Сеть. Книга 1 (СИ) - Панченко Сергей Анатольевич

Блохин, казалось, был удивлен, увидев Полину и Генри, да еще и с пленницей Филиппоса.

– Не думали, что у нас получится? – Полина отстегнула наручники.

– Не думал, честно признаться. Я посчитал, что ты слишком переоценила себя. Что развила в себе комплекс супермена.

– Есть маленько.

Полина натянула на спину ранец с парашютом. Генри пристегнул к ней Мориц, начавшую проявлять осмысленные реакции.

– Я полечу с Мориц, а вы пристегивайтесь к Генри. Вы свободны, Владимир Константинович.

– Нет! – Блохин даже отошел на другой край балкона, как будто боялся, что его заберут силой. – Это мой проступок, и я буду бороться с Филиппосом здесь. Здесь я нужнее.

– Владимир Константинович, мне кажется, вы темните. Вы не боретесь с Филиппосом, вы его используете, да? Он ваш эксперимент?

– Что ты такое говоришь, девочка? Филиппос – моя планида, моя карма. Без меня он станет совсем неуправляемым.

– К сожалению, у нас нет времени, Владимир Константинович. Если вы поступаете так, как говорите, то желаю вам успехов. Если вы обманываете, то Бог вам судья.

Генри сдвинул стол и стулья к перилам балкона. Помог Полине и Мориц забраться. Алекса ступала сама, все еще нетвердо держась на ногах. Полина встала на край, готовясь к прыжку.

– А я отключила цех, – сказала она на прощание и сделала шаг в пропасть.

Генри не стал прощаться. Он ловко забежал на стол и прыгнул с него. Красное крыло парашюта Полины уже скользило по воздуху. Генри выпустил свой парашют, и, увлекаемые потоками воздуха, два ярких крыла полетели прочь от скалы.

Блохин проводил их взглядами. Достал из холодильника бутылку коньяка и налил в бокал.

– То ли еще будет? – произнес он и выпил коньяк одним залпом.

Глава 15

Прошло полгода. Мориц сделала все, чтобы ее, Полину и Генри перестали считать преступниками. Было проведено масштабное расследование, подтвердившее, что Мориц действовала нестандартно, но в пользу правопорядка. После расследования ее уволили из Интерпола за непрофессионализм. Начальство не смогло смириться с человеком, усомнившимся в непоколебимости создаваемого Сетью порядка. Алекса устроилась работать в бар в родном городке, а по выходным учила детвору рукопашному бою. Здесь было спокойно, даже очень, но профессиональные навыки и интуиция упорно не хотели верить, что эта тишина надолго. Всякий раз, когда в ухе раздавался звонок терминала, Алекса вздрагивала, ожидая дурных вестей.

Генри никак не мог свыкнуться с тем, что Полины нет рядом. Вначале он охотно погрузился в учебу, надеясь, что она затрет зудящую душевную болячку. Учеба быстро надоела, а болячка никак не хотела затягиваться. Они с Полиной продолжили общаться и после того, как разбежались по своим домам. Генри видел, что он тоже приятен ей и Полина ищет поводов для общения. Постепенно учеба начала тяготить, а ощущение уходящего сквозь пальцы счастья – усиливаться.

Полине труднее всего было скрыть от следствия свои сверхспособности. Если бы полиция узнала о них, неизвестно, сколько времени ее удерживали бы. Домой хотелось невыносимо. Закрыться в своей спальне на месяц и ничего не делать, просто стараться забыть обо всем, что произошло.

Тогда им удалось убедить полицию оперативно отправиться на Ликидос. Там был обнаружен цех с сотнями трупов. Больше доказательств враждебных намерений против человечества было не нужно. Интерпол поверил Мориц и, наконец, смог увидеть масштаб злодеяний, сопоставив факты, которые прежде им были непонятны. Самого Филиппоса так и не нашли, как и профессора Блохина. Полину и Генри выставили жертвами, устроили им курс реабилитации, после чего отправили по домам.

