Меня зовут Адам. Первая книга - Ленар Гиниятович Хатбуллин

многого, и сдастся, пойти на поводу мнимых чувств, которые ждут, как наброситься апатией. Начнут душить невозможностью и несбыточностью преодоления данного казуса, застопорившего процесс простым фактом: есть куда лезть, но неизвестно, из чего сделать ступеньки. Какие они имеют структуру, какие слова являются важными в достижении этой цели, и, что самое главное, будут ли они тверды в исполнении роли держащего, а не сломаются. Надо подобрать наиболее жёсткие и утвердительные слова, которые выдержат вес сознания, ищущего вход.

Начинаю подбирать словарный ключ, дабы смочь достигнуть цели, которая уже маячит перед глазами. Невозможно отступиться и уйти от неё, ибо близость рождает заинтересованность и радость, оттого, как всё сложилось. Либо искать другой вход, то тогда этот, когда вернусь, может оказаться недоступен или его закроют, заметив, что осталась такая любопытная, отличная лазейка, манящая не прошеных гостей. А может, мозг не дремлет или не в поисках очередного решения задачи, и сам убрал ступени, дабы избежать. И ещё оставил две параллельные палки, чтобы я искушался, и тратил время. Может, это и ловушка, но так манит и зовёт своей доступностью и неприкрытостью лаза, что кажется, специально оставлено, лишь бы кто-то приметил и начал радоваться наступлению на грабли. Но мчусь к этой цели, заведомо зная, что имею решение. Если упаду, то будет целиком моей болью, не чьей-то ещё.

И зачем делить понятие, что априори относится к конкретному человеку? Он обязан выбрать тот путь, который является таковым, потому, что сам начал по нему идти, не по иным причинам дорога выбирает идущего путника или странника. Внутреннее осознание и неделимость этих понятий рождают выполнение поставленных задач. Так сказать, закрыть гештальт, который мозолит глаза неисполнением и жужжит в ушах, забирая спокойствие и успокоенность без тревог и расстройств. Но такого не бывает, если сознательно не отказываешься от пути и выбор лежать, без знаков обозначения того, какую долю выбрал. К таким людям не подходят, боясь заразиться ленью и леностью, отторжением любого действия, ибо люди подчас смущаются делать хоть что-нибудь, даже, если от этого зависит их жизнь, висящая на волоске. А каждый день ставит вопрос ребром, решаю я.

По этим причинам отметаю прочь внутренний диалог, который никак не приближает к цели, скорее, наоборот, постоянно отодвигает от уже видимой задачи, которую необходимо взять в свои руки, никто другой не поможет. И как он может оказаться в том месте, где сейчас нахожусь? Если не хирург, не желающий заниматься проблемами мозга, но это оперативное вмешательство, а не каждодневный выбор, делать или лежать пронзенным телом, в котором беды и противоречия делят, раздирая, грызясь за каждый, даже маленький и незначительный кусок, зная, что это их не насытит. У них вечных голод, постоянный страх, что отберут еду, скуля и воя, прося дать, разодрать и уничтожить хорошее, идеалы, либо мечты. И начинают выедать и выгрызать место в душе, либо в сердце. Забирать приятные воспоминания, либо вить из памяти веревку, в которой так хочется удавиться, либо бы не слышать голос врага, который грызет внутри противоречиями. Постоянный голос, у которого неутолимый голод на разрушение и разлад приятного в душах.

Отметаю и этих зверей, являющихся злобными псами на привязи, дай повод и съедят до костей, и не заметишь, что раньше был цельным и видимым, с постижимыми, значимыми желаниями, а прошло пару моментов и мечты изглодали пираньи сомнений. Остался бы скелет, и по костям можно воссоздать прежний вид, но его, словно поглотила соляная кислота горя и разочарования, которые уничтожают последний след. Убираю всякие сомнения, витания в облаках и горький опыт прошлых познаний, и начинаю строить лестницу, ибо рассуждать можно бесконечно, но каким образом это повлияет на достижение желаемого? Речь идёт не об обсуждении планов для более ясного и детального изображения сути отображаемых явлений, а о том, как изображать и достигать желаемое в камере обскура, не отвлекаясь на диалог внутри, что путает карты и мешает сосредоточенно думать о пути.

Как изобразить или превратить слова в реальную читаемую картину жизни, а не черновые заметки мыслей, которые ждут, когда их изобразят и начнут оживать параметры, складывающиеся из мазков и элементов рисования. По идее, много инструментов для отвлеченного изображения достижения пути. Раньше упомянул вскользь методику отсечения внутреннего монолога, ещё раньше писал о том, как достигать цели путем представления их уже в руках разума, желающего найти правду, а не надуманную ложь. Очень сложно будет перейти от рассуждений к поиску ступенек, но попытаюсь узреть вид лестницы, а не проблему, как её описать для преодоления и начала движения. Видеть перспективу, а не проекцию, как создается в мозгу по собственному впечатлению, вот проблема, которую решаю сейчас. Надо максимально сблизить разум и мозг, чтобы увидели себя вблизи и начали диалог.

И, что самое главное, перенести ветвь диалога от внутреннего обсуждения или осуждение, как получится, на общение разума и мозга, как они могут найти общие ветки, чтобы знать, что творится друг у друга, и, каким образом приближаются и исполняют возложенные ожидания. Внутренние сомнения давно погашены и недавно упоминались, как факт существования и, что их нельзя игнорировать, иначе диалог будет нарушен. Весь путь под сомнением из-за отторжения обратно в сознание, ибо сознание очень хрупко, и тяжело его нащупать и начать смотреть внутри, а не снаружи, а так хотелось пойти по легкому пути, но не надо даже давать намек на упрощение пройденных метров, которые являются маленьким шагом. Казалось, метры, но в подсознании они приобретают масштабы, которые и помыслить трудно. Голова считает круги, проплывающих перед глазами и уносящих наше повествование в иную сферу. Пытаюсь удержаться в этом зыбком состоянии, и пальцами цепляюсь за мозг, не давая ни малейшего значения сомнению, что могу вылететь обратно…

И мог бы вылететь, если бы не смог удержаться. А, как бы полетел, боюсь представить это воочию, понять это, означает потерять связь с реальностью, которое идёт потоком смысла, готовый дать сопротивление, будто не туда ступаю. Какой-то запрещенный смысл, но не понимаю, почему именно здесь возник стопорный механизм, не дающий шагнуть глубже и переступить через порог, возле которого остановился. Начинаю ходить вокруг да около в своих догадках и понимании того, как преодолеть это состояние. Но оно, словно находиться в другой комнате, которую не могу достичь, и понять, куда надо идти, чтобы продвинуться вперёд или как-то поменять спектр действия, который сейчас имеет степень значения. А в ней есть ограничение, которое так легко не смогу обойти и преодолеть, дабы проследить иную