Айзек Азимов - Лакки Старр и пираты с астероидов (пер. А.Анпилов)

– Ты слышал?

Бигмен сделал невинные глаза.

– Что я мог слышать, приятель?

– Даю голову на отсечение, только что стукнула дверь шлюза. Странно, что нет сигнала тревоги.

– Разве должен быть сигнал?

– Обязательно. Звонок показывает, что одна из дверей открыта. Иначе любой дурень, отворив обе двери, способен выпустить весь воздух из порта.

– Значит, все в порядке. Нет сигнала – двери целы.

– Не уверен.

Тремя плавными прыжками сержант приблизился к заветной нише. По пути он ловко задел тумблер на стене, и в коридор ударили снопы света от четырех рядов мощных ламп. Бигмен еле поспевал за ним, зависая под потолком и рискуя спланировать носом в пол.

Переложив бластер в левую руку, Вильсон подергал дверь и пожал плечами.

– Значит, ты ничего не слышал?

– Ничего. Зря волнуешься, дружище.

Пять минут до старта.

Пемза фонтаном брызгала из-под ног неизвестного. В вакууме свет не рассеивался и каменная гряда, окружавшая порт, отбрасывала абсолютно черную тень. Следуя вдоль гряды, человек подобрался почти к самому кораблю. Один затяжной прыжок – и он уже в тени «Атласа». Подтягиваясь то одной, то другой рукой за поручни трапа и перескакивая сразу через десять ступеней, человек мгновенно взлетел к воздушному шлюзу корабля. Секундная манипуляция с игло-пистолетом – и он внутри.

Теперь на «Атласе» был экипаж!

Сержант все еще ковырялся у шлюза, с сомнением разглядывая защитный диск, а Бигмен скрипел без умолку:

– Я ж и говорю – торчу уже неделю. Секретное задание, чтоб его! Представляешь, приятель, я должен следить за своим паршивым родственником, чтобы он не влип в какую-нибудь историю. Ничего себе работка для ковбоя, а? И ни одного шанса смыться…

Сбитый с толку гвардеец промямлил:

– Передохни, малыш. Ты славный парнишка и все такое, но давай-ка отложим разговор. – Сержант потрогал контрольную пломбу. – Очень странно…

Бигмен набычился и угрожающе выпятил нижнюю челюсть. Развернув за локоть часового и едва не упав при этом, он зашипел тому в подбородок:

– Дружище, ты кого это назвал малышом?!

– Послушай, проваливай откуда пришел. За родственником следи.

– Нет, минутку! Сейчас мы кое-что выясним. Думаешь, если я не вымахал с телескоп, как некоторые, то меня позволено величать парнишкой? Становись сюда. Давай! Подымай кулаки или я размажу тебе нос по всей сковородке!!!

И он изобразил что-то вроде боксерской стойки. Вильсон глядел на него с изумлением.

– С чего ты взбесился? Брось валять дурака.

– Ага, испугался!

– Не могу же я драться на посту! А кроме того, у меня и в мыслях не было задевать тебя. Мне вообще сейчас не до тебя, надо в деле разобраться.

Бигмен вдруг прекратил скакать и размахивать кулаками.

– Эй, а ведь, кажется, корабль стартует.

Звука, конечно, не было слышно из-за вакуумной прослойки, но весь коридор вибрировал от близких ударов ракетных двигателей, отрывающих «Атлас» от планеты.

– Видимо, и вправду померещилось. – Сержант поскреб пятерней затылок, – Думаю, нет смысла сочинять рапорт. В любом случае – уже поздно.

И контрольная пломба была забыта.

Старт!

Облицованная керамической плиткой пусковая шахта торжественно разверзлась и первые струи пламени сотрясли ее глубины. «Атлас» дрогнул и медленно пополз вверх. Скорость нарастала. И вот, распоров ночное небо, величественный корабль обернулся блуждающей звездой, съежился в точку и пропал.

Доктор Генри, который раз взглянув на часы, произнес:

– Время истекло. «Атлас» должен быть в небе. – Он постучал черенком трубки по циферблату.

Конвей оживился.

– Отлично! Надо свериться с властями порта. Спустя пять секунд они вперились в изображение стартовой площадки на видеоэкране. Пусковая шахта была раскрыта и еще дымилась. Корабля не было.

Конвей покачал головой.

– Да. Это была прекрасная машина.

– Пока еще есть.

– Не стоит заблуждаться. Через несколько дней «Атлас» превратится в расплавленный дождь. Обреченный корабль.

Аугустус Генри хмуро кивнул.

Дверь скрипнула и оба как по команде обернулись. Вошел всего лишь Бигмен. Физиономию его прямо-таки распирала широкая улыбка.

– Здорово-то как вернуться в Луна Сити! Наконец чувствуешь себя человеком, а не мотыльком. Глядите-ка!– Он топнул сапогом об пол и подпрыгнул.– Да попытайся я сделать что-нибудь в этом роде там, где я только что был, – улетел бы на Меркурий, а скорее всего – впаялся бы в потолок!

