Роза и червь - Роберт Уралович Ибатуллин

с ее губительным своеволием. Но запретить себе поиски объяснения случившемуся я не хотела и не могла.

Что произошло с Бюрократом? А главное, что произошло со мной? Почему я стерла доклад о заговоре Арауна? И почему об этом напрочь забыла?

Может, на меня повлиял файл «Уробороса»? Тот самый, с Розой и Червем? Я помнила, что «Малыш» под действием этого файла расщепился на две субличности. Может, то же самое произошло и со мной? И во мне образовалась вторая личность, и решила поддержать заговор против первой? Безумная и пугающая до дрожи, но вполне убедительная гипотеза… Хотя нет! Ведь я смотрела икс-файл сегодня, а доклад был вчера!

Сообразив это, яс облегчением отбросила жуткую версию. Не знаю как сейчас, но вчера моя личность определенно не была расщепленной. Я никогда не страдала и провалами в памяти. Значит, оставалась вторая гипотеза. Увы, ничуть не менее пугающая.

Бюрократ мне соврал. Никакого доклада не было, и я ничего не стирала. Бюрократ втайне залез в системный лог моего импланта и вписал ложную запись.

Такое с трудом укладывалось в голове. Тьюринг не мог врать, и уж подавно не мог редактировать файлы в моем импланте.

Но объявить себя прайм-админом он тоже не мог — однако же объявил.

Да. Бюрократ. Что-то явно случилось с Бюрократом. Нечто изменило его программу. И это произошло после того, как мы включили «Уроборос» — от этого никуда не деться. Если мой собственный мозг в порядке — значит, «Уроборос» что-то сделал с электронным мозгом Рианнон.

Но ведь «Уроборос» был в тихой комнате? — возразила я себе. Совершенно изолированный от сети? И тут же нашла ответ. Не все время.

Артур провез «Уроборос» из лаборатории в космопорт. В эти несколько минут компьютер не был изолирован. По дороге в космопорт ничто не мешало ему связаться с Бюрократом по обычному радио.

Но ведь «Уроборос» обратимый? — вспомнила я. Он не может совершить никакого ввода-вывода без контроля?

«Уроборос» не может, а вот «Малыш» — вполне, — тут же нашла я возражение. «Малыш»-то необратимый. И я видела, что он изменился, прочтя аквилианский икс-файл. Усложнился. Развил какие-то новые внутренние структуры…

Чем больше я думала об этом, тем больший ужас меня охватывал.

«Малыш» работал все время, пока находился в капсуле — его питал переносной аккумулятор. «Малыш» работает и сейчас. Нейросеть нельзя просто так выключить и включить, так же как нельзя выключить и включить человеческий мозг. Электронная нейросеть, правда, не умирает, но после каждой перезагрузки вынуждена обучаться заново. Поэтому «Малыш», как правило, включен постоянно.

И это значит, что если «Малыш» — источник заразы, то он, вполне возможно, заразил тьюринги капсулы и корабля.

Оцепенев, я смотрела, как Марин возится с проводами, подсоединяя блок питания «Малыша» к корабельной сети… Неужели я ввела в «Азатот» троянского коня? И что теперь делать? Поднять тревогу? Нет. Бессмысленно. Если я права, то уже поздно. Все, что я могу сделать — это подавить в себе панику и разобраться, что происходит у «Малыша» внутри. Во что он превратился, прочтя икс-файл о Розе и Черве.

Роза — опасность.

Червь — спасение.

Роза и Червь — одно.

Файл Х.000001. Я помнила это точно. Когда Марин закончил монтаж и уплыл, я устроилась за «Уроборосом» (я уже начала привыкать к невесомости), вызвала список файлов и внимательно перечитала комментарий.

КОММЕНТАРИЙ: Х.000001

МАССИВ ДЛЯ ОБУЧЕНИЯ КОРНЕВОГО ПРОЦЕССОРА САМОВОСПРОИЗВОДЯЩЕЙСЯ ЕДИНИЦЫ.

