Айзек Азимов - Лаки Старр и большое солнце Меркурия

— Что-нибудь? О! Да ты только послушай!

Лаки слушал Бигмэна, и выражение его лица становилось все мрачнее по мере того, как разворачивались события в рассказе.

Когда Бигмэн закончил, он сердито хмурился:

— Вообще, зачем ты дрался с Уртейлом? Это было глупо.

— Лаки, — обиженно сказал Бигмэн. — Это был стратегический шаг! Ты всегда говоришь, что я на всех кидаюсь и мне нельзя доверить ничего серьезного и умного. А вот это было очень умно. Я знал, что могу стереть его в порошок при низкой силе тяжести.

— Похоже, тебе это не совсем удалось. Твоя лодыжка перевязана.

— Я поскользнулся. Несчастный случай. И потом, я действительно выиграл. Тут была сделка. Он мог здорово навредить Совету своим враньем, а если бы я выиграл, он бы слез с нас.

— И он дал тебе слово, что так сделает?

— Ну… — начал Бигмэн обеспокоенно.

Продолжил Лаки:

— Ты говоришь, что спас ему жизнь. Он знал об этом, и все же это не заставило его отказаться от своих планов. Неужели ты думаешь, что он отказался бы от них в результате кулачного боя?

— Ну… — снова сказал Бигмэн.

— Особенно, если бы он проиграл и злился от унижения, что его прилюдно побили… Вот что я тебе скажу, Бигмэн. Тебе просто очень хотелось побить его и отомстить за то, что он смеялся над тобой. Твои разговоры о сделке — только предлог. Разве не так?

— Ах, Лаки! Марсианские пески…

— Скажи, я не прав?

— Я хотел заключить сделку…

— Но больше всего ты хотел подраться, а теперь смотри, что получилось.

Бигмэн опустил глаза.

— Прости меня.

Лаки тут же смягчился.

— О, Великая Галактика, Бигмэн, я не сержусь на тебя. Право, я больше злюсь на себя. Я неправильно обращался с этим роботом и чуть не погиб, потому что ни о чем не думал. Я видел, что он не в порядке, но никак не связывал это с воздействием жары на позитронный мозг до тех пор, пока угроза для меня не стала слишком велика… Конечно, прошлое — это урок на будущее, но вообще давай забудем об этом. Вопрос в том, что же делать в ситуации с Уртейлом.

Настроение Бигмэна разом поднялось.

— Во всяком случае, — сказал он, — этот тип слез с нас.

— Он-то слез, — сказал Лаки, — а как насчет сенатора Свенсона?

— Гм.

— Как мы все это объясним? Расследуется деятельность Совета Науки, и в результате драки, инициатором которой выступил некто, близкий Совету, почти член его, Уртейл, ведущий это расследование, умирает. Выглядит скверно.

— Это был несчастный случай. Поле псевдотяжести…

— Это нам не поможет. Придется поговорить с Певералем и…

Бигмэн покраснел и торопливо сказал:

— Он всего лишь старик. Он не обращает на все это никакого внимания.

Лаки привстал, опершись на локоть.

— Что ты имеешь в виду, говоря, что он не обращает на все это внимания?

— Он действительно не обращает ни на что внимания, — страстно заговорил Бигмэн. — Он пришел, когда Уртейл лежал мертвый на полу и почти не обратил на это внимания. Только спросил: «Он умер?» — и все.

— И все?

— Все! Затем он спросил о тебе — где ты, и сказал, что Майндс передавал, будто тебя убил робот.

Лаки пристально смотрел на Бигмэна.

— Это все?

— Все, — смущенно сказал Бигмэн.

— Что произошло потом? Давай же, Бигмэн. Ты не хочешь, чтобы я говорил с Певералем. Почему?

Бигмэн отвернулся.

— Ну, давай же, Бигмэн!

— Ну, тут будет что-то вроде суда надо мной.

— Суд!

— Певераль сказал, что это убийство и что оно будет иметь большой резонанс на Земле. Он сказал, что мы должны определить виновного.

— Понятно. Когда будет суд?

— Ох, Лаки, я не хотел говорить тебе это. Доктор Гардома сказал, что тебе нельзя волноваться.

— Ты ведешь себя как наседка, Бигмэн. Когда будет суд?

— Завтра в два часа дня по стандартному времени Системы. Но не стоит беспокоиться об этом, Лаки.

— Позови Гардому.

— Зачем?

— Делай, что я сказал.

Бигмэн вышел и вернулся с доктором Гардомой.

Лаки обратился к доктору:

— Ведь я могу встать с постели завтра в два часа дня, не правда ли?

Доктор Гардома колебался:

— Мне бы хотелось, чтобы вы еще полежали.

— Это не важно, чего бы вам хотелось. Я ведь не умру от этого?

— Вы не умрете, если встанете с постели прямо сейчас, мистер Старр, — обиделся доктор Гардома. — Но это нецелесообразно.