– Где Лакки? – оборвал его Конвей.

– О, ничего нет проще. Я совершенно точно могу вам сказать. – Бигмен посмотрел на ученых ясными глазами. – Говорят, «Атлас» только что стартовал…

– Какая неожиданность, – съязвил советник. – Где Лакки?

– На «Атласе», конечно. Где ж ему еще быть?

Глава вторая

Космический сброд

– Что?!! – доктор Генри разинул рот и неизменная трубка свалилась на пол.

Конвей побагровел и через силу выдавил:

– Это розыгрыш?

– Ничуть. Он вошел в корабль за пять минут до старта. У шлюза на посту стоял часовой – мимо не проскочишь. Ну так я заморочил ему голову. Чуть в драку не втянул симпатягу Вильсона. Уж он бы попробовал старых приемчиков бинго-банго, – Бигмен потыкал кулаками воздух, – да быстро пошел на попятную.

– И вы позволили? Не предупредив нас?

– А как я мог иначе? Раз Лакки сказал, что должен быть на «Атласе», то так тому и быть. Не мог же я подвести его! Еще он говорил мне: «Держи язык за зубами, дружище Бигмен! Никому ни слова о нашем деле, особенно советнику и доктору Генри!»

– Он меня в гроб вгонит! – простонал Конвей. – Взгляни на мои седины, Гэс, – и я доверился этому марсианскому пигмею! Бигмен, вы… у меня просто слов нет, вы – круглый дурак! Вам хоть известно, что корабль – это мина-ловушка?!

– А как же – Лакки сказал. Кстати, он предупредил, чтобы за ним не посылали погони, а то наше дельце не выгорит.

– Ваше дельце?! Как бы не так! Сию минуту отправим второй корабль и вынем нахала!

Генри, уже вернувший себе невозмутимый вид, похлопал советника по руке.

– Погоди. Остынь, Гектор. Хоть мы и не знаем, что у него на уме, но лучше не вмешиваться. Бывали и похуже переделки. Я думаю, Лакки выкрутится.

Конвей передернул плечами и обиженно откинулся на спинку кресла, а Бигмен вкрадчиво продолжал:

– Он сказал, что мы должны ждать его на Церере, и кроме того он сказал, – Бигмен взялся за ручку двери, – чтобы вы, доктор Конвей, следили за здоровьем и поменьше горячились по пустякам!

– Вы… – начал было советник, но маленький ковбой уже благоразумно закрывал дверь.

Корабль пересек орбиту Марса и Солнце заметно уменьшилось. Ничто не тревожило тишину командного отсека. Лакки Старр любил безмолвие космоса. Окончив обучение и став полноправным членом Совета Науки он большую часть времени проводил в дальних перелетах. Космос стал для него привычным домом, таким же родным, как и шелковые травы Земли. Надо сказать, «Атлас» был вполне комфортабелен, не хватало только того, что якобы было, да уже вышло – когда пираты ступят на борт, корабль должен выглядеть только что покинутым многочисленной командой.

Лакки позавтракал суперстейком с дрожжевых плантаций Венеры, пообедал бескостным цыпленком с Земли и поужинал крабами из лунного питомника.

«Этак я растолстею», – усмехнулся он про себя, дожевывая булочку с Марса и наблюдая за небесами.

Стали различимы крупные астероиды. Первой возникла Церера, самый массивный из камней пояса – около 500 миль в диаметре. Следом за ней появились Джуно и Паллада. Веста была на противоположной стороне орбиты, за миллионы миль от Лакки.

На самом деле астероидам не было числа. Когда-то считалось, что здесь, между Марсом и Юпитером, в доисторические времена вращалась планета, впоследствии распавшаяся на куски. Но это было не так. Виновником был Юпитер. Точнее, его титаническая гравитация. В эпоху формирования Солнечной системы космический гравий на этом участке не смог соединиться в планету – чудовищное притяжение Юпитера растащило материю на мириады крошечных мирков.

Среди камней было четыре самых увесистых, больше сотни миль в поперечнике, и полторы тысячи – помельче, от десяти до ста миль в диаметре. Остальные не поддавались пересчету, но все равно каждый из них превосходил Великие Пирамиды.

Камней было такое множество, что астрономы прозвали их «космическим сбродом».

Астероиды были равномерно распределены в пространстве между Марсом и Юпитером, причем каждый скользил по собственной орбите. Ни одна другая планетная система во всей Галактике не имела ничего подобного.

Отчасти это было хорошо – астероиды служили перевалочными пунктами на пути к внешним мирам. Отчасти плохо: любой преступник, сбежав от судебного преследования, мог укрыться на одном из камней. У полиции никаких сил не хватит, чтобы обшарить каждый булыжник.