчёмные жизни. Ибо прятались как раз те бандиты, кто имел плазменное оружие. В меня даже один раз почти попали, но я не стал испытывать крепость шкуры, просто увернувшись с линии огня. Прочёсывание отсеков затянулось до официальной ночи, и я опять вымотался так, что полностью отрубился, едва коснувшись головой импровизированной подушки на лежанке в своей лаборатории, опять не дождавшись девушек из технической комнаты. А ведь они планировали преподнести мне какой-то сюрприз…