Крылья и волны - Павел Александрович Шушканов

увидел ограду первого дома. За частоколом росли яблоки и сливы, с летней веранды доносился запах жареных лепешек. Кто-то бродил по двору, но за деревьями не разглядеть. Тень уже накрыла половину двора и дома.

Пройдя по тропинке, которой редко пользовались с тех пор, как вырыли новый колодец, ближе к домам, Лиль спустился к маленькому старому озерцу, которое лишь в период сильных ливней соединяется с большим озером. Почти болотце, вода покрыта тонкой зеленой пленкой. По берегам спускаются заросли колючего дикого огурца, плодами которого так удобно закидывать соседских мальчишек. В воде, потревожив ряску, шевельнулась рыба. Лиль сорвал колючий огурец и швырнул его в центр озера.

– Привет!

Нико спустился по узкой тропинке и сел рядом.

– Привет.

– Извини, что бросил тебя там.

Лиль махнул рукой.

– Ничего, – он отправил еще один плод в стоялую воду. – Давай кто дальше?

– А монета?

Лиль разжал ладонь. Она, казалось, еще больше почернела в потной ладошке.

– Хочешь, я и ее туда же зашвырну.

– Ты чего! Ей место в тайнике. Пойдем покажешь, что ты там еще хранишь.

Лиль улыбнулся.

– Пойдем уже, – улыбнулся в ответ Нико. – Я видел, что братья Ро идут по дороге к поселку, а значит скоро будут у южного берега. Надо спешить.

– Бежим!

Они бросились вперед, едва успевая прикрывать лицо от хлещущих веток. На поляне поплевали под ноги и сделали большой крюк – подходить к старому колодцу нельзя. Уж лучше ночь в Чаще провести. Прикрытый большой деревянной крышкой, колодец ожидающе возвышался в центре поляны, словно подстерегая того, кто забудет совершить древний мальчишеский ритуал.

Они выбежали на берег между двух высоких скал. В одной из них в расщелине, прикрытый камнем, был замурован тайник. А чуть дальше на берегу стояли братья Ро. Они молча подошли. Старший требовательно протянул руку. Лиль вздохнул, переглянулся с Нико и вложил в нее зеленоватую монету.

– Завтра монета наша и мы несем ее в тайник, а вы преследуете, – объявил старший Ро.

– Хорошо. Только теперь через середину острова.

– Идет.

Они деловито развернулись и скрылись за скалой.

Нико посмотрел им вслед.

– Тайник! Будто не знаем, что он под старой корягой на мелководье.

– Да не важно.

Лиль сел на еще теплую, нагретую солнцем скалу, свесил ноги. Нико присел рядом.

Море колыхалось до самого горизонта, а там сливалось с небом, таким же глубоким. Совсем маленький кусочек этого неба создал Большой Испаритель в те времена, когда их были еще сотни и они год за годом испаряли море, превращая его в кислород для людей и водород для машин. Тень от последнего испарителя уже накрыла остров, почти весь, кроме их скалы. Какой же он на самом деле огромный. Километры вверх и еще больше вниз, вглубь морских вод, до самого дна. Сотни лет, как разрушились и скрылись под волнами другие, а он еще стоит, а в его тени бесконечно маленький островок, словно песчинка под ногой великана.

На горизонте блеснула иголка дирижабля.

– Однажды мы улетим отсюда, – сказал Нико, провожая ее взглядом.

– А зачем?

Нико пожал плечами. Он не знал.

Лили поднялся и подал ему руку.

– Пойдем что ли домой? Завтра тяжелый день. Будем пробиваться через старые сады. Под градом гнилых яблок, между прочим.

Нико улыбнулся.

– Не в первый раз. Идем.

Дирижабль последний раз сверкнул между высокими облаками, а потом скрылся за колонной Большого Испарителя.

Вычислитель

Тишина поражала. Казалось бы, под сводами Ойкуменической библиотеки города Жерло можно слышать даже стук собственного сердца, но одиннадцать человек стояли молча и созерцали странный аппарат с округлыми бронзовыми формами. Его корпус поблескивал в лучах света, врывающихся в пыльные окна под высоким сводом. И машина тоже была безмолвна, хотя так и не должно было быть.

Лорд Хиль терял терпение. Он откашлялся в платок, и оперся на трость двумя руками. Осмотрелся. Тут были стулья, но на каждом из них разместилось что-либо из странных инструментов инженера. Лорду не нравился остров Жерло и спрятанный в его недрах город, кишащие в его туннелях ученые, книги и храмы. И инженер ему тоже не нравился. Он предпочел бы как можно скорее вернуться в сверкающую белым камнем столицу Близнецов, к простым и понятным военным стратегиям на желтой бумаге и чашке вечернего чая. Но вернуться с пустыми руками, преодолев такой путь, было как минимум нелепо.

– Мы ждем уже достаточно долго, мастер Артур.

– Прошу вас, еще пару минут, – Артур в перепачканном комбинезоне выбрался из-под кожуха, вытер руки промасленной тряпкой. – Аппарат требует тонкой настройки.

– Могли бы побеспокоиться об этом заранее.

Артур улыбнулся, услужливо кивнул. От лорда Хиля и не стоило ждать снисхождения. Но в глазах ученых мужей за его спиной поблескивал неподдельный интерес. В конце концов, он разослал приглашение далеко не всем, а лишь тем, кого могла заинтересовать Счетная Машина. С великим удовольствием, он бы не звал и лорда, но без его влиятельного мнения, увы, никак. Надежда на финансирование и продолжение работы виделась только в его веском слове, но шансов с каждой минутой оставалось все меньше.

– Прошу вас, приступайте.

– Да, разумеется.

Артур поправил на груди просаленный галстук, махнул рукой помощнику. Тот тотчас скрылся за незаметной среди стеллажей дверью.

– Машина требует давления пара, но размещать котлы здесь я не посмел. Угольная пыль и испарения не слишком полезны для книг, – он улыбнулся. – Потребовалось немало времени чтобы все это привезти сюда и смонтировать. Мой ассистент запустит паровую машину снаружи и по этим трубкам…

– Оставьте подробности. Мы и так видим, что котлов тут нет. Что может ваша машина, мастер Артур?

– Не так уж много, учитывая сложности с финансированием, – Артур осекся. Не стоило этого говорить. Прозвучало, словно он притащил в главную библиотеку Жерло детскую игрушку, а не аппарат, способный изменить весь мир. Это прозвучало в голове снова, прозвучало воодушевляюще, и Артур непроизвольно выпрямил спину, даже голос его стал громче и четче. – Но полагаю, господа, что мне есть, чем вас удивить.

Дернулись стрелки манометров, из латунной трубы вырвалась тонкая струйка пара. Внутри бронзовой машины раздалось гудение. Сначала неповоротливо, а потом все быстрее закрутились крупные шестерни, приводя в движение более мелкие связанные с ними шестеренки. Заклацали клапаны, с каждой секундой все быстрее, пока их щелкающие звуки не слились в сплошную какофонию. В недрах машины давление пара заставило ожить сложный даже для понимания Артура механизм. Вдруг все стихло. Клапаны открылись, печатная каретка дернулась и отъехала в сторону.

Гости столь странного представления переглянулись.

– Он