Последний шанс - Полина Ром

class="p1">Почему-то самому Косте казалось, что Сирин выделяла его из этой крошечной группы, как бы назначив командиром и чаще давая пояснения именно ему. Ему же, Константину, она предоставила и право выбора точки приземления. Впрочем, первое время это было не слишком заметно, так как все трое и задавали вопросы, и получали развёрнутые инструкции: где лежит еда и как воспользоваться туалетом, сколько людей выжило и почему нет связи, как пройдёт приземление и на что способна палатка.

***

Сутки на орбите стали достаточно тяжёлым испытанием: Геннадий не выдержал нытья и истерик и, рявкнув, замахнулся на Веру. Та с визгом кинулась в сторону Константина и попыталась им загородиться. Не выдержав, Константин раздражённо рыкнул:

– Заткнулись… Оба заткнулись!

Наступила благословенная тишина, и он приказал:

– Сели по местам!

Вера безропотно подошла к ложементу и начала устраиваться там, опасливо косясь на своего мужчину. Геннадий же, присев на самый краешек кресла, опёрся ладонями о собственные колени и, несколько даже вальяжно расположившись, спросил:

– А с какой радости, приятель, ты на меня орёшь?

– С такой, что вы оба достали… Ты не можешь угомонить свою женщину словами?

– Не понимаю, каким боком тебя это касается?

– Таким, что вы здесь не одни. Произошла авария, наверняка погибла хренова туча людей, а вы здесь пытаетесь выяснить отношения… Тебе не кажется, Гена, что лучше лишний раз послушать инструкции Сирин?

– Мне кажется, что ты лезешь не в своё дело… – Геннадий отвечал медленно, так же медленно поднимаясь с края ложемента и делая шаг навстречу Косте.

Константин невольно собрался, чувствуя угрозу в этом движении и некоторый выброс адреналина от злости на недоумка, решившего «пободаться» за командирство в такой ситуации.

Впрочем, пободаться у Гены не получилось: со стороны ложемента взвились щупальцеподобные ремни, плотно обхватив мужчину за запястья и подтянув его в кресло.

– Что за… – Геннадий дёргался, спелёнутый как младенец широкими полосами, а пластик ложемента утолщался, фиксируя его тело.

Несколько мгновений Константин с любопытством смотрел на дёргающегося парня, а потом обратился к Сирин:

– Скажи, в данный момент есть кто-то, кого ты признаёшь старшим в нашей группе?

– Да. На основании заложенных в меня психологических тестов вы, Константин, признаны наиболее подходящим членом экипажа для того, чтобы исполнять функции командира, и с этого момента я буду подчиняться вашим прямым командам, игнорируя требования и просьбы остальных, если это не несёт угрозу чьей либо жизни.

– Что ж, отлично… Тогда давай сейчас ещё раз рассмотрим возможные места высадки…

Уже усаживаясь на своё место, Константин заметил какую-то странную, торжествующую улыбку на лице Веры. Она смотрела на молчащего и психующего Геннадия с каким-то внутренним удовлетворением. Это выглядело так, как будто она добилась желаемого. Странно выглядело и непонятно...

Выбросив из головы всю эту дурь, Константин переключился на обсуждение с Сирин точки высадки.

Глава 26

Посадка прошла штатно, если не считать того, что Вера и Геннадий отказывались разговаривать друг с другом. Ложементы почти полностью погасили толчок при соприкосновении с землёй. Тихий гул двигателей смолк окончательно, и Константин, почему-то вспомнив знаменитую фразу Гагарина, тихонько сказал вслух:

– Приехали!

– Воздух за бортом пригоден для дыхания. Температура воздуха двадцать семь градусов по Цельсию, крупных животных в радиусе полукилометра не наблюдается. Рекомендую прежде, чем выбрать постоянное место обитания и поставить палатку, обследовать местность.

– Что ж, ребята, мы действительно приехали… – Константин легко соскочил с ложемента и с удовольствием потянулся.

Всё же невеликое помещение шлюпки не давало возможности тратить энергию, а молодое здоровое тело, да ещё и заправляемое отличное едой, требовало движения.

– Гена, надо бы местность вокруг посмотреть, – обратился он к товарищу по несчастью.

– Я одна не останусь! – тут же вмешалась Вера, со слезами на глазах глядя на Константина.

– Ну, тебе надо, ты и обследуй… – не двинувшись с кресла, раздражённо ответил Геннадий.

Вера удовлетворённо улыбнулась и, скосив глаза куда-то в сторону, за прозрачную стенку, капризным голосом сообщила:

– Вы мужчины – вы и решайте, кто пойдёт. А мне эта поляна нравится, я бы прямо здесь палатку поставила.

Константин вздохнул, подавляя раздражение, и спокойно пояснил:

– Можно, конечно, и прямо здесь палатку поставить. Но… – он поднял к потолку указательный палец, привлекая внимание. Не к себе, а к своим словам: – Поблизости нет источника воды. Вряд ли тебе, Вера, понравится ходить умываться метров за сто-двести отсюда. Кроме того: стирка, мытье посуды и прочее… Так что нам нужно тщательно выбрать место, где мы разобьём палатку. И место нужно выбрать такое, чтобы там можно было жить. Если вы помните, то перенести палатку куда-либо у нас не получится: пена внутри стенок застынет, давая нам нормальную защиту, но снова свернуть дом и утащить в другое место у нас не выйдет.

До Константина не сразу дошло, почему Гена не проявляет энтузиазма: «Странно… Всё же возможность высадиться на совершенно незнакомую планету – это такое… Обалдеть просто! Неужели ему не хочется пройтись и посмотреть целый новый мир?! Тем более, что километрах в ста от нас ещё кто-то приземлился. Надо бы сходить и глянуть. Судя по словам Сирин – там один-единственный человек в одноразовой шлюпке. Может, помощь нужна или ещё что... Да и вообще, не мешало бы его к нам перетащить...».

***

На разведку Константин отправился сам: мысль, что Геннадий не желал оставлять Веру наедине с ним из чувства ревности, сперва казалась бредовой. Однако всё складывалось именно так, что эта эмоциональная парочка с места не сдвинется.

“Возможно, оно и к лучшему… Пусть тут собачатся без меня, авось устанут и угомонятся.”

Может быть, с точки зрения тактики и стратегии решение идти самому и выглядело не слишком правильно, но желание посмотреть новый мир лично было слишком велико. Да и не чувствовал себя Константин командиром над этой парочкой. Он всего лишь хотел некоторой безопасности для себя и этих неудобных соседей.

С собой он взял аптечку, аккуратно застегнув все пряжки. На пояс повесил небольшой топорик, нож, прикрепил флягу с соком и отправил в узкий вертикальный карман выданную ему пластиковую карту, предварительно свернув в трубку. Под левую подмышку удобно легла кобура на широких ремнях, в которой уютно угнездился