Арестантка: Тюрьма Рая (СИ) - Вайшен Нина

— Я хочу поговорить с Гомером.

— А зачем ты шёл через технический тоннель? — удивился Винсент.

— Так быстрее… да и хотел застать его врасплох.

— Ты за дурака меня держишь? Что ты задумал?

Он не поверил. Опустил руки в карманы, угрюмо глядя на меня.

— За мной постоянно следят, а я не хочу, чтобы кто-то видел мои перемещения, — я изобразил негодование. — Винсент, ты узнал, где твой отец хранит коды?

— И не собираюсь. — он усмехнулся. — Как ты мог подумать, что я предам отца? Мы уже об этом говорили.

— Он предал договорённости с Принс, — тихо сказал я.

— А может, это к лучшему? — Винсент искоса поглядывал на Кали. — Если власть здесь захватят озверевшие дикари, что со мною будет? Что со всеми нами будет? С Алисией? Моим отцом?

— Я о вас позабочусь, — уверенно сказал я. — Просто помоги. Обещаю, твоему отцу простят его поступок.

— Ну-ну, — Винсент пожал плечами. — Ты уже обо всём так позаботился, что моя жизнь разлетелась к чертям. А о своём отце как ты позаботился?

Я несколько секунд не знал, что ответить. От его слов стало больно.

— Твою мать, гонора-то сколько, а ткнешь пальцем, и обоссытся, — Кали стремительно подступила к Винсенту… — Ты просто сопляк, не способный на поступки.

Как ни странно, Винсент замер, глядя на Кали. Она была ниже его примерно на полголовы, но Винсент таращился на неё так, словно Кали в этот момент стала выше и массивнее.

— Какие поступки? — как-то обезоруженно пробормотал он. — Предательство отца… тоже мне поступок…

— Отдать долг жизни, — она коснулась рукой горла Винсента. — Или мне самой его забрать? Я за секунду вырву тебе глотку.

В способностях Кали я не сомневался. Своим протезом она наверняка могла гнуть переборки. Даже мне стало не по себе от вида её руки на шее Винсента.

— Руку убери, — хриплым голосом сказал Винсент, и попробовал вырваться, но Кали только крепче сжала металлическую руку.

Винсент покраснел, презрительно уставился на Кали, потом на меня.

— Остановись, не нужно! — повысил голос я.

— С ним только это работает, он же просто трус, — Кали опустила руку на плечо Винсента и смяла металлический эполет вадовской формы.

Он пристально на неё посмотрел, внимательно, прямо в глаза.

— Просто такая, как ты, напугает любого, — сказал Винсент, сбрасывая руку Кали со своего плеча. — Чудовище.

Кали застыла, мне показалось, что она восприняла это, как комплимент. Даже её холодность на миг обернулась чем-то другим. Гордостью? Когда наши взгляды встретились, Кали вновь приняла вид злой снежной королевы и отошла от Винсента.

— Трой, я не против помочь Принс. Могу поговорить с Гомером, объяснить, что её место здесь, с тобой, — сказал Винсент, отходя мне за спину. — Гомер же прав, этим людям нужно помочь построить города… да и присмотр… смотри, какие они дикие.

Винсент кивнул на Кали, и та сжала кулак.

— Им нужны союзники, а не новое имперское правительство, — устало произнёс я. — Мне нужно добыть эти коды и улететь к Принс.

— Я думал, ты умнее. Ты бы мог стать Императором, сделать её своей женой. Сам подумай, можно решить всё бескровно… Переговорами, — он говорил так, будто действительно пытался убедить.

— Твою мать, какой идиотизм, — лицо Кали скривилось.

Винсент раздражённо опустил руку в карман.

— Не может быть никаких переговоров, Винс, — я глубоко вздохнул. — Повстанцы нам не поверят.

— Они верят Принс, насколько я знаю.

Он что-то нервно теребил в кармане.

— Ты с нами? Или против нас? — спросила Кали. — Я могу сама наведаться к твоему отцу…

— И свернуть ему шею… — закончил за неё Винсент. — Именно поэтому я не принесу вам никаких кодов. Гомер сказал, что если ты затеешь какую-то диверсию, сообщить ему.

Винсент достал из кармана какой-то маячок и нажал кнопку на нём. Раздалась сирена.

В первый миг я даже не мог поверить, что это произошло, взглянул разочарованно на Винса.