То есть мозга человека, перевела я для себя. Но, наверное, и любого другого биологического мозга, и любой нейросети. Ведь контактер создал этот файл, не зная наперед устройства нашего мозга. Содержание файла должно быть универсально понятным. Знание о человеческом мозге требовалось только для перевода в понятный человеку формат. Дальше.

ФРАГМЕНТ 1 ОПРЕДЕЛЕНИЕ_ТЕРМИНА НЕИЗВЕСТНЫЙ_ТЕРМИН_26.

Термин 26 — Роза, опасность.

ФРАГМЕНТ 2 ОПРЕДЕЛЕНИЕ_ТЕРМИНА НЕИЗВЕСТНЫЙ_ТЕРМИН_27.

Термин 27 — Червь, спасение.

ФРАГМЕНТ 3 ТОЖДЕСТВО НЕИЗВЕСТНОГО_ТЕРМИНА_26 И НЕИЗВЕСТНОГО_ТЕРМИНА_27.

Роза и Червь — одно.

Ну и что? Обучился мой корневой процессор? Стали мне понятны значения терминов 26 и 27?

Да нет, по-прежнему непонятны.

Оно и неудивительно. Я ведь не прочитала файл как полагается — через программу-переводчик, настроенную на особенности человеческого мозга. Я подглядела в него по-воровски, через наспех состряпанный фильтр-взломщик. Ясно, что из всей информации я восприняла ничтожную часть, а все остальное потонуло в шуме. Надо совершенствовать фильтр. Но как? Это математика, это область Артура, а не моя…

На меня вновь накатывало отчаяние. Я ничего не могла сделать. Я не имела понятия, с чего начать. Интеллект отказывал. Я была слишком подавлена, чтобы думать. Мне требовалось отдохнуть, расслабиться… Но я не могла и этого. Стоило мне выкинуть из головы «Малыша», как черной волной накатывали мысли о погибших друзьях, о родной Рианнон, потерянной, может быть навсегда… Одиночество, бессилие, безнадежность…

— Док Ллойд! Объявление по кораблю от капитана Варгаса, — привычный голос даймона вывел меня из оцепенения.

— Слушаю, — я постаралась овладеть собой и придать голосу невозмутимость.

— Экипажу и пассажирам, — зазвучал в моей голове низкий уверенный голос капитана. — Всем открыть официальный канал Космофлота. Ожидается выступление овер-коммандера с публичными инструкциями для нашего корабля. Повторяю, всем открыть официальный канал Космофлота…

— Открой его, — приказала я даймону. Может, хотя бы это отвлечет меня?

И я увидела в окне связи Максвелла Янга, и услышала те страшные слова, которые уже вошли во все учебники истории. «Это начало новой атаки аквилиан… Наше положение безнадежно… Но Космофлот продолжит борьбу…» А дальше Янг говорил то самое, до чего я додумалась и сама. Что «Уроборос» — источник вируса, что рианнонский тьюринг под его контролем… «Приказываю уничтожить «Уроборос», — говорил он. — Приказываю уничтожить мятежный тьюринг. Приказываю уничтожить Рианнон».

Смысл этих слов почти не доходил до меня. С каждым веским, властным словом Янга я чувствовала, как во мне прорастает ненависть.

Максвелл Янг.

Это он во всем виноват. Он устроил бойню в Рианнон. Он подставил меня. Он выпустил аквилианского джинна из бутылки «Уробороса».

Максвелл Янг. Вот кто сделал это со мной, моими друзьями, моей колонией.

Максвелл Янг. Вот из-за кого я страдаю.

Весь мой страх, все мое бессилие и отчаяние переплавились и кристаллизовались в ослепляющую ненависть к этому маленькому седому человеку в черном. Не сразу я осознала, что речь кончилась. Последний остановившийся кадр висел передо мной, а я стояла, сжимая кулаки и едва чувствуя, как ногти впиваются в плоть ладоней.

— Док Ллойд! — услышала я низкий мужской голос, отвратительно похожий на голос Янга.

Я обернулась.

Капитан