Цицерон и боги Зеленой планеты - Андрей Васильевич Саломатов

богоподобный, — слащавым голосом ответил вождь. — Мне рассказывали об их деревне мои охотники, которые много раз бывали у священной горы Баррум. И я даже знаю о том, что на их жилище всесильный и справедливейший из богов — Гарма — обрушил лавину камней. Если я правильно тебя понял, вы ищете этих богоподобных?

— Ты правильно меня понял, вождь, — ответил Эдуард Вачаганович. — Гарма там действительно постарался. От поселка ничего не осталось. Поэтому мы и оказались здесь. Нам надо разыскать богоподобных, чтобы отвести их к всесильному Гарме. Он сам послал нас за ними.

— Удивительны деяния всемудрейшего Гармы, — задумчиво сказал Вотамолас. — Зачем было наказывать богоподобных лавиной камней, а потом посылать за ними гонцов?

— Чтобы вернуть их на небо, — ответил командир корабля.

— Кстати, — воспользовавшись паузой, сказал Вася. — Если вы поможете нам отыскать их, мы передадим Гарме от вас привет, и этот наидобрейший из богов обязательно отблагодарит вас хорошим урожаем или…

— Замолчи! — тихо оборвал его Эдуард Вачаганович. — Никаких обещаний и высказываний от имени Гармы, Будды, Вицли-Пуцли и всех остальных богов. И вообще, старайся говорить о них поменьше. Все войны на Земле начинались именно из-за этого. Понял?

— Понял, — виновато ответил штурман.

— Мы сделаем все, чтобы вам помочь, — почтительно склонив голову, пообещал Вотамолас и указал палкой на круглое каменное строение. — А сейчас не желают ли богоподобные пройти в святилище, чтобы принести всесильному Гарме жертвы?

— Случайно не кого-нибудь из нас? — забеспокоился Вася, но капитан ткнул его локтем в ребра и ответил вождю:

— Да, вождь, мы с величайшим удовольствием примем участие в этом священном ритуале, но вначале хотели бы узнать, какую жертву вы приготовили всемогущему Гарме?

Вождь хлопнул в ладоши, и тут же из толпы выскочили несколько туземцев с деревянной клеткой, в которой сидели два испуганных зверька, похожих на лемурчиков. Один из них жалобно вскрикнул: «Ум, ум», забился в угол и прикрыл лапами глаза. Другой лежал на полу, свернувшись в клубок.

— Нет! — возмутился штурман. — Так нельзя! Живые существа, да еще такие симпатичные…

— Ты когда-нибудь замолчишь? — не на шутку рассердился Эдуард Вачаганович. — Если без моего разрешения ты скажешь еще хотя бы слово, я сам принесу тебя в жертву Гарме.

— Я вижу, один из богоподобных недоволен жертвой, — сказал Вотамолас и крикнул в толпу: — Приведите сюда пленника!

— Только этого нам и не хватало, — пробормотал командир корабля. — Нет, вождь, мы довольны, но всемогущий Гарма поручил нам сказать народам Зеленой планеты, что человеческих жертв он больше никогда не примет. Он не хочет и смерти этих безвредных зверьков. — Капитан показал на клетку и продолжил: — Поэтому мы просим отпустить всех ваших пленников, разумных и неразумных.

Толпа туземцев забеспокоилась, вождь удивленно посмотрел на пришельцев и сказал:

— Ну, если этого желает всесильный Гарма, я повинуюсь.

— Гарма не только всесилен, но и великодушен, — обрадовался Эдуард Вачаганович. — Отныне он запрещает проливать на алтаре кровь и желает видеть в качестве даров только фрукты и овощи. Доброта Гармы безмерна, и он желает, чтобы и вы стали такими же добрыми.

В это время двое аборигенов подтащили к вождю пленника, связанного по рукам и ногам. Бедняга был так напуган, что от страха не мог стоять на ногах и сразу упал ничком на землю.

— Гарма дарует тебе жизнь, — объявил Вотамолас пленнику и легонько пнул его ногой. — Это значит, что ты не умрешь на алтаре.

— Ну вот, вполне цивилизованное племя, — радостным шепотом проговорил штурман, а вождь продолжил, обращаясь к пленнику:

— Ты умрешь на костре. Мы приготовим из тебя хороший обед и отпразднуем появление богоподобных.

— Может, усыпить вождя? — шепотом спросил Николай у капитана, а Эдуард Вачаганович укоризненно посмотрел на механика и сказал Вотамоласу:

— Неужели ты думаешь, вождь, что добрейшему Гарме это понравится? Если даже всесильный не желает принимать такие дары, то мы, его посланники, и подавно. Отпусти его с миром. Пусть идет и сообщит своему племени о том, что Гарма больше не принимает человеческих жертв. Но самое главное — он расскажет всем о твоем великодушии. Народ соседнего племени будет почитать тебя как великого вождя, равного самому Гарме.

Некоторое время вождь и все население деревни находились в замешательстве. Затем Вотамолас взмахнул рукой и негромко отдал приказ двум туземцам. Те сразу же развязали пленника и поставили его на ноги.

— Иди, — сказал ему Эдуард Вачаганович. — Иди, и поскорее.

Недоверчиво глядя на вождя и пришельцев, пленник растирал затекшие от сыромятных ремней руки и не сходил с места.

— Да иди же ты! — прошипел Вася. — Пока они не передумали.

— Ступай. — Вождь несильно ударил пленника палкой по спине, и тот, сорвавшись с места, побежал к реке.

— Я рад, дорогой вождь, что мы так быстро поняли друг друга, — улыбаясь, проговорил Эдуард Вачаганович.

— Да, — печально ответил вождь. — Я тоже очень рад. Надеюсь, и всемогущий Гарма сегодня будет доволен жертвоприношениями.

— Конечно! — радостно встрял в разговор Вася, который окончательно поверил в силу доброго слова, цивилизованность вождя и собственную богоподобность. — Мы здесь как-то обсуждали с Гармой, что съесть на обед. Оказалось, он очень любит фрукты, растущие у вас в лесу. Большие такие, синие. Очень вкусные.

— Да, да, — кивал Вотамолас. — Сегодня у всемогущего Гармы и моего племени будет славный обед из трех богоподобных. Никогда еще у нас не было такого обеда. — Вождь взмахнул руками, и туземцы быстро разбежались в разные стороны.

— Что он сказал? — не понял штурман.

— Он сказал, что на второе сегодня у них будешь ты, — ответил Эдуард Вачаганович.

Спасатели огляделись и увидели, что все проходы между домами перекрыты свирепыми воинами с пиками. Остальные начали окружать пришельцев, и вскоре кольцо замкнулось. Вооруженных туземцев было так много, что земляне поняли: выкрутиться будет очень сложно.

— Ну вот, а говорили, что каннибалов чувствуете за версту, — укоризненно сказал Вася командиру корабля.

— М-да, — озадаченно промычал капитан. — Кажется, влипли серьезно. А у меня даже покурить нечего.

— Может, все-таки выстрелить? — испуганно озираясь, спросил Николай.

— Пока не надо, —