Четвёртый капитан: Братские узы - BlackAvalon

— У меня к тебе предложение, Игорь… либо — либо. Все просто. Либо ты остаешься здесь с Мирой и она учится, а в твоём распоряжении медблок и возможность всегда обработать оцарапанные коленки дочери… либо психокоррекция Миры. И она забывает, что у неё есть папа… а в Содружество вместе с капитаном Ветровым приходит весть, что генные маркеры у людей по прежнему в крови… Так что ты выберешь, Игорь?

* * *

— Обиделся? И зол… Понятное дело, — Серый насмешливо скрещивает руки на груди.

Норн молчит. Тот и так всё сказал. И хуже всего то, что Норн совсем забыл, с кем имеет дело. А ведь чувствует его, как себя… Норн раздраженно отвернулся от мужчины, подойдя к иллюминатору.

Как у него выходит прятать себя? Часть Серого будто скрыта от его чувств, и Норн не может его прочитать. Впрочем, что себе врать? Он слабосилок, как эмпат. Сильные эмпаты Лириа покидают в исключительных случаях, по работе. А он… В раннем детстве тесты показали его уровень, и ему нашли другой путь в жизни. И никогда он об этом не жалел. Вот только и учили его как слабого эмпата, по самым верхам. И пусть связь с Серым немного усилила его способности, так ведь знания и умения остались те же, и их как раз не прибавилось.

— Поговорим?

— Пока я не увижу Кима и Всеволода, нам говорить не о чем, — ответил он, не оглянувшись. Лучше смотреть в иллюминатор на док «Глаза», чем на пирата.

— Хм-м… А я тебе бластер принес. А то всё без оружия, — посетовал за спиной Серый.

Бластер?

Норн мрачно обернулся к нему, и Серый продемонстрировал ему новенький бластер в кобуре.

— Думал двойной тебе взять, но торопиться пока некуда, — спокойно сказал он.

Норн молча, настороженно смотрел на оружие, которое Серый швырнул на стол, а после сел в кресло в его каюте. Надо признать, пусть каюта Норна ничем не отличалась от стандартных человеческих, здесь были вполне удобные вещи. К примеру, два кресла на таких магнитах, что, поставь корабль на голову, те бы не упали, оказавшись на «потолке».

— И в чем подвох? — бластер на столе манил, и ему стоило труда отвести от него взгляд.

— Только один. Ты меня выслушаешь, а потом решишь станешь мне в башку стрелять или нет. Сядь. Будь добр.

Норн поджал губы. Казалось, сделай он шаг, и пират вновь возьмёт верх над ним. Подчинит, как всегда умудрялся это делать. Но в голове крутились сотни вариантов объяснения поступков Серого, и он уже устал вычленять из них более-менее правдоподобные. В Академии говорили, у него есть способности к аналитике, но Норн по молодости не уделял достаточно внимания этому предмету. Куда же важнее сдать навигацию, механику, полётную практику…

Он медленно подошёл и сел напротив Серого, впрочем, не смотря ни на него, ни на оружие.

— Хорошо. Я слушаю.

— И на том спасибо, — серьёзно сказал пират. — Прежде всего… Я сорвался. Признаю. Был не прав. Но! Помнишь о нашей связи? Что ты мой якорь и уравновешиваешь мои мозги? Ты был в отключке.

— То есть это я виноват? — холодно спросил Норн.

— Нет. Не ты. Но на Маере я за неделю чуть не озверел без тебя. И мне хватило представить, что будет, если ты не очнёшься. Если ты умрешь… Я-то буду жить, но вот как? И кем я стану? Я, может, и палач, мерзавец и пират, но! Безумцем быть не хочу. Если бы ты умер, а меня ткнули носом в разговорчики Первого… Я бы ему голову открутил. Это ты понимаешь?

Норн холодно ожёг его взглядом.

— Он жив. Из-за тебя. И Ким тоже. Хотя его бы я не стал убивать.

— Почему?

Серый устало поморщился.

— Да что Светлого убивать? — проговорил он.

— Он тебе нравится, — не веря себе, произнёс Норн, считав это из эмофона Серого.

— Эй! — тот возмущенно ткнул в него пальцем. — При других не ляпни! Не нравится! У меня просто принципы не убивать светляков!… И механик он от бога. Только наивный до… Пусть на том корабле железяками займётся и подумает, стоит ли ушами хлопать, слушая Первого!

— И что ты сделал Киму?

— Ничего. И другим дал понять, что тронут — убью. Ну… а чтобы он не дурил в свою очередь, поносит ошейник да кандалы.

— Серый…

— Ты два года их носил! Не помрет!

— Ты просто невозможен! — не выдержал Норн.

И всё же… за Кима стало легче. Может быть, тот и не пострадал сильно?

— Ну? Успокоился? — ворчливо спросил Серый.

— Это не значит, что я тебе простил Первого, — отрезал Норн.

— Он нарвался!

— Пока его не увижу, и говорить не стану с тобой!

— Ты уже говоришь! — рявкнул Серый. — Да чёрт с тобой, тебе запись с жучков включить?!

Норн непримиримо покачал головой.

— Я хочу слышать не запись… а Всеволода.

Серый с досадой хлопнул ладонью по подлокотнику кресла.

— Ладно. Спина у него должна была зажить. Поговоришь.

— Когда?

Серый выдохнул с явственным раздражением.

— Ты хорошо подумай, что хочешь у него спросить для начала, — неохотно произнес Серый.

Норн знал, что.

— И вот что… Как мне ему верить? — спросил Серый. — Я не могу держать его рядом. Понимаешь? Мне не нужны сейчас проблемы от них… Мне надо капитанов обхаживать. Команды прикармливать. Народец здешний к себе привлечь. А не ждать, как в спину ударит твой дружок. Опять же надо начинать работу, организовывать ополчение, заставить пиратов тренироваться вместе, отработать маневры в конце концов… А тут он.

Норн всё это понимал.

И говоря честно… Он уже и сам не знал…

— Я должен его увидеть.

* * *

И всё же Серый заставил его прослушать запись с жучков. Было… неприятно. Крайне неприятно было слушать убежденный в своей правоте голос Первого. Норну не нужно было видеть лицо друга, оно и так будто наяву стояло перед взором. И голос Кима, что пытался притушить уверенность Всеволода, высказывающего сомнения в разумности решения Первого. Но в конце уступающего другу, как и всегда.

И даже то, что оба, по-своему пеклись о его благополучии, Норна скорее уязвляло и било под дых. Да, они друзья… Но как можно обсуждать такие вещи за спиной?! По какому праву они решали, как ему будет лучше?!

— Хватит! — не выдержал он, и Серый остановил запись.

Норн на краткий миг закрыл глаза, успокаивая бурю чувств внутри себя. Он не имеет права давать себе волю! Холодная голова всегда и везде, при любых обстоятельствах!