Жестокий космос (СИ) - Быченин Александр Павлович

Сейчас речь о ком. А именно, о занозе по имени Юлия Иванова, она же Джули Джонс, журналистка печально известного портала «Новости Содружества». Вот бывают же такие личности, одно появление которых приводит к грандиозному шухеру! Казалось бы, девица и девица. Симпатичная, в меру высокомерная, довольно наглая и… болезненно любопытная! А ещё совершенно лишняя в боевом расписании «Альфа-взвода», а потому поломавшая к хренам привычные расклады. Взять хотя бы меня. Во время высадки я должен находиться в десантном отсеке, с парнями из первого полувзвода. На правах командира взвода, а также командира первого отделения «тяжей». Но вместо этого я вынужден составлять компанию репортёрше, которой, видите ли, приспичило, цитирую, «полнее погрузиться в атмосферу боевой работы, причём с самого начала, то есть с высадки». Соврала, конечно, просто у них на «Стрингере» подходящего катера не было, а саму лоханку в окрестностях столицы сажать никто борзописцам не позволил. И техника безопасности, и просто нефиг. В результате пришлось взять девицу с собой. Но оставлять её на растерзание своим бабуинам я постеснялся, и устроился вместе с ней в кабине пилотов, в каковой по штату помимо самой Сары Эштон перемещались ещё и приданные полувзводу техники — Дед Максим, он же глава техподдержки, и его напарник Вася Сидоров. Ну а поскольку мест здесь было только четыре (два пилотских — Сары и резервное, плюс связист и штурман, без каковых «альфы» спокойно обходились), то мы хоть и с трудом, но разместились. Джули устроилась в кресле штурмана, а мне пришлось Васю вытурить к пацанам в десантный отсек, освободив место второго пилота. Так я и оказался рядом с Эштон. На наше счастье, что сам МДК, что его спускаемые модули являлись наследством Предтеч-Эфракоров, ребят довольно габаритных. А вот в качестве вспомогательного персонала они предпочитали представителей цивилизации Мбату — видимо, для экономии жизненного пространства. Так что Митрич с мисс Джули довольствовались тесными даже для них полукреслами-полукоконами. Собственно, Васю я потому и выпер — Сара не вариант, а Макс относительно мелкий. В отличие от здорового лба Сидорова, который, как и я сейчас, имел обыкновение высаживаться в кресле второго пилота. И именно это обстоятельство и заинтересовало, на мою беду, неугомонную журналистку. Впрочем, надо отдать ей должное, терпела она достаточно долго — и во время предстартового построения на лётной палубе, хоть и таращилась во все глаза на довольно длинную «шахматную» шеренгу — девять здоровенных лбов, десять мелких, и потом опять точно так же; и во время загрузки; и даже во время предстартовой же подготовки шаттлов, пока Сара была занята радиообменом с пилотом «Грифа-2» Владой Силич, сербкой по происхождению. И даже тогда Джули вытерпела, хоть и непросто было удержаться от вопроса, что это за дивные акценты. Общались, естественно, на инглише, но далеко не на академически правильном. С другой стороны, и на пиджин он совершенно не походил. Сербка с полуирландкой! И сиди, гадай, о чём они! Мы-то уже привычные, а вот для репортёрши очередной когнитивный диссонанс. Так что я даже не удивился, когда она обратилась ко мне по-русски:

— Лейтенант Болтнев? Можно вопрос?

— Ну наконец-то! — с изрядным облегчением выдохнул я, от избытка чувств забыв напомнить наглой пигалице про «мастера». — А я уже заждался! Сила воли у вас что надо!

— Это вы меня сейчас похвалили, или что? — напряглась журналистка.

— Считайте это комплиментом, Джули, — отбрехался я. — И да, насчёт вопроса. Валяйте. Ближайший примерно час я совершенно свободен. Если не налетим на какой-нибудь метеороид или оставшийся от Предтеч космический мусор, то я в вашем распоряжении и отвечу в меру сил и компетентности.

— Эк вы заговорили! — удивилась наша нештатная попутчица. — Реально настолько скучно? Или нервишки того… шалят?

— Даже если и шалят, то вам я постараюсь этого не показать, — усмехнулся я. — К чему лишний раз пугать гражданский персонал?

— А есть повод? — насторожённо уточнила девица. — Ну, для испуга?

