Корабль поколений - Александр Шуравин

за тестовым полетом ремонтного робота вокруг звездолета, на другом просматривал логи бортового компьютера.

— Я соскучилась, — сказала она, — как у тебя дела?

— Да нормально… вот, текущей рутиной занимаюсь.

Его голос слегка дрогнул, когда Самсонов вспомнил про озабоченность командира.

— Что-то случилось?

— Да нет, все идет в штатном режиме.

— Но тебя что-то беспокоит, не так ли?

— Хм… ты весьма проницательная. Да, кое-что меня беспокоит, хотя не сказать, что очень уж сильно. Командир приводил расчет траектории звездолета. И решил учесть странные данные, которые были получены в прошлом с автоматических зондов. Естественно, расчеты у него не сошлись. И правильно, это же статистические выбросы, по всем правилам вычислительной математики, мы их отбрасываем, не принимаем в расчеты.

— И?

— Он полагает, что мы не должны так просто отмахиваться от подобных статических отклонений.

— Почему?

— Не верит в то, что это случайный сбой.

— А ты как считаешь?

— Я? Я думаю, что все-таки это баг в программе. Или что-то вроде того. Погрешность измерительных приборов, наконец. Такое иногда случается. Мы не должны придавать этому большого значения. Но… кажется, он заразил меня свои беспокойством. В конце концов, если это баг, то почему он проявляет нерегулярно? Что, если и в программе нашего звездолета есть ошибка, которая потом выйдет нам «боком»?

— Но ты же инженер по автоматизации. Ты разберешься, правда?

— Правда, — в голосе Михаила далеко не было уверенности.

— Ладно, — сказала Орлова, — можешь не объяснять. Наверное, я все равно не пойму эту математику. Пройду, немого прогуляюсь по «трубе».

Глава 20

2611 год, ближний космос,

3 млн. километров от Земли,

борт звездолета «Красная стрела»,

третий день полета.

Все работы по тестированию были выполнены вчера. Сегодня свободный день. Сначала Михаил и Ульяна предавались любовным утехам, но их запал иссяк еще на Земле, когда они почти целый год провели только вдвоем. И вот сейчас, лежа на кровати, они придумывали, чем бы заняться.

— В бункере мы бы отправились на тренажеры, — сказала Орлова.

— И тут есть спортзал, — напомнил Самсонов.

— Спасибо, мне спорта хватило в бункере.

— Ладно… тогда я, пожалуй, пойду в библиотеку. Есть еще много неизученных знаний.

— А я пойду прогуляюсь, поспрашиваю, что другие делают.

Вместе они вышли из каюты. Михаил направился в вычислительный центр, а Ульяна присоединилась к людям, которые, воспользовавшись невесомостью в середине корабля, делали всякие акробатические трюки. На этот раз народу было довольно много, и «попрыгунчики» часто натыкались друг на друга. Один из них помахал Ульяне рукой. В нем она узнала Андрея.

— Привет, — поздоровался он, — что, уже научились искусству навигации в невесомости?

— Ага, — улыбнулась та, медленно кувыркаясь через голову.

Орлова висела прямо в центре «трубы».

— Будьте осторожны. Инерция смещает вас вдоль, заметили? Пусть ускорение небольшое, но корабль длинный. Падать в другую сторону будет очень больно. Лучше позвольте силе Кориолиса сместить вас от центра. Тогда вы сможете зацепиться за пол.

— Спасибо за предупреждение, — улыбнулась Орлова, замечая, как перемещается в сторону.

— А вы уже довольно сильно разогнались, — заметил Андрей, и потянул ее за рукав вниз.

Вместе они довольно ощутимо врезались в пол.

— Ай! — воскликнула Ульяна, потирая ушибленное плечо.

Андрей извинился и помог ей подняться.

— Простите, немножко не рассчитал. Вы просто так быстро разогнались, что я испугался.

Ульяна отмахнулась.

— Все в порядке. Зато теперь я понимаю, о чем вы говорили.

— Все же будьте осторожнее.

Ульяна кивнула и, немного пошатываясь, медленно двинулась вдоль «трубы», стараясь контролировать свою скорость. Ей было интересно наблюдать за остальными, но после столкновения с полом она не решалась вновь взлететь к середине «трубы».

Проходя мимо обсерватории, Орлова заметила, что в смотровой комнате никого нет, и спустилась туда. Звездное небо по-прежнему циклически двигалось из-за вращения звездолета, периодически на нем появлялось голубое зернышко Земли. Планета еще не превратилась в точку, но уже была близка к этому. А вот Луна сияла как очень яркая желтая звезда.

Глава 21

2611 год, ближний космос,

6 млн. километров от Земли,

борт звездолета «Красная стрела»,

четвертый день полета.

— И что ты нового узнал вчера? — спросила Ульяна Михаила, когда они лежали на кровати.

Экран внешнего обзора висел над ними, и Земля на нем была уже почти точкой, хотя и очень яркой, гораздо ярче других звезд.

— Оказывается, раньше, еще в XXI-ом веке инженера по автоматизации называли «айтишник», — ответил Самсонов.

Орлова фыркнула.

— А какая практическая польза от этого знания?

— Ой… ну ты все в область материального переводишь. А как же духовность? Вот от твоей гляциологии, какая практическая польза?

— Ну, знаешь! — она вспыхнула, — довольно большая площадь земной поверхности покрыта льдами. Лед присутствует даже в атмосфере!

— Мы на Проксиома Центавра bлетим.

— Думаешь, там льда нет?

— Да нет, не думаю. Вода есть, значит, и лед есть.

— Ну вот. От моих знаний на экзопланете будет польза. А от твоих? Ты же просто какие-то любопытные факты выучил, и все!

— Не просто любопытные факты, а исторические факты. Надеюсь, ты не думаешь, что история — бесполезная наука?

— Ну… — протянула она, — возможно, и не такая уж бесполезная. В конце концов, не зная истории, мы вынуждены повторять одни и те же ошибки, — Ульяна хихикнула, — а зная историю, мы делаем… новые ошибки.

Она приподняла голову на локте и с прищуром посмотрела на Михаила.

— А почему ты вдруг историю решил изучать? Ты же хотел ксеноплсихологию изучать?

— Потому что для предсказания, как будет развиваться инопланетная цивилизация, и что от них ждать, нужно… знать хотя бы нашу историю, — ответил Самсонов.

— А с чего ты решил, что инопланетная цивилизация пойдет по тому же пути? Тебе Партия так сказала?

— Потому что кроме нашей цивилизации, мы иной и не знаем. Да, я согласен, у инопланетян, возможно, будет все по-другому. Но надо же нам на что-то опереться в своих предположениях.

— Нужно исходить из условий, которые на их планете. Как они повлияют на биологию и психологию инопланетян.

— Ха! А ты будто знаешь, какие условия на Проксиоме Центавра b.

— Знаю, как и ты. Там холоднее, чем на Земле, повышенный уровень радиации из-за вспышек на их красном карлике. Вот исходя из этого и строй свои предположения.

Михаил задумался.

— Помню в детстве, — вдруг сказал он, — я впервые попал в экопоселение. И не в пустыне, а в средней полосе. Я с удивление смотрел на открывшийся передо мной мир. До этого я видел только высокие небоскребы, асфальтовые площадки, летающие туда-сюда флаеры. Деревья я мог созерцать только в парках. Но