Нейропсихоz - Ракс Смирнов

последних двух недель, я бы и не рассказала. Это не та история, с которой приятно жить. Но она — часть меня.

Она вернулась к дивану, села рядом, но словно всё ещё была где-то далеко.

— Тогда я уже была знакома с Ромой по каким-то случайным контактам. Он предложил мне устроиться сюда. Он ещё тогда был обычным администратором. Сказал, что всё культурно, просто работа, пусть и нескромная, но без интима и за хорошие деньги. Но, как оказалось, не такие, чтобы хватило на всё. Ася сгорала у меня на глазах. Каждый день. Я видела, как она вжимается в меня, как теряет волосы, как смотрит — без страха, но с болью. Время уходило быстрее, чем я зарабатывала на его восстановление.

Она сделала глоток и провела рукой по волосам.

— Я тогда уже хорошо поднялась здесь. Работала на этом уровне, — она кивнула на роскошный интерьер вокруг. — Некоторые клиенты предлагали больше. Личные встречи, продолжение вечера за пределами бара. Но Роман, как и владельцы этого заведения, категорически против таких тем. Поэтому… я ушла сама. В эскорт. Там уже было по-другому. Свободы больше. Деньги — больше. Риски — тоже. Но мне было плевать. Главное — лекарства.

Она сделала паузу. Потом добавила с усмешкой:

— Кстати, именно тогда мы с тобой и познакомились. Приехала к очередному влиятельному уроду. Он хотел романтики, как водится. Я пошла в душ. И тут ворвались вы. Взрывы, крики, стрельба. Я в полотенце, посреди чужого дома, и думаю: всё. Сейчас снова изнасилуют или убьют. Или то и другое. Или просто используют как щит, а потом выкинут в канаву с дыркой во лбу.

Она вздохнула.

— Но ты вывел меня. И не требовал ничего взамен. Просто посмотрел в глаза — и понял. Я не забыла этого, Макс. Тогда ты продлил Асе жизнь ещё на год.

Мурашки прошлись по спине.

Я отложил стакан, не зная, что сказать.

— А потом…

— Потом всё. Конец. — Она пожала плечами. — Не помогали ни лекарства, ни операции, ни даже полное переливание на дорогущую синтетику, на которую я успела заработать, потеряв руку.

Я вопросительно посмотрел на неё.

— Это что, блядь, за обмен такой?

Яра откинулась на спинку дивана, медленно, с усталостью, как будто даже этот разговор выжимал из неё остатки сил.

— Да нет никакого обмена, — глухо ответила она. — Просто премиальная синтетика — это был последний шанс. Ты же знаешь, что она вытягивает метастазы прямо из спинного мозга, если успеть вовремя сделать переливание. Но даже на моём уровне, даже с самыми щедрыми клиентами, мне не хватало. Я пошла к своему проду и сказала: мне нужно много. Срочно. Всё, что есть.

Она сделала паузу, как будто взвешивала, стоит ли говорить дальше.

— Он посмотрел на меня, как на мясо. Потом сказал: «Есть клиенты… особенные. Им уже мало классики, даже во всех самых извращённых вариантах. Им нужно… нестандартное». Я знала, что это значит. Что могут быть ожоги, сломанные пальцы, открытые раны. Что они, возможно, будут бить, калечить, унижать. Я не дура, Макс. Я понимала, на что иду. И, как бы страшно это ни звучало… я была готова.

Я молчал. Каждое слово сейчас казалось неуместным.

— Но я не ожидала, — продолжила она, голос стал ниже, грубее. — Что первый же выродок решит отрезать мне руку. На живую. Ржавой, тупой ножовкой. А потом, чёрт побери, начать ей себе дрочить, пока она ещё тёплая.

Она засмеялась. Не громко. Даже не горько. Просто истерично. Сухо.

— Просто ПИЗ-ДЕЦ, — выдохнула она.

— Как ты не умерла от этого?

Яра подняла руку, коснулась пальцем металлической поверхности импланта и дважды по нему постучала.

«Тынь-тынь».

— Ах, ну да… — ответил я и выпил. — Боевой имплант… Но они же вроде тоже не дешёвые?

— Мне он достался «в комплекте». Вошёл в тариф клиента. — Она криво усмехнулась. — Ему было важно, чтобы я осталась в сознании и не откинулась от болевого шока. Чтобы можно было «поиграть», чтобы я всё видела и чувствовала. Поэтому сделал мне такой подарочек, блядь.

Я просто медленно протянул руку и аккуратно приобнял её. Она не отстранилась, но и не ответила на жест.

— В общем, — сказала она после паузы. — Я получила деньги. Успела. Сделала переливание. Но всё уже было… поздно. Ася умерла через месяц. Без боли. Тихо. А я…

Она выдохнула сквозь зубы и устало посмотрела в стену.

— А я осталась ни с чем. Без неё. Без будущего. С куском железа вместо руки. И полной апатией. Окончательно ушла в эскорт, потому что после всего, что я прошла, мне было уже плевать. Люди казались пустыми, как бутылки. Я просто… жила. В том смысле, в каком это слово уже ничего не значило.

Она ухмыльнулась.

— Знаешь, что самое идиотское?

— Что?

— Этот сраный имплант прямо сейчас не даёт мне плакать. Точнее, скрипты не дают. Совсем.

— Даже меня это тронуло… — пробормотал я. — А тебе реально всё равно?

— Сейчас? Да. Я рассказываю тебе это — и мне абсолютно поебать. Как будто говорю про разбитую кружку или отмену рейса. Но если бы мы подняли эту тему ещё пару недель назад…

Она прикрыла глаза.

— Тогда бы меня просто разорвало.

— Нужно убрать эти скрипты.

— Спасибо, Капитан Очевидность.

Я сделал ещё глоток и сел на край дивана, немного ближе к ней. Плечи у неё были напряжены, взгляд упёрся в пол.

— Надеюсь, Гриша всё же нам поможет, — выдохнул я.

Она чуть дёрнулась, словно это имя вернуло её в реальность.

— Думаешь, он нас кинул?

Я помолчал, прежде чем ответить.

— Не знаю. Его уже долго нет. Может, где-то договаривается. А может… уже всё.

Она покачала головой, нахмурившись.

— Мне это не нравится.

— Мне тоже, — согласился я и откинулся назад, уставившись в потолок. — Но пока мы всё равно ничего не можем сделать.

Повисла тишина. Густая, давящая.

Прошло минут десять, прежде чем Яра медленно выпрямилась и чуть приподняла уголки губ.

— Ладно… Тогда давай просто подождём.

Она встала и направилась в гримёрку, её шаги были медленными, но твёрдыми. Дверь закрылась за ней мягко, без щелчка.

Я остался один.

Подошёл к бару, налил себе ещё. Сел. Покрутил в пальцах сигарету, но не закурил.