Я в ответ на это лишь молча пожал плечами, что она, сидя в кресле позади меня, прекрасно видела. А потому не удержалась от язвительного замечания:

— Похоже, лейтенант, вы боитесь даже больше, чем я!

— Естественно! — и не подумал я отрицать очевидное, снова проигнорировав «мастера». — Не зря же древние говорили: во многих знаниях многия печали! Или, иными словами, меньше знаешь, лучше спишь.

— Уели, — вынужденно признала Джули. — У меня, если честно, уже поджилки трясутся. Насмотрелась, знаете ли…

— И чего же? — удивился я. — Всего лишь небольшой строевой смотр!

— Это для вас небольшой, — парировала репортёрша. — А для меня это всё в диковинку, а потому откровенно пугает. Я, знаете ли, как-то не рассчитывала на такой… э-э-э… кхм…

— Оголтелый милитаризм? — невинным тоном подсказал я.

— Вот-вот, он самый! — обрадованно подтвердила девушка. — А ещё эти все несоответствия… вот почему, например, у вас половина людей здоровенные бугаи, а остальные — чуть ли ни пигмеи?

— Вы будете смеяться, мисс, но насчёт пигмеев вы недалеки от истины, — вклинился в разговор Макс. Как он умеет, без эмоций. — Вот только они сейчас на другом шаттле. В отделении капрала Веги их целых трое.

— Действительно? А я и не поняла… — огорчилась девица.

— Так и немудрено, — снова перехватил я инициативу. — Мы же в полном боевом снаряжении, а сквозь забрала, да со стороны, особо не разглядишь. Они на правом от вас фланге были, самые дальние. Но мне почему-то казалось, что они на вас больше комический эффект произведут, нежели пугающий. На контрасте, так сказать.

— Не без этого, — призналась Джули. — Просто это немного неэтично с моей стороны…

— Ещё скажите, бодишэйминг! — заржал я. — Вот умора!

— Нет, ну а как ещё⁈ — возмутилась девица.

— Известно как — рационально! — подмигнул я попутчице. — Моё второе имя, помните?

— В каком смысле рационально, лейтенант Болтнев? — не повелась репортёрша.

— В таком, что подбор личного состава осуществляется на основании технических возможностей имеющегося в нашем распоряжении снаряжения, а не по каким-то там унижающим человеческое достоинство принципам, — пояснил я. — Иначе говоря, что имеем, от того и пляшем. И нет тут никакого расизма, сексизма, эйджизма и прочих измов.

— И что же мы имеем? — не пожелала съезжать с темы Джули.

— Ма-а-акс! — технично перевёл я стрелки.

— Слушаюсь, господин мастер-лейтенант, — правильно понял меня старший техник. — В общем, Юлия Сергеевна, объективная реальность такова, что мы вынуждены опираться на технический арсенал двух разумных видов — эфракоров и мбату. А они, если вы вдруг не знали, являлись цивилизациями-симбионтами. Чтобы далеко не ходить за примером, взгляните, пожалуйста, на кабину нашего шаттла: два члена экипажа здоровяки-эфракоры, а остальные двое, причём явно вспомогательный состав, мелкие мбату. И так у них во всех сферах деятельности. Принцип разделения труда в действии, да ещё и возведённый в абсолют, если мне будет позволено так выразиться…

— Вам — будет, — заверила Джули, но Митрич пропустил её выпад мимо ушей:

— Как результат, функционал эфракоров и мбату жёстко разделён, и эта граница в полной мере отражена в их снаряжении. Пожалуй, эфракоров с полным на то основанием можно назвать ленгтистами, от слова «length», то есть «рост»…

— А почему не толлистами? — полюбопытствовал я. — «Tall» тоже вполне подходит!

— Считай это моим авторским произволом, Никитос, — не изменившись в лице, отбрехался Макс. И снова переключился на спутницу: — Почему они так жили, нам, людям, понять сложно. Но, видимо, на то были объективные причины. Ну а поскольку нам приходится пользоваться их Наследием, то и выбора особого нет: тяжёлым Охотникам полагается доработанная броня эфракоров, причём, замечу, трёх наименьших размеров, то бишь XS, S и M, если на наши мерки переводить, а скаутам — снаряжение мбату, с размерами 2XL и 3XL соответственно. Маркировка, кстати, такая и есть: «Эфракор» либо «Мбату», и наш размер… хотя это, думаю, вам не особо интересно.