Касание пустоты - Игорь Волков

это все-таки разрыв пространства. Но как это происходит?

— Попробуй сам, — я махнул в сторону лаборатории. — Наведайся к лидарам, посчитай, все на месте?

Райли замер, очень недоверчиво на меня глядя.

— Почему ты думаешь, что у меня получится?

— У нас у всех получится. Мы одинаковые, все уходим в распад. Просто этим надо научиться управлять. Я не знаю, как так получается. Но сейчас мне проще потянуться куда-то, чем идти туда ногами. Я вынужден постоянно сдерживаться и вспоминать, как ходить.

Райли развернулся к стене и долго смотрел на нее. От него ничего не отделилось. Вообще ничего не произошло.

— Ты недостаточно любишь лидары, — позлорадствовал я.

— Дайте мне попробовать, — Лео подошла ближе к стене. И потянулась к ней, дошла, коснулась. Запищал ее браслет, я быстро встал рядом, взял ее за плечо, крепко сжал и шепнул на ухо:

— Возвращайся. Для первого раза достаточно.

Она колебалась. Я сильнее сжал плечо, и она вернулась, собралась. Пофонила. Ее браслет затих.

— Это невероятно, — выдохнула она. — Я была в стене, внутри.

В комнате заговорили сразу все.

— Вить, — я схватил врача за руку. — Тащи скорее ведро транквилизаторов.

Он открыл шкаф и достал связку шприцев.

Все старались сходить за стену. У кого-то получалось, у кого-то нет. Пищали браслеты, но удавалось остановить распад без лекарств. Люди не увлекались, реагировали на прикосновение, окрик.

Выбравшись из толпы, Райли отошел к диванчику и устало опустился на него. Наткнулся взглядом на меня и невесело усмехнулся.

— Ох, прав был Акихиро, когда не хотел, чтобы ты участвовал в исследованиях.

Я сел рядом с ним, откинувшись на спинку дивана и бесцеремонно вытянув ноги.

— Да, теперь у тебя целый вагон подопытных мышек. Выбирай не хочу.

Райли смотрел на меня с подозрением.

— Вон, — я проигнорировал его взгляд, — биологи, например, смотри как хороши. И настоящие ученые.

У биологов как раз мало что получалось. Но они определенно старались. Всей толпой друг друга поддерживали и останавливали при сигналах браслета. Поэтому были живы, но до стены так никто из них и не добрался.

— Мышей на переправе не меняют. Заканчиваем балаган? — Райли сделал попытку встать, но я остановил его.

— Да пусть тренируются. Видеосъемка же идет? После посмотрим, у кого какие успехи. Хорошо, если эксперименты будут не на одном человеке.

К нам подошла раскрасневшаяся Лео.

— А это прикольно! Райли, у тебя получается? — Лео обернулась к стене, через которую все пытались пройти и тут же оказалась около нее.

— Ты делаешь это как-то по-другому? — встрепенулся Райли.

Лео вернулась к дивану тем же способом, каким только что оказалась у стены.

— Да, мне почему-то проще так.

— Хорошо, доктора Боровского с нами нет, — пошутил я. — Вот ЭТО уже телепортация.

Но Райли как-то очень странно на меня посмотрел.

— Что? — я все еще улыбался.

— Нам сегодня сообщили. Он прошел миллион разных инстанций и получил разрешение наблюдать за экспериментами. Скоро уже будет у нас и везет с собой какое-то оборудование.

Я скрипнул зубами, пытаясь удержать на лице улыбку.

* * *

Все самое интересное происходит во время ночного дожора. Я давно для себя отметил, что это наиполезнейшая привычка из возможных.

Мне не спалось и в гостиную я пошел лишь за тем, чтобы пройтись по улице, окунуться в морозный воздух. Ну и заодно выпить чаю. Каково же было мое удивление, когда в темном помещении за одним из столиков я увидел Виктора и Лео.

— Полуночничаете?

— Присоединяйся, — Виктор ногой придвинул к столику еще один стул, для меня.

Я кивнул и пошел на чайную стойку, заварить чая. Намешал себе какой-то травяной смеси в заварочную колбу, подхватил мизинцем за ручку большую прозрачную кружку. Приметив пакет с печеньем взял и его. Со всем этим богатством вернулся к столику, аккуратно примостил на него колбу и чашку, а пакет надорвал и водрузил посередине.

— Мы обсуждаем, какие могут быть условия нашего выхода из карантинной зоны, — сообщила Лео, доставая печенку.

— Думаю, нас выпустят тогда, когда докажут, что мы не представляем угрозы. Не заразны и способны контролировать свое состояние, — зевнул Виктор. — Но пока особого прогресса с этим не видно.

— Да, сегодняшний день добавил еще беспорядка, — согласился я. — Но если мы поймем природу распада, то станет ясна и его заразность. Так что в целом, наши действия не противоречат цели выбраться отсюда.

— А мне кажется, Лех, что конкретно ты никуда не торопишься, — подловил Виктор.

Я улыбнулся.

— Да, куда мне теперь торопиться. Если не считать родителей, меня в большом мире никто не ждет.

— Родители, это тоже немало, — пожал плечами Виктор. — Меня даже они не ждут.

— А я хотела бы уже вернуться домой, — грустно откликнулась Лео. — Кстати, вечером кто-то звонил Райли, звонок его расстроил. Он молодец, виду не подает, но что-то его тревожит. Надо бы поймать, разговорить, а то он держится от всех на расстоянии.

— Я кстати слышал, у Райли большие планы. Он ведет переговоры с координационным советом, хочет открыть институт по исследованию нашей аномалии уже без привязки к резервации. Считает, что тут скрыты большие возможности, — Виктор допил чай одним глотком. — Все, ребятки, я спать.

Он отнес чашку в посудомойку и у выхода помахал нам рукой на прощание.

— Ты правда не хочешь покидать резервацию? — спросила Лео, серьезно глядя мне в глаза.

— Правда не хочу, — ответил я. — Здесь у меня есть вы. Есть интересные эксперименты. Надежды на что-то новое. А что будет там? В космос, я думаю, нас пустят еще нескоро, а я больше ничего не умею. Могу, конечно, пойти работать программистом. Писать код, заавтоматизировать все вокруг себя. Но ты бы знала, как это скучно.

— Если Эванс откроет свой институт, я думаю, многие из нас туда подтянутся, — Лео запустила руки в прическу, достала несколько заколок и ее волосы водопадом спустились на плечи.

Я, не скрывая, любовался ей.

— Лех, — она грустно улыбнулась.

— Если Эванс откроет свой институт, это безусловно будет интересно. Но до этого момента надо еще дожить.

Я встал, забрал со стола посуду и отнес ее в посудомойку. Потом помог Лео накинуть куртку и двинулся следом, надевая свою на ходу.

Мороз на улице уже походил на настоящий зимний, поэтому я сразу запахнулся и натянул капюшон.

— Ты же из России, ты должен любить зиму, — засмеялась Лео.

— Это ошибочный стереотип, — буркнул я. — С чего ее любить?

Мы вместе дошли до жилых корпусов, без какого-либо лукавства с моей стороны — по кратчайшей дорожке. Там Лео встала на цыпочки и, придерживаясь рукой