Василий Головачёв - Древо исчезающих времен

— Уфф! — выдохнула Мириам. — Никогда не думала, что мне будет читать лекции по квистории сам Стас, инк Ствола! Ну, а выше Судей кто?

— Организатор Игр, естественно. В человеческом лексиконе есть имя-термин, близкий по смыслу деятельности Организатора: Сатана. Или Люцифер. Эта мыслящая система весьма коварна и многолика, и лишь немногим уступает Творцу Древа Времен, своему Учителю.

— Но это всего второй уровень из перечисленных тобой. Кто же на самом верху? Творец?

— Нет, — мягко возразил Стас. — Творец — вне всяких уровней, он вообще вне Игры. Хотя тут у меня есть определенные пробелы в знании реального положения вещей. Первый уровень взаимодействий Мультиверсума занимает Заказчик, и он же — Зрители Игры. Возможно, они каким-то образом являются и представителями Творца, и его «чувствующей» частью.

— Но ты не уверен?

— Прошу прощения, мои возможности по анализу поступающей информации ограничены. Все, что я мог сказать, я сказал.

— Спасибо, — тихо проговорил Ивор. — Этого достаточно. Вы нам очень помогли. Последний вопрос, если не возражаете. Кто такой Палач? И с кем он играет? Кто является вторым Игроком?

— Палач как форма жизни не имеет аналогов в Древе Времен. Он из так называемой «тупиковой» Ветви, не имеющей квантовых копий. Субстанциональная основа жизни Палача — жидкие кристаллы со спонтанно нарушаемой симметрией, энергетическая основа — холодные термоядерные процессы. Отдельные капли-особи Палача способны принимать любую форму, кроме остроугольной, и растекаться по любой поверхности слоем всего в несколько микрон толщиной. Никакой социальной организации, никакой техники. Палач — сам себе техника, транспорт и оружие. Космос, где он возник, представляет собой нечто вроде обычной паутины, в узлах которой происходит энергообмен. Никаких звезд, никаких планет и пылевых облаков в этом космосе нет. «Звездами» в нем являются зоны, где горит время, превращаясь в «паутину» — материальную основу жизни.

— Боже мой! — прошептала Мириам. — Не могу представить!

— А второй Игрок? — покосился на нее рассеянно-задумчивый Ивор.

— Второй Игрок — разумная растительная структура.

— Лес?!

— Скорее грибница, но гораздо большего масштаба, нежели земные аналоги. Хотя в принципе все, что растет — трава, леса, водоросли, мхи, — является дальними родственниками этой структуры, имеющими биополя, но не имеющими интеллектуальной сферы. Этот Игрок получил имя Мера — Медленный Разум. К сожалению, он проигрывает, несмотря на помощь таких же «разумных флор» в других Ветвях. Что еще вас интересует, оператор?

Ивор понял, что злоупотреблять гостеприимством Стаса не стоит. Пора было отправляться в путь.

— Спасибо еще раз за помощь и особенно за ценную информацию. Вы, можно сказать, открыли нам глаза.

— Всегда готов служить тем, кто уважает чужое мнение и чужую свободу. Куда вас отправить?

— Назад, в прошлое. Я знаю, что отец застрял в одной из «засыхающих» Ветвей с очень оригинальной «струнной» геометрией. Вы не знаете такой?

— Я имею выходы в мириады Метавселенных с «оригинальной» геометрией. Могу направить в ближайшую.

— Нет, ближайшая не годится. Отец с друзьями застрял в мире, где есть Ствол. Но он заблокирован.

Стас молчал некоторое время, словно размышляя над словами землянина. Заговорил он с нотками сожаления в голосе:

— Простите, оператор, я проверял выходы Ствола в «засыхающих» Ветвях. Всего таких выходов около миллиона. Заблокированных гораздо меньше, но достаточно много. Вам придется проверять их лично, мне эта операция недоступна.

— Тогда направьте нас в «засыхающую» Ветвь с выходом хронобура, ближайшую от моей родной Ветви.

— Нет ничего проще.

Ивора и Мириам подхватила непреодолимая сила, подвесила внутри ажурной трубы трансгресса. Вокруг них сформировалась кабина хронолифта, вспыхнул неяркий свет.

— Прощайте, оператор, до свидания, леди. Надеюсь, мы еще встретимся и побеседуем.

Свет в кабине померк. Под ногами молодых людей разверзлась звездная бездна…

Глава 5

Планета была как планета: диаметр — примерно такой же, как и у Земли (судя по отдаленности горизонта), сила тяжести практически не отличалась от земной, воздухом можно дышать, хотя и с трудом; кислорода здесь было значительно меньше, чем на Земле. И цвет неба на этой планете, принадлежащей миру «засыхающей» Ветви, был иным — серым, с желтоватым оттенком.

