Назначенная партнёршей - Грейс Гудвин

что-то спросить, он подхватил меня на руки и вынес из палатки, следуя за Гораном. Воздух был теплым и сухим, но вокруг царила темнота, рассеиваемая только слабым светом, который исходил от небольших солнечных светильников в виде колышков, вбитых в почву на одинаковом расстоянии друг от друга. При таком освещении я могла лишь смутно различить очертания многочисленных палаток, разбросанных вокруг. Тарк и Горан двигались как призраки, ступая совершенно бесшумно. Нам почти не попадались другие люди – возможно, было очень поздно. Внезапно тишину ночи прорезал звук какого-то животного, похожий на крик осла. Звук шагов был слишком тихим для мужчин таких размеров.

Я посмотрела вниз и поняла, что Тарк несет меня через обширное море песка, который я видела раньше вдоль стен медицинской палатки. Меня переместили в своего рода лагерь в пустыне. Он назвал его… Аванпост какой-то. Я не могла припомнить.

Горан приподнял край полога над входом в другую палатку,–в темноте они все казались одинаковыми, – и Тарк наклонился, занес меня внутрь и опустил на землю. Мягкие ковры покрывали все пространство пола, совершенно скрывая песок, который должен был находиться под ними. В одной части шатра находилась кровать, укрытая мягкими одеялами и мехами, в другой–небольшой стол, заставленный чашами с незнакомого вида фруктами, голубыми и лиловыми.

– Пока мы не покинем аванпост Девять, эта палатка будет нашим домом. Как я обнаружил, ты не пострадала во время транспортировки и легко возбудима.

Тарк подвел меня к необычному столику посреди комнаты, поставил меня перед ним и сдернул с моих плеч покрывало. От движения груди мои заколыхались, цепочка ударила по животу, потянула соски, и они заныли от этого.

От его слов щеки мои вспыхнули, и я кинула на Горана быстрый взгляд, но выражение его лица было непроницаемым. Какое отношение слова Тарка имели к тому, что мы оказались в этой палатке?

– Я трахну тебя сейчас, – добавил Тарк.

Он проговорил это так, как будто сообщал, что отвезет меня за покупками в супермаркет. Да, мы были не на Земле, и в выражениях Тарк явно не стеснялся. Мои глаза широко распахнулись, и я в панике схватила его за руку.

– Что? Почему? Мы… погоди! Я не хочу этого.

Он не отпустил меня, но его свободная рука начала поглаживать мою обнаженную спину. Отчего его прикосновение было таким теплым?

– Как твой партнер, гара, я знаю все о твоих истинных желаниях. Также я знаю, как защитить тебя здесь, в моем мире. Запомни, даже если я не всегда буду давать тебе то, чего ты хочешь, я всегда дам тебе то, в чем ты нуждаешься.

Его ответ мне совершенно не понравился. Откуда ему могут быть известны мои истинные желания? Мы только что встретились. Однако моя киска конвульсивно сжалась при воспоминании о том, как пульсировал внутри меня этот медицинский прибор. Идиотский аппарат в форме дилдо.

– Мне не нужно, чтобы меня трахали, – огрызнулась я, хотя мне не нужно было даже смотреть на свою грудь, чтобы знать: при его словах соски мои напряглись и затвердели.

Его игры с моей киской только раздразнили меня, возбудили и распалили, оставив неудовлетворенной. По его лицу расплылась усмешка, отчего он показался мне настолько привлекательным, что у меня перехватило дыхание.

– Ты уверена? Всего несколько минут назад я чувствовал, как твой мед течет на мои пальцы. Ты кричала от удовольствия во время обследования состояния нервной системы. Я слизывал твой сок с моих пальцев. Ты будешь это теперь отрицать?

Я попыталась вырваться, но он был слишком силен. Его пальцы вновь коснулись моих половых губ и скользнули по ним, туда и обратно. Когда он поднял руку, мы оба могли видеть, как блестят его пальцы. Мои щеки горели.

– Твое тело не согласно с твоим рассудком. Подчинись, иначе опять будешь наказана.

Я сглотнула. В голосе его звучала сталь, и я до сих пор чувствовала, как горят мои ягодицы.

– Опять? Но я ничего не сделала!

Тарк вздохнул.

– Ты слишком много рассуждаешь. Иногда наказание–именно то, что тебе нужно.

Он подтолкнул меня к столу, хотя мои ноги мешали ему двигаться.

– Подчинись, – повторил он, глядя на меня сверху вниз.–Обопрись на столик.

Я покосилась на странного вида стол, явно не предназначенный для того, чтобы с него ели.

– Зачем? – нахмурилась я.

Он издал еще один вздох, но сохранял спокойствие.

– Все женщины Земли так любят пререкаться и задавать вопросы, или только ты?

Он нажал рукой на мои плечи и наклонил меня над столом. Прикосновение его было ласковым, но у меня не оставалось сомнений в его намерениях. Он поступит так, как решил, и в глубине души я тоже этого хочу.

Столик был уже, чем мне показалось вначале, я упиралась в него только животом, и от прикосновения холодной поверхности я втянула воздух ртом. Моя грудь свесилась вниз, цепочка раскачивалась. Я ощутила, как столик начал автоматически подниматься, пока я не обнаружила, что могу упереться в ковер только носками пальцев. Тарк присел, чтобы зафиксировать мою правую щиколотку, привязав ее к ножке стола с помощью мягкого кожаного браслета, затем проделал то же с левой. Я пыталась вырываться, но все было бесполезно. Оковы были очень прочными.

– Ты можешь вырываться, но это тебе не поможет, – промурлыкал Тарк.

Поднявшись на ноги, он толкнул меня обратно на стол. Голос его был суров. Перекинутая через столик, я повернула голову и посмотрела на него сквозь упавшие на лицо волосы. Его глаза были такими темными, такими напряженными, челюсти крепко сжаты.

– Я должен завершить церемонию соединения, чтобы другие не попытались овладеть тобой.

Ладонь Тарка ласкала мою спину, не пропуская ни одного изгиба.

– Я трахну тебя. Ты можешь решить только, произойдет это после порки или мы обойдемся без нее.

Его рука коснулась моих пострадавших ягодиц, и я поморщилась. Это было не особо больно, но достаточно, чтобы напомнить–он не станет кидать слов на ветер.

В этот момент мой разум переключился на еще что-то, сказанное им. Другие? Попытаются овладеть мной? Какой-нибудь сукин сын, вроде Брона, захочет изнасиловать меня? От этой мысли мне стало не по себе.

Тарк взял мои ладони, опустил их на маленькие ручки и привязал мои запястья к другим ножкам стола. Как только он убедился, что я надлежащим образом зафиксирована, он выпрямился. Я знала, что моя красная попка и моя киска открыты его взгляду полностью, и чувствовала, как ветерок холодит мою влажную горячую плоть. Никогда в жизни я не ощущала себя столь беспомощной и столь возбужденной.

Меня никогда