Меня зовут Адам. Первая книга - Ленар Гиниятович Хатбуллин

чтобы увидел прошлое, которое может шокировать, либо предоставить такой эффект, который вряд ли захочется испытывать ещё раз. Потому набираюсь терпения и ожидаю, чтобы сделать сближение плавным и не грозным. Начинаю готовиться притягивать словами иную реальность, и размышляю на заданную тему, которая верно служит в пути, и также станет ключом в данной ситуации, никак не решаемая, но должно же быть понимание или какое-нибудь знание, которое сокрыто, и один миг, отделяющий видимое в подсознании. Начинаю идти вперёд, но не могу, так что-то незримое меня останавливает, держит на одном месте.

Потому начинаю прорисовать путь, который не поддаётся сразу, а видится рядом, но не вблизи, из-за удаления и не желания открыться, и дать полное отображение сокрытого в глубинах ожидающего подсознания, а теперь закрывающего дорогу к пониманию. Начинаю рисовать словами путь к нему:

– Понятие пути исходит из разума, ибо он осуществим при обдумывании, и развитии, которые не должны прекращаться, а становятся всё изощреннее и сложнее со временем, ибо к любому можно привыкнуть. Так и подсознание не может принимать вечно одни и те же понятия, которые и выдаются, как первые и досконально изученные, а на самом деле, являющиеся черновиком мыслей и образов. Проектирование разума, который ждет, когда закончиться, дабы начать новую жизнь и наполнять новыми смыслами, а также понятиями и значениями для детального изучения.

Замечаю, мозг становится мягче. Усиливаю натяжение мыслительной деятельности, которая должна быть сильнее, чем сопротивление и сознательный уход от разумности познания. Проговариваю мысль:

– Также изучение относиться не к предметному толкованию, но и к глубинному осмыслению того, что записано и изучено. Любая идея прорабатывается внутри и таким образом несет переработанные, измененные и другие понятия, которые отличаются от исходных данных. Это необходимо для личного познания и для того, чтобы уяснить внутри себя, как складывается наука, из каких частей состоит, и какое определение имеется на первом месте, а какое познается, потому им можно пренебречь, и не включать в анализ понятий. Потому взгляд внутри необходим для начального познания, которое подскажет, какой путь избрать, и что необходимо ещё достичь этим путем, который выбирается, исходя из первоначального изучения. Это начало познания, которое всегда обязательно и важно. Иначе ничего не достичь.

Могу нащупать вход, который плотный и твёрдый. Понимаю, что прорисовал первоначальные удары, которые помогут в дальнейшем продвижении. Оно всегда начинается с разведки и необходимых изначальных сведений, помогающих правильно вести рассуждения, которые становятся моей частью, ведь верю в них. Высказываю их, чтобы проронить в жизнь:

– Как высказал ранее, любое знание прорабатывается внутри и оттого даёт оттенок тому, что будет высказано, либо определено. А это означает, что понятийный аппарат берёт начало в нас, и от происхождения зависит то, что будет вложено в смысл, озвученный и ранее не узнанный. По происшествию времени поймем и осознаем то, что хотелось сказать, и отобразить конкретную действительность, которая нуждается в отображении, ибо нет картины, которая не нарисована. Вернее, ей не хватает кистей и художника. А мозг тем и отличается, что фантазия может предоставить идею и знание о том, как должно всё выглядеть в идеальной версии мира, который начинает обретать границы знания, которое его отобразит и поймёт, какой смысл сокрыт. Взгляд, следующий за истиной, может обнаружить её.

Туманно очерчивается дверь. Начинаю стучаться в неё новыми, громкими словами:

– Для познания и смотрения вглубь явлений необходимо осознавать наравне с понятием, которое необходимо описать и познать. Прежде, чем приступать к такой объемной работе, надо увидеть вид определения, и мысленно описать его, прорабатывая в голове, и обозначая зрительные границы, в которых может обитать знание. За него надо мысленно ухватиться, и увидеть уже описанным и разрешенным конфликтом, который будет решаться. Искать выход из комнаты размышлений, в которую угодил. Взять умом понятие и начать думать, разрезая мысленно на множество частей, ибо большее видится, как сумма понятий, которые составляют определение. И смотря на буквенное отображение, думаешь, как лучше явить и описать, назвать разбитую суть, которую собираешь в голове, получая знание, к которому тянулся, и хотел познать, забраться на вершину долгожданной горы.

Дверь четче понимается, виден силуэт. Продолжаю настойчиво искать черты, и даже начинаю очерчивать тень, в которой отображаю свои стремления и мечты:

– Вершина знания означает высшую степень, в которую смог попасть, когда закончил строить план по достижению цели. Расчертил всю картину мира, которая ждёт того, кто прорисует и проработает материал, представляющийся разрозненным и малозначащим, если не будет такого человека. А начало работы над этим уже закладывает кирпич движения на гору, которую трудно достичь, но какие виды открываются с неё, диву даешься, и хочешь также пребывать в познании, ни на секунду не прекращая двигаться и работу мозга. Он ждёт новое топливо для работы, идеи. Начинаю обретать границы знания, которые хотел достичь, ибо знаю, куда иду, и четко осознаю, сколько ещё пройти для достижения моей цели. Она тем ближе, чем приближаю её.

Дверь ясно видна, силуэт дает реальность. Убыстряю шаги, ведущие к конечной цели:

– Понятная видимость проблемы дает её решение наиболее быстро досягаемым способом, чем было бы до этого, без понятности определения и значимости того, что надо достичь. Ибо всё исходит от правильной оценки того, что предстоит узнать и увидеть в лицо, как обозримую суть и разность между наблюдением и деланием. Нельзя долгое время посвящать этому пункту, но и важность не надо преуменьшать, а, то бывали случаи, когда люди не правильно оценят проблему, и начнут копать яму вместо того, чтобы дать лестницу, и вылезти из сложившейся ситуации. Не закапываться в тоннах определений, и не делать побег из мира, который не можем понять, а четко и скрупулезно подойти к каждому этапу, чтобы не было такого, что не увидишь всей сути, и начнешь биться в стены, которые можно обойти. Но, если смотришь прямо, то и не видны прочие пути. Потому взгляд в суть.

Смотрю в дверь. Застывает взор. Стоит. Но не пропускает дальше взгляд, а жаль, хотелось бы понять, к чему стремлюсь, и, что является путем, а не вечный поиск, который не имеет конца, если взглянуть не окрыленными и реальными глазами, отливающими сейчас чёрным пессимизмом. Но знаю заранее, что знание о поражении может погубить прежде, чем вступлю в настоящий бой. Поэтому отметаю все назойливые и возникающие препятствия, которые хотел поставить мозг и, не желая оказать помощи, а, может, сознательно пошёл на это, чтобы дать неразрешимую задачу, и радоваться тому, что не могу