Айзек Азимов - Лаки Старр и большое солнце Меркурия

И бластер поддавался. Собственно говоря, он освободился так неожиданно, что онемевшие пальцы Бигмэна чуть не выронили его.

— Марсианские пески! — пробормотал он, держась за бластер.

Если бы он знал, где у этих щупалец находится самое уязвимое место, если бы он мог взорвать любую часть их, не задев Уртейла или себя, все было бы просто. Увы, он мог только рискнуть и надеяться, правда, не слишком сильно, на удачу.

Его правый палец вертел кнопку, регулирующую силу взрыва. У него кружилась голова, а это был плохой знак. Уже несколько минут Уртейл не подавал никаких признаков жизни.

Он задал минимальную силу взрыва. Еще одно: надо нажать на курок указательным пальцем, и при этом не уронить бластер.

Великий Космос! Он не должен уронить его.

Указательный палец дотронулся до нужного места и нажал.

Бластер нагревался: он видел тусклый, красный блеск сквозь решетку дула. Это было очень плохо для решетки — бластер не был предназначен для использования в качестве теплоизлучателя, но другого выхода не было.

Собрав все оставшиеся силы, Бигмэн забросил бластер как можно дальше.

Затем ему показалось, что действительность на миг покачнулась, словно он вот-вот потеряет сознание.

Потом он почувствовал первый прилив тепла, крохотный росточек тепла, который вошел в его тело из работающей системы энергоснабжения. Бигмэн слабо вскрикнул от радости. Этого тепла было достаточно — он понял, что энергию больше не поглощают прожорливые тела теплососущих щупалец.

Он пошевелил руками. Поднял ногу. Руки и ноги были свободны. Щупальца исчезли.

Лампочка на шлеме разгорелась ярче, и он смог хорошо разглядеть то место, куда упал бластер. Место, но не сам бластер: там, где должен был быть бластер, лениво шевелилась масса серых извивающихся щупалец.

Дрожащими руками Бигмэн схватил бластер Уртейла, поставил его на минимальный нагрев и зашвырнул подальше. Это отвлечет чудовищ, если иссякнет энергия в первом бластере.

Бигмэн быстро сказал:

— Эй, Уртейл! Ты меня слышишь?

Ответа не было.

Собрав все силы, он потащил за собой фигуру в космическом скафандре. Лампочка на шлеме Уртейла мигала, а индикатор автономной системы энергоснабжения указывал, что система пока работает. Температура внутри скафандра должна быстро прийти в норму.

Бигмэн связался с Домом под Куполом. Другого решения в настоящий момент быть не могло. Они ослаблены, источники питания почти не работают — в таком состоянии еще одна встреча с меркурианской жизнью может убить их. Уж как-нибудь он постарается не подвести при этом Лаки.

Было просто удивительно, как быстро их нашли.

Выпив две чашки кофе и поев горячей еды, окруженный светом и теплом Дома под Куполом, неунывающий Бигмэн уже рассматривал недавно пережитый кошмар всего лишь как неприятное происшествие в прошлом.

Доктор Певераль хлопотал вокруг него, похожий одновременно на взволнованную мамашу и на нервного пожилого джентльмена. Его серые стальные волосы были растрепаны.

— Вы уверены, Бигмэн, что с вами все в порядке? Никаких неблагоприятных эффектов?

— Я прекрасно себя чувствую. Никогда не чувствовал себя лучше, — настаивал Бигмэн. — Вопрос о том, док, как там Уртейл?

— Вероятно, с ним все будет в порядке, — голос астронома стал холоден. — Доктор Гардома осмотрел его и считает, что он не так плох.

— Хорошо, — проговорил Бигмэн почти радостно.

Доктор Певераль спросил с некоторым удивлением:

— Вы беспокоитесь за него?

— Еще как, док. Я на него рассчитываю.

Вошел доктор Хенли Кук, почти дрожа от волнения.

— Мы послали людей в шахту посмотреть, не удастся ли поймать одно из этих созданий. Они взяли с собой нагревающиеся подушки. Знаете, как наживку для рыбы, — он повернулся к Бигмэну. — Вам крупно повезло, что вы от них избавились.

Голос Бигмэна зазвенел от возмущения и обиды.

— Это было не везение, а ум. Я понял, что большинство из них ищет просто прямой источник тепла. Я понял, что это их любимый вид энергии. И я дал им ее.

Вскоре доктор Певераль ушел, но Кук остался — говорил о чудищах, расхаживая туда-сюда и беспрерывно рассуждая вслух.

— Вы представляете? Старые истории о холодной смерти в шахтах, оказывается, не выдуманы. Нисколько не выдуманы! Подумать только! Обыкновенные каменные щупальца действуют, как тепловые губки, высасывая энергию отовсюду, где только удается присосаться. Вы их точно описали, Бигмэн?