— Это для нашего общего блага, — проронил он.

— Беги, — крикнула Кали, толкая Винсента к стене. — Я здесь разберусь.

— Не убивай его, — бросил я, срываясь к люку.

Я снова залез в шахту, и на этот раз пополз так быстро, как ни разу в жизни.

3112

Ну почему никто не отвечает? Я в десятый раз пыталась вызвать команду по связи. Отчаявшись, я остановилась, прижалась к выступу переборки, чувствуя лопатками сквозь майку холод стали.

«Они живы. Просто связи нет, — убеждала я себя. — Нужно добраться до кубрика».

Как назло, то там, то здесь мерный шум работы корабля прерывали скрипы и шуршание. Твари уже вовсю носились в вентиляционных и технических шахтах.

Сознание кровавыми кляксами наводняли образы раскуроченных тел. Вот Сантьяго с выеденной дырой в животе. Вот Вар с перекушенной глоткой.

Нет. Ну не настолько эти твари страшные! Страшные, конечно, но и наши ребята совсем не промах. Они точно живы!

Конь крутился у моих ног, периодически показывая на экране информацию по «Шоут». Так я сократила название сороконожек, чтобы каждый раз не издеваться над своим языком, произнося длинное.

Страх медленно уходил из тела. Конечно, я не одна на этом корабле против целого выводка инопланетных тварей.

Я отлипла от переборки и тихо пошла в сторону кубрика, прислушиваясь к какофонии шуршащих и пульсирующих звуков систем корабля. Внимательно вглядывалась в темноту. Откуда в любой момент могла появиться желтоглазая уродливая морда.

«ШоуШоу» разнеслось где-то дальше по коридору напротив медотсека. Еле различимое. Но мои барабанные перепонки словно обожгло. Я крепче сжала бластер, сильнее вжалась в стену. Медленно перебирала ногами, стараясь быть незаметной.

Конь успел мне рассказать, что питались эти «Шоут» крупными животными, могли и самих визитантес съесть. Правительство Визитантес использовало их для работы в силовых структурах, как у нас сторожевых собак. Они жили в формате стаи, в которой главой являлась мозговая самка. Да, смешно, но Конь так и написал в своём мониторе. Эта самка — самая умная особь и может телепатически отдавать приказы остальным. Интеллект у сороконожек на уровне пяти-семилетнего ребёнка, то есть приличный. Умеют вскрывать двери, ломать автоматику, вызывать короткие замыкания.

В общем, корабль такие пассажиры точно обрекут на гибель. Я подумала, хорошо, что у них вместо крови не кислота. А то вообще сразу можно было бы выпускать белый флаг.

Когда я приблизилась к медотсеку, услышала звуки выстрелов бластера, затем уже знакомое мне хлюпание взрывающихся глаз.

— Детка, ты в порядке? — голос Санти звучал из-за угла.

Обращался он явно не ко мне. К кому? Я осторожно выглянула и увидела доктора Тардис, которая меняла заряд в небольшом красно-черном бластере. Сантьяго называл его «Аспид», и считал своим личным сокровищем, никогда никому не давал. А Джессике дал? Называет её деткой? Интересно!

Впрочем, было совсем не до выяснений таких глупостей. Со стены за спиной Сантьяго сползали новые сороконожки. Пять. Пять блестящих в свете аварийных ламп панцирей. Пять жёлтых глаз с узкой линией зрачка. И бессчетное количество тонких колючих лап. От их вида тело пронзил ужас. Вспомнилось, как они прикасались к моему животу. Кажется, это мерзотное ощущение я никогда не забуду.

Я выстрелила, попала крайней твари в глаз, и она грохнулась со стены. Санти убил ещё одну, но три остальные в молниеносном движении устремились к Джессике. Всё произошло так быстро, а я будто двигалась в желе, и даже шелохнуться не успела, не то что прицелиться.

Джессика дёрнулась от того, что одна сороконожка обвила ей ногу, а вторая уже подобралась к животу. Лицо Джессики исказилось, но не страхом, а омерзением. Она крепко сжала «Аспид» и со всей силы вогнала импульсный излучатель прямо в глаз «Шоут». Тварь расслабила хватку и ухнула на пол.

А та, что ползла по ногам Джессики, заставила её рухнуть на пол, стреножив доктора, как толстый трос.