Море сновидений. О муравьях и динозаврах. Песня кита. Удержать небо - Лю Цысинь

минут, – последовал спокойный, даже торжественный ответ.

С алтаря истины донеслись неразборчивые отзвуки многолюдной сумбурной беседы. Стоявшие внизу могли разобрать лишь короткие обрывки фраз, было ясно, что люди там, наверху, очень обрадованны и взволнованны. Их голоса звучали так, будто они год, а то и больше бродили по подземным лабиринтам, совсем отчаялись и неожиданно вышли в открывающуюся на свет пещеру.

– …принципиально новый подход…

– …да как же…

– …смутно догадывались…

– Боже! На самом деле…

Когда десять минут почти истекли, на алтаре истины прозвучал еще чей-то ясный голос:

– Пожалуйста, примите самую искреннюю благодарность от всех нас.

На алтаре вспыхнул и почти сразу же погас ослепительный свет. Проморгавшись, стоявшие внизу увидели, как с алтаря поднялись и легко поплыли вверх, трепеща и постепенно угасая на лету, восемь шаров ионизированного пламени. Из ярко-желтых они сделались нежно-оранжевыми, потом красными и в конце концов один за другим исчезли в голубом небе. Все это проходило в полной тишине. С самолета наблюдения было видно, что на алтаре остался только инспектор, стоящий в центре.

– Приглашаю следующую группу! – громко провозгласил он.

Почти десять тысяч человек снова уставились на алтарь, а по пандусу двинулась следующая группа, из одиннадцати человек.

– Прошу задать ваш вопрос.

– Мы палеонтологи. Нас интересует истинная причина вымирания динозавров.

Они точно так же, как математики, уставились в небо. Но им потребовалось заметно меньше времени. Вскоре кто-то из них сказал инспектору:

– Все ясно! Благодарим вас.

– У вас еще десять минут.

– Ну вот, все кусочки сложились…

– Такое мне в голову не пришло бы даже в самых необузданных фантазиях.

– …Вы только подумайте!

Затем снова вспыхнул и угас ослепительный свет. Одиннадцать огненных шаров устремились ввысь и быстро растаяли в небе над пустыней.

Ученые, группа за группой, восходили на алтарь истины, меняли свои жизни на сокровенные знания, исчезали в ослепительных вспышках и уплывали к небу огненными шарами.

Все происходило спокойно и строго. Провожавшим удавалось обойтись без душераздирающих сцен и плача по тем, кого они теряли навсегда. А люди, по всему миру наблюдавшие за происходившим по телевидению, с благоговейным ужасом смотрели, как некоторые из их собратьев-людей проходили величайшее в истории человечества духовное крещение.

Никто не замечал времени. Солнце уже спрятало нижний край за западным горизонтом, и сумерки окрасили алтарь трепещущим золотом. В этот час восхождение к алтарю начали физики. Их группа была самой многочисленной, в ней насчитывалось восемьдесят шесть человек. Но как только первые вступили на пандус, тишину, едва ли не впервые за день, нарушил детский голос.

– Папа! – Вэньвэнь, заливаясь слезами, вырвалась из толпы, пробежала по пандусу и, расталкивая взрослых, повисла на ноге отца. – Папа, я не хочу, чтобы ты превратился в огненный шар, улетел и погас!

Дин И легонько приобнял дочь.

– Вэньвэнь, – сказал он, – постарайся вспомнить и расскажи папе: какой был самый плохой день в твоей жизни?

Девочка размазала слезы по лицу, задумалась на несколько секунд и сказала:

– Я росла здесь, в пустыне, и… и очень-очень хотела побывать в зоопарке. Однажды ты, папа, поехал на юг, в большой город, и взял меня с собой. Там ты привел меня в зоопарк, но, как только мы вошли, твой телефон зазвонил и ты сказал, что у тебя что-то случилось на работе и надо срочно вернуться. Детям без взрослых в зоопарк нельзя, и я тоже ушла. А больше ты меня туда не повел. Пока мы летели обратно, я всю дорогу плакала.

