На стальном ветру - Аластер Рейнольдс

- О, им это понравится. По крайней мере, у меня с самого начала было подозрение, что что-то не так.

- Вероятно, мне понадобится твоя помощь, - сказала Чику, - чтобы поддерживать порядок и помочь донести свою точку зрения. Вот почему я разбудила тебя первым - я надеялась, что ты сможешь взглянуть на вещи с моей точки зрения.

- А я-то думал, ты пропустила мой разговор мимо ушей. Моя первая мысль - зачем вообще будить остальных? Корабль может управляться сам по себе.

- Я не планирую всех будить. Мне пришлось принять большую команду, чем я хотела, но это был единственный способ собрать эту экспедицию. Честно говоря, думаю, мы окажем остальным услугу, если оставим их в запасе.

- Ты имеешь в виду, учитывая наши шансы на выживание?

Чику мрачно кивнула, прикусив нижнюю губу. - Но, я думаю, нам нужны Эйзиба и двое других. Гочан знаком с Производителями, и Гонити, должно быть, сможет рассказать нам, насколько условия на поверхности Крусибла соответствуют нашим ожиданиям.

- Хорошо, - в конце концов сказал Травертин. - Позволь мне быть откровенным. Насколько я понимаю, у меня есть два варианта. Я могу сразиться с тобой и попытаться настроить против тебя остальную команду. Но мы все равно будем находиться на борту корабля почти без топлива, падающего навстречу Производителям. Или я могу принять то, что ты говоришь, признать, что ты позволила всем этим ужасным вещам случиться со мной по какой-то причине - вот по этой причине - и что на твоем месте я мог бы сделать такой же выбор. И я могу попытаться убедить команду не бунтовать и не перегрызать тебе глотку.

- Я бы предпочла второй вариант.

- В любом случае, я все равно окажусь на борту корабля почти без топлива, падающего к Производителям. Трудный выбор, не так ли?

- Как бы ты это ни разбирал, - сказала Чику, - все сводится к одному и тому же: мне нужна твоя помощь. Ты самый умный человек, которого я знаю. Даже твоего ума может оказаться недостаточно, чтобы вытащить нас из этой передряги, но, по крайней мере, мы попытаемся. У меня есть для тебя последний стимул.

- Я слушаю.

- Наш курс приведет нас довольно близко к одной из сосновых шишек, когда мы выйдем на орбиту. Мы можем придвинуться немного ближе, если хочешь. Я подумала, что ты, возможно, оценишь возможность своими глазами увидеть вблизи образец инопланетной технологии протяженностью в тысячу километров. Но только если ты действительно этого хочешь.

Робот засуетился снова, его конечности щелкали и щелкали ножницами.

- Я думаю, добрый доктор проснулся, - сказал Травертин. - Полагаю, нам следует пойти и осторожно сообщить ему эту новость.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ШЕСТАЯ

Они втроем находились в пилотской кабине. Врач, казалось, воспринял последние события с поразительным стоицизмом, как будто это было всего лишь последним в череде неприятных сюрпризов, которые преподнесла ему вселенная. Он кивнул, когда Чику и Травертин по очереди объяснили их затруднительное положение, переводя его внимание с одного на другого. Время от времени он почесывал белый атолл своей тонзуры. Выражение его лица было спокойно-скептическим, но он, казалось, не сомневался в существенной правдивости их истории.

- Она не лжет, - не раз повторял Травертин. - Она не просто вытащила это из шляпы. Я наблюдал за Чику в течение многих лет - я всегда знал, что она что-то замышляет.

- Мне очень жаль, что пришлось солгать вам, - сказала Чику. - Или, по крайней мере, не дать вам полной картины.

- Давайте придерживаться лжи, - сказал доктор Эйзиба с приятным отсутствием злобы.

- Ладно, это была большая наглая ложь. - Чику пожала плечами. - Но это было сфабриковано в интересах "Занзибара". Граждан, народа. Их десять миллионов только на нашем собственном голокорабле, плюс остальная часть местного каравана и голокорабли, следующие за нами. Они все думают, что здесь их ждет рай, за которым ухаживают машины любящей грации.

- Их ждет небольшое разочарование, - добавил Травертин.

- Когда я вышла из спячки, - сказала Чику, - Су-Чун продалась Тесленко и другим сторонникам жесткой линии. На карту было поставлено слишком многое, чтобы я могла говорить откровенно - так или иначе, они заставили бы меня замолчать. - Она на мгновение отвела взгляд. - Я знаю, что все поняла неправильно. Если бы я могла повернуть время вспять, возможно, я бы поверила, что Утоми поступит правильно. Но, может быть, и нет. Оглядываясь назад, все выглядит проще.

- Итак, чего вы надеетесь достичь с помощью этой миссии? - спросил Эйзиба.

- Дипломатия. Альтернатива уничтожению, когда прибудет основной караван.

- Возможно, этого и не произойдет. Если проблема замедления не будет решена...

Травертин резко сказал: - Решите вы это или нет, но есть тысячи людей, которые все еще хотят попасть на Крусибл. Теперь все, что им нужно сделать, это построить копии "Ледокола", и они могут сделать это достаточно легко.

Он посмеялся над ними. - На этом корабле двадцать человек.

- Но он мог бы вместить больше, и они могут создать столько копий, сколько позволит наша промышленная база. Сотни в местном караване - даже тысячи. Согласен, этого недостаточно, чтобы привлечь десятки миллионов поселенцев на Крусибл, но те, кто не хочет высаживаться, всегда могут эмигрировать на голокорабли, которые не планируют останавливаться. В этом Чику права: нужно что-то делать. Даже если все, что мы делаем, - это встречаемся с Производителями и нас режут в клочья. По крайней мере, там, на "Занзибаре", они будут знать, чего ожидать.

Заявление Травертина о солидарности вызвало странную дрожь у Чику. - Я надеюсь, мы сможем сделать что-то более конструктивное, чем быть разорванными в клочья. Однако в конечном счете Травертин прав - если все, что мы сделаем, это предоставим конкретные доказательства того, что машины настроены враждебно, мы все равно поможем "Занзибару".

- А как насчет моих коллег-добровольцев? Неужели от нас всех ожидают, что мы безропотно выполним эту самоубийственную миссию?

- Если бы все было по-моему, - сказала Чику, на самом деле не заботясь о том, поверил ей врач или нет, - эта экспедиция была бы гораздо меньше, и вы все заранее знали бы, на что поставлены ставки. Но давайте не будем притворяться, что миссия, на которую вы вызвались добровольцем, была без риска.

Эйзиба вернул свое внимание к проецируемому изображению