— Конечно. Когда поймаете, увидите сами.

— Какое открытие!

— Как могло случиться, что их не обнаружили раньше? — спросил Бигмэн.

— Судя по вашим рассказам, они сливаются с окружающей средой. Защитная мимикрия. И потом, они нападают только на одинокого человека. Возможно, — он заговорил быстрее, оживленнее, пальцы его при этом переплетались, — здесь действует какой-то инстинкт, какие-то зачатки интеллекта, заставляющие их прятаться и не попадаться на глаза. Я уверен в этом. Они обладают своего рода умом, который заставляет их держаться подальше от нас. Они знают, что единственный способ оставаться в безопасности — это быть невидимыми, поэтому они нападают только на одинокого, без спутников, человека. И вот в течение тридцати или более лет ни один человек не спускался в шахту. Бесценные источники необыкновенного тепла ушли, щупальца все же ни разу не поддались соблазну проникнуть в сам Дом под Куполом. Но когда люди, наконец, снова вошли в шахту, искушение оказалось слишком велико, и одно существо совершило нападение, несмотря на то, что там было два человека, а не один. Для них это нападение оказалось роковым. Их обнаружили.

— Почему они не переберутся на солнечную сторону, раз им нужна энергия и они такие умные? — поинтересовался Бигмэн.

— Возможно, там слишком жарко, — сразу сказал Кук.

— Они кинулись на бластер. Он был нагрет докрасна.

— Вероятно, на солнечной стороне слишком сильное излучение. Может быть, они не могут к нему адаптироваться. А может быть, на солнечной стороне существует другой вид подобных существ. Откуда мы знаем? Может быть, те, которые живут на темной стороне, питаются радиоактивными рудами и блеском короны.

Бигмэн пожал плечами. Подобные рассуждения он считал бесполезными.

Кук, казалось, тоже переменил ход мыслей. Он задумчиво смотрел на Бигмэна, ритмически поглаживая одним пальцем подбородок.

— Итак, вы спасли жизнь Уртейлу.

— Совершенно верно.

— Что ж, наверное, это хорошо. Если бы Уртейл умер, они бы обвинили вас. Сенатор Свенсон постарался бы как следует потрепать нервы и вам, и Старру, и Совету. Никакие объяснения не помогли бы. Раз вы присутствовали при смерти Уртейла, значит, вы виноваты.

— Послушайте, — сказал Бигмэн, беспокойно задвигавшись, — когда я могу увидеть Уртейла?

— Когда угодно, как только разрешит доктор Гардома.

— Соединитесь с ним и скажите, что я хочу видеть Уртейла.

Кук задумчиво разглядывал маленького марсианина.

— Что вы задумали?

Так как то, что задумал Бигмэн, было связано с силой тяжести, ему пришлось частично посвятить в свой план Кука.

Доктор Гардома открыл дверь и кивнул Бигмэну, чтобы он вошел.

— Можете поговорить с ним, Бигмэн, — прошептал он. — Мне он уже надоел.

Он вышел, и Бигмэн с Уртейлом снова оказались один на один.

Джонатан Уртейл был слегка бледен (там, где не зарос щетиной), но это был единственный знак испытания, через которое ему довелось пройти. Он растянул губы в дикарской ухмылке.

— Я цел, если ты пришел убедиться в этом.

— Я пришел убедиться именно в этом. А также задать тебе один вопрос. Ты все еще веришь в этот бред, якобы Лаки Старр хотел построить в шахте сирианскую базу, чтобы всех обмануть?

— Я докажу это.

— Слушай, приятель, ты же знаешь, что это ложь, и ты собираешься добыть лжеулики. Поддельные доказательства! Я, конечно, не ожидал, что ты будешь ползать у меня в ногах и благодарить меня за то, что я спас тебе жизнь…

— Погоди! — лицо Уртейла медленно покраснело. — Я помню только, что та штука свалилась на меня совершенно неожиданно. Это был несчастный случай. Я не знаю, что случилось после этого. И не поверю тому, что скажешь ты.

Бигмэн заорал в ярости:

— Ах ты, грязь космическая, да ты звал на помощь!

— Где твои свидетели? Я ничего не помню.

— А как, ты воображаешь, ты смог выбраться оттуда?

— Я ничего не воображаю. Может быть, эти штуки сами сползли с меня. Может быть, их вообще не было. Может быть, это упал кусок скалы и сшиб меня. Если ты пришел сюда, ожидая, что я буду рыдать у тебя на плече и дам обещание не трогать твоего дружка, то я тебя разочарую. Если тебе больше нечего мне сказать — до свиданья.