— Тогда все в порядке. Передайте доктору Певералю, что я буду присутствовать на суде над Бигмэном. Надеюсь, вы знаете об этом?

— Знаю.

— Все знают, кроме меня. Да?

— Вы были не в том состоянии…

— Передайте доктору Певералю, что я буду на суде и чтобы суд без меня не начинали.

— Я передам ему, — сказал Гардома, — а сейчас вам лучше поспать. Пойдемте, Бигмэн.

Бигмэн взвизгнул:

— Одну секунду, — он быстро подошел к постели Лаки и сказал: — Слушай, Лаки, не стоит огорчаться. Вся ситуация у меня под контролем.

Брови Лаки поднялись.

Бигмэн, почти лопался от важности:

— Я хотел удивить тебя, черт возьми. Я могу доказать, что не имею никакого отношения к тому, что Уртейл сломал себе шею. Я решил эту загадку, — он похлопал себя по груди. — Я решил! Я! Бигмэн! Я знаю, кто виноват во всем.

— Кто?

Но Бигмэн тут же вскричал:

— Нет! Не скажу. Я хочу продемонстрировать тебе, что думаю не только о кулачных боях. На сей раз я буду актером, а ты зрителем, вот и все. Узнаешь все на суде.

Лицо маленького марсианина сморщилось в довольной усмешке, он протанцевал чечетку и вслед за Гардомой вышел из комнаты с видом веселого триумфатора.

15. СУД

Почти в два часа пополудни Лаки вошел в кабинет доктора Певераля.

Остальные уже были на месте. Доктор Певераль, сидевший за старинным столом, вокруг которого собралось много народу, приветливо кивнул ему.

Лаки мрачно ответил:

— Добрый день, сэр.

Все очень походило на тот вечер, когда они собрались на банкет. Разумеется, здесь был Кук, выглядевший, как всегда, нервным и несколько сухопарым. Он сидел в большом кресле справа от доктора Певераля, а маленькая фигурка Бигмэна смущенно ерзала и совершенно терялась в таком же большом кресле слева.

Был Майндс, его худое лицо выглядело угрюмо, а сплетенные пальцы, разъединяясь, барабанили по ноге. Рядом с ним сидел бесстрастный доктор Гардома. Его тяжелые веки приподнялись, и он неодобрительно посмотрел на Лаки, когда тот вошел. Присутствовали также астрономы, возглавлявшие отделы.

Собственно говоря, единственным человеком, кто присутствовал на банкете и кого не было сейчас, был Уртейл.

Доктор Певераль мягко сказал:

— Мы можем начинать. Во-первых, несколько слов мистеру Старру. Насколько я понял, Бигмэн представил вам это собрание как суд. Ничего подобного, уверяю вас. Если суд будет, а я надеюсь, что нет, он состоится на Земле в присутствии профессиональных судей и присяжных. Мы же собрались здесь для того, чтобы составить отчет о происшедшем и отправить его в Совет Науки.

Доктор Певераль переставил на столе какие-то предметы, находившиеся в беспорядке, и сказал:

— Позвольте мне объяснить, для чего необходим подробный отчет. Во-первых, в результате смелого проникновения мистера Старра на солнечную сторону был остановлен диверсант, мешавший работе доктора Майндса. Он оказался роботом, сделанным в системе Сириуса, и он уже не действует. Мистер Старр…

— Да? — откликнулся Лаки.

— Важность этого события столь велика, что я позволил себе расспрашивать вас об этом сразу после того, как вас принесли под Купол, и вы находились в полубессознательном состоянии.

— Я помню это, — сказал Лаки, — очень хорошо.

— Можете ли вы подтвердить некоторые из ваших ответов сейчас, чтобы мы могли их записать?

— Могу.

— Прежде всего, участвуют ли в этом какие-нибудь еще роботы?

— Робот не сказал об этом, но думаю, что нет.

— И все же, он не говорил, что он единственный робот на Меркурии?

— Не говорил.

— В таком случае могут быть и другие.

— Не думаю.

— Однако это всего лишь ваше личное мнение. Робот не говорил, что здесь нет других роботов.

— Не говорил.

— Хорошо. Сколько сирианцев участвуют в этом деле?

— Робот не сказал. Он получил инструкцию не говорить этого.

— Он указал базу сирианских оккупантов?

— Он ничего об этом не говорил. Он вообще не упоминал сирианцев.

— Но сам робот сделан в системе Сириуса, ведь так?

— Он признал это.

— А-а, — доктор Певераль невесело улыбнулся. — В таком случае, я полагаю, всем очевидно, что сирианцы на Меркурии и что они действуют против нас. Нам следует поставить в известность Совет Науки. Должны быть организованы поиски на Меркурии, и, если даже сирианцам удастся скрыться и покинуть планету, мы, во всяком случае, будем осознавать повышенную опасность со стороны Сириуса.