Трансгресс высадил их на вершине плоского каменного столба, каких вокруг было множество, и, лишь приглядевшись, земляне узнали в одном из ближайших останцов колонну хронобура. В этом пыльном, тусклом, грустном мире Ствол почти ничем не отличался от скал — ни формой, ни цветом, разве что был чуть повыше.

— Почему мы вышли здесь, возле Ствола, а не внутри него? — спросила Мириам. — Ведь Стас — инк хронобура и обслуживает только его.

— Ты, наверное, прослушала, что говорил Стас, — ответил Ивор. — Ствол в далеком будущем переходит в трансгресс…

— Это я как раз помню. Но не понимаю, почему трансгресс дублирует Ствол в тех Ветвях, где имеются выходы хронобура. Получается пересечение линий — трансгресса и Ствола, хотя они вместе представляют собой единую систему, пронизывающую Древо Времен.

— Я не думал об этом, — признался Ивор. — Возможно, такие пересечения существуют там, где Ствол перестает функционировать как транспортная система.

Помолчали, разглядывая необычный ландшафт. И вдруг Мириам с дрожью в груди поняла, что скалы вокруг с плоскими вершинами являются искусственными сооружениями! Башнями преимущественно круглой формы с рядами слепых черных окон.

— Боже мой! — прошептала девушка. — Да это же… город!

— Брошенный город, — уточнил Ивор меланхолически. — Мертвый. А вот там он переходит в живой город. — Молодой квистор вытянул руку.

Действительно, на горизонте, в стороне, противоположной низкому неяркому солнцу, виднелась гребенка более светлых зданий, над которыми висела туча вспыхивающих точек. Вероятно, эта туча представляла собой воздушный транспорт города.

Ивор включил антиграв и поднялся в воздух на полкилометра выше. Мириам с опозданием присоединилась к нему. Теперь они могли увидеть весь необычный «горно-городской» ландшафт и оценить масштабы городского строительства местных разумных существ.

Мертвый город тянулся полосой до горизонта, постепенно понижаясь за счет разваливающихся и обрушившихся зданий. Другой его конец утыкался в окраину живого города, как бы постепенно оживая, по мере приближения к жилым кварталам. Складывалось впечатление, что город двигался по планете как живой организм, наращивая тело со стороны «лба» и отпуская «хвост» из постепенно стареющих и начинающих разрушаться зданий.

Ивор поднялся еще выше, под струи сиреневато-сизых облаков, и убедился, что его догадка верна. Город действительно пересекал холмистую равнину, кое-где переходящую в степи и пустыни, длинной полосой шириной в два десятка километров и в самом деле напоминал живую змею с отмирающим хвостом.

— Интересные тут люди живут, — заметила Мириам, поднимаясь к Жданову. — На всю планету — один город! Не город — музей архитектуры под открытым небом. Здесь можно найти здания, построенные еще, наверное, тысячи лет назад.

— Такой город может быть и не один, но идея движения в сторону прогресса интересна. Зачем делать свалки, мусороперерабатывающие заводы, если весь мусор можно просто сбросить в бывшие жилыми кварталы. С другой стороны, эта идея отражает деградацию цивилизации. Долго она так не продержится. Либо вся планета превратится в свалку, либо численность населения сократится до демографического предела. Кстати, судя по жилой части города, — видишь, какая она маленькая? — здесь происходит второе — вырождение.

— Мы и просили Стаса высадить нас в «засыхающей» Ветви. Куда мы теперь? Познакомимся с аборигенами? Или начнем искать твоего отца?

— Не имеет смысла ни то, ни другое. Отца здесь нет.

— Откуда ты знаешь? — удивленно посмотрела на спутника Мириам.

— Я чувствую, — грустно улыбнулся Жданов.

— «Запах»? — догадалась Мириам. — Ты не чувствуешь мысленного «запаха» отца? А если он прячется где-нибудь под землей?

— Не имеет значения. Я бы услышал его мыслеголос, даже если бы отец находился на другой планете этой системы. Но его здесь нет.

— Тогда нам тут нечего делать. Вызовем трансгресс или пойдем в Ствол, побеседуем с кванком Стаса?

Ивор не ответил, глядя на толчею летательных аппаратов над «живой головой» города. Одна из бликующих точек отделилась от облака воздушного транспорта и направилась к зависшим под облаками землянам.