Странники Одиннадцати Пространств. Кажущееся величие - Александра Алексеевна Василевская

спектр неблагоприятных условий… но, всё же, не на экстремальные. В самой распространённой своей форме, удобной для многих разумных существ, книгоплат представляет собой две прямоугольные пластиковые пластины, соединённые по одному краю наподобие книжного разворота. Между ними, когда устройство включено, располагаются тончайшие страницы из виртуальной бумаги, которые можно перелистывать и придерживать, как обычные бумажные. Также виртуальная бумага позволяет искать в тексте определённые слова и делать ссылки на другие источники информации, проигрывать звук, видео и голограммы. Словом, с точки зрения землянина, книгоплат – это удачный гибрид книги и Интернета. Книгоплаты с Галактической Энциклопедией обладают ещё одной очень полезной функцией: с помощью встроенной камеры они позволяют мгновенно находить информацию о любом объекте в определённом радиусе.

Райтлет понимает, что Галактическая Энциклопедия в этот раз ему не поможет. Он вытягивается в полный рост и осматривается, надеясь найти где-нибудь жилища местных разумных существ. Но его отвлекает чьё-то шуршание у самых ног. У себя под ногами Райтлет обнаруживает капюшонника – забавного зверька, который длинным телом и густым мехом напоминает космического мурчальника. Правда, очень маленького и совершенно безобидного. Помимо размеров, от чудовища капюшонника отличают четыре короткие восьмипалые лапки. Из серого меха с чёрными, белыми и бежевыми вкраплениями торчат длинные тёмные вибриссы, а из пасти зверька то и дело высовывается длинный язык с роговой щёточкой на конце. Два зелёных глаза капюшонника выжидательно смотрят на Райтлета. Потеряв всякое терпение, зверёк поднимается на задние лапки и начинает громко верещать. Сартонари улыбается и гладит капюшонника.

Капюшонник – хорошо известное Райтлету существо, которое расселилось вместе с путешественниками по многим холодным планетам. Когда разумных существ поблизости нет, капюшонник питается всем, что найдёт, чаще всего – накипными лишайниками и замёрзшей падалью. Но когда зверёк обнаруживает разумное существо в куртке, он забирается на капюшон и образует на нём живую меховую оторочку – если, конечно, владелец куртки не против. Однако мало кто отказывается от услуг такого пушистого друга, ведь капюшонник не только греет хозяина, но и чистит ему одежду и даже моет его самого. Прицепившись к капюшону, зверёк неимоверно длинным языком истово облизывает и одежду, и её обладателя, благодаря чему получает разнообразные органические и минеральные вещества. Через некоторое время смышлёный зверёк совершенно самостоятельно покидает хозяина.

Райтлет великодушно позволяет капюшоннику занять своё любимое место. Зверёк с радостным хихиканьем забирается на капюшон куртки Райтлета и принимается за работу.

Тем временем новый хозяин капюшонника решает всё-таки приступить к ремонту корабля. Без припоя вполне можно починить неметаллические части. Первым делом Райтлет специальным стекловарителем сплавляет осколки лобового стекла и придаёт тому нужную форму, после чего закрепляет на прежнем месте. Когда Райтлет задумывается над тем, что чинить дальше, его чуткий слух улавливает чьи-то шаги, а затем и густой бас:

– Здорово! Тя тоже тримперцы сюда замерзать отправили? Хошь мохового чайку с китолушевым сальцем?

Райтлет оборачивается и видит разумного аборигена Глации, который одет в традиционную бежевую меховую куртку. Этих тучных существ с густыми вибриссами в Галактике называют не слишком благозвучно – хремфы моржовые. Разумеется, при быстром и небрежном произношении это название легко превращается в универсальное оскорбление…

Дело в том, что самоназвание аборигенов Глации звучит примерно как «хфрефнмрфжи», что очень и очень многие Странники Одиннадцати Пространств просто не могут выговорить. А ещё жители Глации, несмотря на двуногость, ужасно похожи на моржей с планеты Холодрыггер, которые, по забавному совпадению, ничем не отличаются от земных.

– Спасибо, было бы неплохо, – отзывается на предложение хремфа моржового Райтлет. – А если у тебя ещё вдруг найдётся пластично-стальной припой, я буду тебе очень благодарен.

– О, этого добра навалом! Ну, пошли ко мне!

Абориген приводит Райтлета к своему жилищу – похожему на иглу инуитов просторному дому, который сделан из снега. Стены помещения, куда хозяин и гость заходят в первую очередь, обвешаны шкурами глацианских зверей. На полу лежат их же черепа и когти, а к стенам приставлены костяные копья и гарпуны. На специальной полочке лежит большой бубен, расписанный замысловатыми разноцветными узорами. На потолке висит чья-то выделанная шкура, на которой изображены сцены из местных мифов. На первый взгляд может показаться, что житель этого дома ничего не ведает о науке, космических кораблях и делах Галактики, хотя и владеет общегалактическим языком. Впрочем, хифссдангл мог запросто до него дойти вместе с какой-нибудь жертвой Тримперии вроде Райтлета…

Но это обманчивое впечатление. Старинное на вид помещение – лишь одно такое в доме. Следующая же комната оборудована электрогенератором, сенсорными экранами, стационарным коннектаром и высокотехнологичным комплексом для хранения и приготовления пищи. Из одного отсека этого комплекса хозяин достаёт чайник с зелёным моховым чаем и тарелку с китолушевым сальцем. Всё это он ставит на парящий стол.

В ходе приятной беседы за чаем Райтлет узнаёт, что приютивший его абориген – одновременно и литературовед, и охотник на китолушей, а ещё, что особенно важно сейчас – мастер по ремонту космических кораблей. И ещё он немножечко шьёт. Зовут его Шаман Однако. В свою очередь, узнав имя гостя, Шаман признаётся, что всю жизнь мечтал с ним встретиться и обменяться охотничьим опытом.

Когда разговор о тонкостях охоты на всевозможных тварей завершается, наступает тишина. Но вскоре её нарушает звук двигателей космического корабля.

– Ррр, наверное, опять тримперцы, – ворчит Райтлет.

– Ох, покою не дають эти изверги! – стонет Шаман. – В космосе прям пролёту нету! Да и на планетах чёрте-что творять. Нас-то ешо не так мордують – нам повезло, у нас холодно… а у кого климат помягше, так тех вообще замучили. Эх, Стив, шо ж ты в доме своём отшельничаешь, помог бы нам! Было ж время, когда ты их корабли направо и налево швырял!

– Подожди! Стив? Тот самый терраформ?

– Ага.

– Так он жив? Мне рассказывали, что его убили! И что же с ним такое?

– Да почём мне знать-то? Говорять, он у себя дома заперся. К нему кто только не наведывался, но никто не вернулся. Ума не приложу, шо с ним такое делается. А ведь такой весельчак был! Я с ним, помню, как-то раз в снежки играл. Выхожу, значить, из дома – а он в снегу валяется. С горячей планеты, говорить, прилетел. Я и сказать ничего не успеваю, а он как вскочить и давай в меня снежками бросаться! И смеётся, звонко так, как юнец, всеми льдами клянусь! Хотя ему полторы тыщи цеффанских лет. Это… сколько ж по-нашему-то… пятьсот сорок пять, во! А теперь, вот, засел дома и никому не помогаеть…

– Ха, а если я попробую его разговорить?

– Я