Нейропсихоz - Ракс Смирнов

class="p1">— Макс остановись! — все еще пыталась докричаться до меня Инара, когда я выбил дверь в атриум.

Там нас уже ждали. Целая механическая армия. Лица оставались пустыми, глаза холодно мерцали белым, и всё это движимое «войско» синхронно подняло оружие.

Я знал, что так и будет. Поэтому граната была уже в руке.Первый выстрел — за мной.

Глухой взрыв сорвал переднюю линию. Обломки металла, искры и дым — и мы с Ярой бросились вперёд, в самую гущу. Стрелять друг в друга синты не могли, и это стало нашим шансом: мы просто вломились сквозь их строй.

Пули свистели, но мы проскочили сквозь хаос, вильнули вправо и нырнули за серверные стойки. Оттуда — ответный огонь. Удар за ударом.

— Где узел?! — крикнула Яра, выкашивая двоих точной очередью.

Я дернул карту, прижал голову, выругался сквозь зубы:

— Ш-ш-шука!

— Что?! — Яра метнулась к соседнему укрытию, не прекращая палить.

Я выстрелил на вскидку, положил троих, вжался в стену, глянул:

— Один — прямо тут, на этом уровне. Вон в том углу. Прорвёмся.

— А второй?!

— Центр этажа. В полу. — ещё одна очередь, ещё один стальной труп. — Прямо под всеми. Под перекрёстным огнём с верхних ярусов.

Яра метнулась вбок, скользнула за колонну, мимо просвистела очередь с верхнего уровня. Она взглянула вниз — и тихо выдохнула:

— Чистая мясорубка.

— Вот именно…

— Что делаем?!

Я отпрыгнул к ней, скользя на коленях, по пути расстреляв очередную синтетическую тушу:

— Пробиваемся. Турели не сработали, когда Гриша заразил первый узел. Если подключим второй — атака ослабнет. Вирус уже мог зайти в систему.

Яра перегрузила ствол, снесла пару головных модулей:

— Уверен?

— Абсолютно. Инара в панике. Пошли!

Огненный шквал хлестал стены, вырывая куски бетона, плавя металл. Мы двигались короткими рывками — вперёд, вниз, к центру. Уклон — стрельба — уклон — бросок.

Синты лезли волна за волной, но не слаженно. Мы чувствовали пробелы. Качество алгоритмов уже сбоило — Гришин вирус, похоже, начинал делать своё дело.

— Право! — выкрикнула Яра, и я отбил напарника, зашедшего сбоку. Синт развалился на части, шипя.

До узла — метров пятнадцать. Всё под огнём. У нас остался один шанс.

И тут Яра коротко вскрикнула. Я обернулся — кровь текла по руке, из правого плеча.

— Не останавливайся! — крикнула она, вжимаясь в укрытие. — Я прикрою!

— Чёрт… — выдохнул я.

Сделал кувырок в сторону, в прыжке сбил вражеского синта с ног. Ударился о бетон, зацепил коленом. Дробь прошла в паре сантиметров — разнесла край колонны.

Я откатился, перезарядился на автомате. И тут — увидел нужный разъём на стене. Всё. Здесь.

Подполз. Секунда — и флешка втыкается в порт. Щелчок. Загорелся индикатор.

— Есть! — рявкнул я.

Инара снова заговорила через имплант. На этот раз медленно, как будто переваривала происходящее прямо в моменте:

— Думаешь, победишь, Максим? Даже если отключишь меня — город не изменится. Корпорациям всё равно, кто у руля. Одни падут — придут другие.

— Заткнись, — прошипел я, стиснув зубы.

— Подумай. Оцени риски. — огонь по нам стал реже, будто давали возможность услышать. — Да, вы немного ослабили меня. Но моих сотрудников — тысячи. Я могу давить вас еще долго. До третьего узла тебе не пробиться. Мои расчёты точны. Посмотри сам.

Я взглянул на центр зала — и замер.

Там действительно все было окружено синтами. Они были везде. Около десятка вокруг зала, и еще около сотни на минус втором и минус первом уровнях атриума.

— Ты ничего не сможешь сделать. — Голос Инары стал почти сочувствующим. — А твоя девушка тяжело ранена. Она не сможет тебя прикрыть.

Я посмотрел на Яру. Ранение хоть не сверхкритичное, но довольно серьезное. Попадание в правую часть, ровно в стык механической и биологической части руки. Под ей была уже целая лужа синтетической крови, перемешанной с маслом. Она не только не сможет нормально отстреливаться, но и довольно быстро может потерять силы.

К тому же магазинов у неё больше не было. Патроны — почти на нуле.

Она больше не боец. Не прикрытие. Не щит. А мишень.

Выхода не было.

— Вы не сможете заразить третий узел. — Голос Инары стал тише. Почти ласковый. — Остановитесь. И я отпущу вас.

Врёт. Не отпустит.

Если бы хотела— сделала бы это сразу после убийства Вика.

Тогда мы ещё были ей неинтересны. Но сейчас — угроза. И она это знает.

Она не остановилась:

— В конце уровня открыт лифт. Посмотри.

Я мельком выглянул — и, правда, двери распахнулись. Яркий свет, пустая кабина.

Идеальный выход.

— Это прямой путь наверх. Сложи оружие. Я отключу синтов. Уйдёте. Это последняя сделка, Максим.

Машина, которая отлично просчитывает риски, снова торгуется. Значит это точно ее единственный шанс на выживание.

— Последний заказ в твоей жизни. И ты — свободен. Вы оба — свободны.

Последний заказ. Как это может быть двусмысленно.

Меня вдруг переклинило.

Каждый раз, когда мне давали новый заказ, я соглашался. Каждый раз, когда я мог уйти — я оставался. Считал, что держу ситуацию под контролем, что это и правда «последний заказ».

А потом все шло не по плану. Я постоянно ругал себя, заказчиков и обстоятельства, что все идет не так как планировалось. Но на самом деле… я сам выбирал свой путь, потому что не мог остановится.

Борин. Почему-то я сразу вспомнил его.

В своих слезных мольбах, которые я совершенно не слушал, давал мне шанс исчезнуть, раствориться, выйти из игры живым. Тогда я мог всё изменить.

Ведь его убийство не входило в первоначальные условия. Заказчик нарушил договор и переобулся на ходу. Я имел полное право не выполнять новые условия. Я мог найти компромиссы. Мне всего лишь нужно было послушать что мне говорил Пашка и отпустить этого пацана. И ничего бы не было. Заказчик бы думал, что дело сделано, пацан остался бы жив, Радаев не захотел бы мне отомстить, и я бы спокойно вышел из игры. Ведь хотел же, черт возьми!

Но я сам сказал «нет».

Потому что на самом деле хотел, чтобы «карнавал» продолжался.

Потому что считал себя потерянным. Сгоревшим.

Поэтому я не боялся смерти. Я буквально жаждал ее.

Дергал судьбу за яйца в надежде, что этот заказ и правда будет «последним», хоть и не хотел признавать это.

Но именно сейчас