Лоис Буджолд - Этан с планеты Эйтос

Элли внимательно посмотрела на него.

– Генетика человека. Честно говоря, кроме этого, мне мало что известно. Кое-какие имена, несколько ключевых слов… Один Господь знает, что они там задумали. Может, создавали каких-нибудь монстров. Или выращивали суперменов. У цетагандийцев прямо-таки параноидальная зацикленность на войне. Возможно, они собирались вырастить в репликаторах батальоны солдат-мутантов, а потом завоевать с ними всю Вселенную.

– Вряд ли, – возразил Этан. – Во всяком случае, не батальоны.

– А почему бы и нет? Почему не вырастить их столько, сколько хочешь, если есть возможность?

– Да, конечно, можно произвести целую армию младенцев, хотя это потребует невероятных затрат. Нужны опытные техники, дорогое оборудование, материалы. Но разве вы не понимаете, что это только начало? Это вообще ничто по сравнению с тем, сколько требуется на воспитание ребенка. У нас, на Эйтосе, дети – главная расходная статья госбюджета. Естественно, питание, затем – жилье, образование, одежда, медицинское обслуживание… Одно только воспроизводство населения, не говоря уже о приросте, отнимает почти все наши ресурсы. Ни одно государство не в состоянии позволить себе выращивание такой специализированной армии.

Элли Куин удивленно вскинула бровь.

– Как странно. На других планетах ежедневно рождаются десятки тысяч младенцев, но государства при этом отнюдь не беднеют.

– В самом деле? – заинтересовался Этан. – Не понимаю, как такое возможно. Одни только выплаты за воспитание детей поистине астрономические. Наверное, вы все-таки ошибаетесь.

Элли широко раскрыла глаза, словно ее вдруг осенило.

– Ах, да! Ведь на других планетах это не считается за труд, и потому за воспитание детей там никто не платит.

– Что же это получается?! – изумился Этан. – Один пишем, два в уме? Эйтосиане бы никогда не потерпели подобный грабеж! Неужели ваши воспитатели не получают даже социальных кредитов?

– Я полагаю, – отрывисто бросила Элли, – что на всех остальных планетах это называется материнским долгом. И предложение обычно превышает спрос – среди женщин всегда находятся штрейкбрехеры, которые сбивают цену.

Этан был обескуражен вконец.

– А разве большинство женщин не военные, как вы? Неужели среди дендарийских наемников есть мужчины?

Куин рассмеялась так громко, что на них стали оглядываться.

– Четыре пятых дендарийских наемников – мужчины, – наконец успокоившись, сказала она. – А что касается женщин, то три из четырех – техники и в военных действиях не участвуют. Почти везде военная служба организована подобным же образом, за исключением нескольких мест типа Барраяра, где женщин вообще в армию не берут.

– Вот как… – протянул Этан и разочарованно добавил: – Значит, вы нетипичный экземпляр?

Его мысленный дневник наблюдений «Женщина, как она есть» пополнился новой информацией.

– Нетипичный. – Элли с минуту помолчала и добавила: – Да уж, более чем нетипичный.

Они проследовали в арку, обрамлявшую пневматические двери с табличкой: «Экологический отсек. Переработка». Пока они плыли по коридорам, Этан успел очистить морковку; теперь, взглянув на безупречную белизну стен, оборудования и вообще всего вокруг, он торопливо спрятал очистки в карман и принялся за еду. Он как раз отправил в рот последний кусочек, когда они оказались у двери, на которой значилось: «Станция утилизации „Б“. Вход только для персонала».

Платформа въехала в помещение, залитое ярким светом; вдоль стен тянулись ряды мониторов. Лабораторный стол с раковиной посередине показался Этану очень знакомым: он был завален инструментами для органического анализа. Множество разноцветных трубопроводов с патрубками – для взятия проб? – заполняли один из углов комнаты. Другой угол занимал громоздкий аппарат неизвестного назначения.

Между трубами виднелась пара ног в темно-зеленых брюках, отделанных небесно-голубым кантом. Высокий голос бормотал что-то нечленораздельное. Вдруг раздалось шипение, свист, что-то звякнуло, взвыл блокиратор, зеленые ноги попятились, и их обладательница выпрямилась во весь рост.

В руках, затянутых в длинные пластиковые перчатки, она сжимала какой-то покореженный металлический предмет, с которого стекала зловонная бурая жижа. На именной бирке, прикрепленной к нагрудному карману, значилось: «Ф. Хелда, зав. биоконтролем». Лицо Ф. Хелды было красным и таким злым, что Этан испугался.

– …ослы-планетники, идиоты! – завершила она свою тираду, ставшую наконец внятной.

Заметив Этана и его спутницу, Ф. Хелда замолчала и злобно сощурилась.

