Черная вселенная - Макс Максимов

раз, и это только та его часть, которая попала на съемку; еще одна расщелина шириной чуть более двух метров длиной, выходящей за границы плана, и, скорее всего, такой же невероятной глубины, как и первая; вертикальные столбы, возвышающиеся над плато на сотни метров, напоминающие сталагмиты. Все это Толя внесет в таблицу классификаций рельефа Тихой Гавани позже, а сейчас он спускается из шлюзовой комнаты по трапу вместе с Геной.

– Наконец-то этот проклятый дождь закончился, – произнес Звезда, глядя в черное небо.

– Чего тебе дождь, – сказал Гена, – ты в кабину сейчас сядешь, и все.

– Ничего. Просто наконец-то он кончился, – Толик пошел в сторону дрона.

– А… ну да, наконец, – пробубнил Гена, идя позади Звезды.

Если у полета Мишкина и Марка были четкий план действий и четкое понимание важнейших параметров – сколько лететь, в какую сторону, как долго, сколько нужно кислорода, еды, воды… то у Толи и Гены никакого плана не было. Их миссия исключительно разведывательная, и летели они в настолько неизвестную зону, что строить какие-либо планы не было смысла. Хотя не совсем так – их главным планом было не врезаться в стену внутри разлома. А долететь до дна и вернуться – это программа максимум. На каком расстоянии находится это дно, невозможно представить. Так как запас энергии дрона рассчитан на семьдесят два часа, то воды, еды и кислородных баллонов Толя и Гена взяли также на семьдесят два часа.

Толя сел за штурвал, а Гена сзади на пассажирское место. Все пропеллеры дрона работали, и транспорт ожидал действий пилота.

– Ну что, Генка, готов к приключениям? – радостно произнес Звезда, глядя назад через плечо на геолога.

– Нет, – буркнул Гена, – не готов к приключениям. Готов к спокойному рациональному научному…

– Тогда вперед! – не дослушав друга, воскликнул Толик и потянул штурвал на себя. Дрон начал набирать скорость так быстро, что обоих космонавтов прижало к креслам.

– Ох! Ты что ж творишь-то! – Гена схватился руками за ручки на потолке.

За несколько секунд они оказались на высоте сорок метров. Храмов подключился к их чату. Как только Толик это заметил, его идея резко стартануть в направлении расщелины улетучилась. Вместо этого он плавно направил дрон в нужную сторону, и кристальный пейзаж поплыл под ногами космонавтов.

– Все нормально у вас? – спросил командир.

– Ну как сказать… – с натугой произнес Гена.

– Да, – ответил Толя, – вылетели. Связь пропадет через пару минут, когда мы начнем погружение.

– Что бы ни случилось там, внизу, действуйте по протоколу, – сурово произнес Храмов, – чтоб ни малейшего отклонения от правил.

– Максим, обижаете, – с наигранным недовольством сказал Толик, – почему на Тихой Гавани именно мы? А? Потому что мы – лучшие из лучших среди всех землян. Опытнейшие космонавты! Я в космосе провел полгода! А на Марсе и Луне полтора! Чего там только не было… и в песчаные бури попадали… помнишь, Генка? Как сидели пережидали. Тогда я думал, что все, тут мы и помрем. Не померли.

– Помню, было дело, – сказал геолог.

– Хорошо, тогда удачи вам и возвращайтесь скорее, – серьезно, но с волнением в голосе сказал Храмов.

– Верне-е-емся, – задорно произнес Толик.

Звезда начал притормаживать, увидев в прожекторах дрона впереди внизу расщелину, тянущуюся бог знает откуда и бог знает куда. Сверху ее линейная структура отлично бросалась в глаза.

– Быстро мы, – сказал Гена.

– А то. Эта птичка с «Бобром» не сравнится.

Дрон завис в нескольких метрах над расщелиной. Толя активировал систему удержания расстояния от преград и потихоньку повел штурвал вперед. От Звезды сейчас требовалось лишь регулировать скорость посадки дрона, ведь, как ни наклоняй штурвал в сторону, дрон не отзовется на эти команды из-за близости стен.

Как только они опустились в расщелину, настроение у Звезды изменилось. Улыбка сошла с лица. Транспорт был повернут лобовым стеклом по направлению расщелины, и поэтому Толя с Геной сидели лицом к уходящему вдаль и вниз каньону, в котором экраны, имитируя зеркала, изображали лучи света прожекторов дрона, скачущие от стены к стене и удаляющиеся на расстояние, которое невозможно было определить на глаз. Толя огляделся: на обеих стенах плыли вниз рисунки-спутники – такие же Толи и Гены в белых светящихся дронах скользили по гладким экранам. Наверху виднелась черная полоска неба. Скорость коптера составляла двадцать километров в час. Толе было страшно резко ускориться, хотя он понимал, что искусственный интеллект не позволит им врезаться в стену.

– Давай, может, быстрее полетим? – предложил Гена. – Если мы так плестись будем, то…

– Да подожди ты, – перебил его картограф, – я пытаюсь привыкнуть.

– К чему?

– К тому… ко всему… Тебя вот это все вообще не угнетает?

– Только что радовался как полоумный, а теперь вдруг поник.

– Да, поник.

– Нет, меня это все не угнетает. Надо просто выполнить свою работу.

Толя ускорился до ста километров в час. Изображения на стенах стали сильно рябить, трястись. В момент ускорения Толя с Геной ощутили на время себя в невесомости (Звезда даже головой в потолок уперся), но, когда коптер достиг нужной скорости, ощущение притяжения вернулось. ИИ прекрасно контролировал положение транспорта относительно проматывающихся с огромной скоростью снизу вверх стен.

Толя повернулся направо и рассмотрел себя на рябящем экране. Лицо его выглядело размытым, будто рисунок, сделанный крупной кистью – отдельных черт видно не было. Звезда всматривался в свое лицо и лицо Гены и никак не мог понять, действительно ли они на стене изображены не детально, в целях экономии памяти или ресурсов процессора в случае, если это все огромный компьютер, или же просто плохо видно колышущийся рисунок с расстояния в почти четыре метра? Толя перевел взгляд наверх. Полоса неба сузилась до черной линии, не имеющей толщины. Вниз Звезда смотрел с тревогой: вид бездонной пропасти под собой захватывал дух. Вертикальные грани и ребра разлома по обе стороны уходили в бездну и спустя километры сливались там воедино в ненастоящем блеске лучей. Находиться в фактически падающем коптере на высоте, возможно, более тысячи километров было страшно. Но только не Гене. Тот спокойно себя чувствовал и не смотрел по сторонам.

– Знаешь, я что подумал, – начал Толя.

– Нет, не знаю. Я же не телепат.

– Нам надо выставить тягу двигателя на ноль и просто падать.

– Сэкономим заряд. Неплохая идея.

– Я ставлю?

– Только смотри, систему контроля положения в пространстве не отключи.

– Что ж я, совсем дурак?

– Ну… как тебе сказать.

– Так. Прекрати.

Кроме удержания положения относительно стен, у коптера была еще функция удержания его в горизонтальном положении. Как только Звезда отключил тягу, он и Гена вновь приподнялись над