– Знаешь, дитя мое, – ответил Дин И, – ты обязательно побываешь в зоопарке. Мама сможет отвезти тебя. А у папы все не так. Он тоже находится у входа в большой зоопарк, а там внутри есть таинственные вещи, которые папа всегда мечтал увидеть. Но если папа не пойдет туда сейчас, то другого шанса у него не будет уже никогда.

Вэньвэнь уставилась на отца полными слез глазами, а потом кивнула:

– Если так… то иди… папа.

Фан Линь подошла и взяла дочку из рук Дин И, злобно взглянула на алтарь истины, нависающий над ними, и сказала:

– Вэньвэнь, твой папа – худший отец на свете, но он действительно очень хочет в этот зоопарк.

Дин И опустил голову и сказал, глядя в землю:

– Да, Вэньвэнь, папа очень хочет туда.

Фан Линь в последний раз устремила горящий взгляд на Дин И.

– Ты и в самом деле элементарная частица – совершенно холодный. Что ж, иди. Приступай к своему последнему эксперименту. Но запомни: я никогда не позволю твоей дочери стать физиком!

Многочисленная группа собралась было продолжить путь, но другой возглас, на сей раз не детский, а женский, заставил ее снова остановиться:

– Мацуда-сан, если ты уйдешь туда, я умру прямо здесь, перед тобой!

Миниатюрная молодая японка стояла на траве около входа на пандус и прижимала к виску дуло маленького серебристого пистолета.

Мацуда вышел из толпы коллег и приблизился к женщине.

– Мотоко, – сказал он, глядя ей в глаза, – ты помнишь то холодное утро в Саппоро? Ты сказала, что хочешь проверить, действительно ли я люблю тебя или нет. Ты спросила меня, как я поступлю, если ты попадешь в огонь и твое лицо останется изуродованным. Я ответил, что в любом случае останусь с тобой на всю жизнь. Но тебя мои слова разочаровали и расстроили. Ты сказала, что если бы я на самом деле любил тебя, то должен был пообещать, что ослеплю себя, чтобы навсегда сохранить в сердце прекрасную Мотоко.

Рука, которой женщина держала пистолет, не пошевелилась, но темные глаза наполнились слезами.

А Мацуда Сейити продолжал:

– Так что, милая, ты очень хорошо понимаешь значение красоты для человеческой жизни. А сейчас я получил возможность увидеть наивысшую красоту Вселенной. И не могу упустить ее.

– Если ты сделаешь хоть один шаг, я выстрелю!

– Прощай, Мотоко, – негромко сказал Мацуда Сейити, улыбнулся и, присоединившись к остальным физикам, направился вместе с ними по пандусу. Ни короткий кашель пистолета, ни всплеск крови и мозгового вещества из пробитого пулей насквозь черепа, ни мягкий шлепок, с которым труп упал наземь, не заставили Мацуду оглянуться.

Толпа физиков вышла на круглую поверхность алтаря истины. Стоявший в центре инспектор вселенской безопасности тепло улыбнулся, приветствуя их. Солнце ушло за горизонт, и последний свет сумерек погас. Песок пустыни и пересекавший ее травяной пояс сделались одинаково темно-серыми. Алтарь истины, казалось, нависал над бесконечными черными глубинами космоса, напоминая всем о темной ночи той эпохи, что предшествовала сотворению Вселенной, когда не было еще ни одной звезды. Инспектор взмахнул рукой, и физики увидели, как в далеких черных глубинах появилась золотая звезда. Сначала она была настолько мала, что ее с трудом можно было разглядеть, но постепенно превратилась в яркую точку, а потом и в нечто, имеющее поверхность и форму. Оказалось, что это быстро приближающаяся спиральная галактика. Она стремительно росла; стали видны бурлящие струи газа