– Вы кто такие? Вам здесь не место! Вы что, читать не умеете?

Глаза Куин угрожающе заблестели. Но она тут же взяла себя в руки и обезоруживающе улыбнулась:

– Я просто привезла вам тритонов из атмосферной службы. Небольшая услуга Дейлу Зиману.

– Зиман должен сам исполнять свои обязанности, – рявкнула экотех, – а не передоверять их каким-то невежественным планетникам! Я напишу на него докладную!

– Я родилась и выросла на станции, – поспешила уверить ее Куин. – Разрешите представиться, меня зовут Элли Куин. Вы, вероятно, знакомы с моим кузеном Тэки, он работает в вашем отделе. Вообще-то я думала, что найду здесь его.

– А-а-а, – протянула Ф. Хелда, слегка смягчившись. – Он на станции «А». Но вам туда идти не следует – они чистят фильтры. У него не будет времени на болтовню, пока они не наладят систему. Экологическая станция – место работы, а не клуб интересных встреч!

– Боже мой, а это что такое? – прервала ее нотацию Куин, кивнув на загадочную добычу старшего экотехника.

Пальцы Хелды сжались на искореженном куске металла, словно она хотела его удушить. Привычная административная сдержанность в присутствии посторонних боролась в ней с желанием дать выход ярости. Победило последнее.

– Еще один подарочек из Транзитной Зоны. Просто диву даешься, как такие безграмотные олухи еще могут путешествовать в космосе! Только, черт бы их всех побрал, безграмотность – не оправдание, все правила показаны на голограммах! Когда-то это был аварийный кислородный баллон, причем очень хороший баллон, пока какой-то кретин не сунул его в удалитель органики. И, главное, ему ведь пришлось сперва расплющить баллон, чтобы пролез! Хорошо хоть использованный, не то разнес бы всю трубу. Невероятная тупость!

Хелда прошествовала через комнату и швырнула то, что осталось от баллона в мусорный бак, заполненный отходами тоже явно не органического происхождения.

– Ненавижу планетников! – буркнула она. – Безалаберные, грязные, безответственные животные!

Она стянула перчатки, подмела пол акустической щеткой, обработала все антисептиком и, повернувшись к раковине, принялась с остервенением мыть руки.

– Может, я помогу вам управиться с этим? – бодро спросила Куин, кивнув в сторону зеленых ящиков.

– Не было никакого смысла привозить их сюда раньше времени, – проворчала экотех. – Через пять минут у меня по графику похороны, и дробитель запрограммирован на производство элементарной органики с выводом на гидропонную станцию. Все это требует времени. Так что уходите-ка вы отсюда и передайте Дейлу Зиману, что… – Створки дверей, скользя, раздвинулись, и она остановилась на полуслове.

В помещение медленно вплыла платформа, покрытая бархатом; за ней, понурив головы, следовали шестеро станционеров. Когда дверь за процессией закрылась, Куин сделала Этану знак, и оба незаметно отступили в дальний угол. Хелда быстро одернула комбинезон и изобразила скорбную гримасу.

Станционеры собрались вокруг невесомого катафалка, один из провожающих скороговоркой произнес несколько банальных траурных фраз. Смерть – везде смерть, перед ней все равны, подумал Этан. Хоть словесные обороты и были непривычными, смысл их вполне соответствовал тому, что говорилось в таких случаях на Эйтосе. Может быть, все цивилизации не столь уж различны?

– Желаете последний раз взглянуть на покойного? – спросила Хелда.

Родственники покачали головами.

– По-моему, достаточно того, что мы пришли на похороны, – заметил один из них, мужчина средних лет. Женщина, стоявшая рядом, укоризненно сжала ему руку.

– Желаете присутствовать при погребении? – продолжала Хелда.

– Ни в малейшей степени, – отозвался все тот же мужчина и в ответ на неодобрительный взгляд своей спутницы твердо добавил: – Когда деду имплантировали органы, я присутствовал на всех пяти операциях. Так что при жизни я отдал ему долг. А смотреть, как его перемалывают на удобрения цветочкам, – это, дорогая, не способствует исправлению кармы.

Один за другим провожающие удалились, и к экотеху снова вернулась привычная агрессивная деловитость. Хелда стащила с покойника – фантастически древнего старика – всю одежду и вынесла ее в коридор, где, вероятно, кто-то уже поджидал, чтобы забрать вещи. Возвратившись, она проверила данные о личности усопшего, облачилась в халат, поджала губы и решительно взялась за виброскальпель. Этан с профессиональным интересом наблюдал, как, звеня, падают на поднос искусственные органы: сердце, несколько артерий, костные имплантаты, тазобедренный сустав, почка… Затем поднос был отправлен в стерилизатор, а тело перенесли к странному аппарату в углу комнаты.