Сеть по всему миру стала работать намного стабильнее. Полина считала, что причиной тому – отключение цеха. Она много раз проверяла информационные потоки, когда пользовалась автомобилем, и ни разу не почувствовала ничего подозрительного. Хотелось верить, что это навсегда. В повседневной жизни она полировала свои умения. Ей снова начало нравиться собственное превосходство. Только отношение к нему было другим, более зрелым, ответственным.

Родители долго не могли отпустить Полину от себя. Отец снял жилье в городе, чтобы приглядывать за ней. Он следил за каждым шагом Полины, всегда был на связи, пока не убедился, что никакой опасности больше не существует.

После Нового года случилось еще одно интересное событие. Полина покинула главный корпус университета, когда стемнело. На улице шел снег, искрясь в световых конусах уличного освещения. Легкий морозец пощипывал нос. На душе у Полины было беспричинно радостно и легко. Она спорхнула со ступеней и торопливо направилась через университетский сквер к автобусной остановке. Пройдя половину пути, она увидела, что в тени дерева стоит фигура, нарочно спрятавшаяся от света. Сердце тревожно забилось. Она не сомневалась, что поджидали именно ее. Организм рефлекторно перешел на ускоренный метаболизм, а аналитическая программа принялась рассчитывать варианты.

Полина сделала вид, что не замечает фигуры в тени, стараясь быстрее проскочить мимо.

– А кто это у нас так торопится? – заговорила тень.

Полина встала как вкопанная.

– Генри?

Фигура вышла из тени. Это и вправду был Генри.

– Собственной персоной. – Он развел руки в стороны, собираясь обнять ее.

Полина взвизгнула и бросилась к нему. Они поцеловались.

– Ты как здесь оказался?

– Приехал учиться.

– Как это? Бросил учебу у себя?

– Нет, перевелся в ваш политехнический университет. Теперь буду учиться с тобой в одном городе.

– Невероятно! Почему?

Вопрос, конечно же, вогнал Генри в краску. Ему казалось, что причина была очевидной и обоюдно желаемой. Полина вовремя поняла, что поставила парня в неловкое положение.

– Прости! – опомнилась она. – Это все аналитическая программа. Ей неподвластны чувства.

Полина прижалась головой к груди Генри. Помпоном шапки пощекотала его нос. Парень обнял Полину и чмокнул в помпон.

– Надо отпраздновать нашу встречу, – предложил Генри. – Есть такие места в вашем городе?

– «Кармашки» мои любимые рядом.

– Подойдет.

Естественно, что Генри, приехав в Россию, рассчитывал на большее, чем получение специальности в местном вузе. Полина не собиралась так скоро связывать себя отношениями, но, поддавшись чувствам, уступила настойчивости шотландского парня. Девчонки с курса писали кипятком, завидуя их роману. Отношения зашли так далеко, что большая семья Генри приезжала в гости к родителям Полины. Им с Генри тогда было не до этого. У обоих начиналась сессия, и будущие родственники находили язык между собой без их помощи. По-русски этот процесс назывался «запой». Все шло к свадьбе.

Полина считала, что все идет так, как и должно идти. Генри ей нравился на самом деле, и свадьба была логическим продолжением их отношений. Но червячок сомнений непрерывно глодал ее мысли. Дело было не в Генри, Полина знала, что спокойной жизни может скоро прийти конец. Она регулярно просматривала Сеть на предмет начинающихся изменений. Пока было тихо. Генри не разделял ее взглядов. Он наслаждался жизнью и советовал Полине делать то же самое.

Наступило лето. Жаркое, не в пример шотландскому. Генри сдавал хвосты после сессии, а Полина ждала его, чтобы вместе со своими родителями отправиться в Шотландию. Был вечер. Окно в комнате открыто нараспашку. Майский жук жужжал рядом, над кустом сирени. Остывающий от дневного зноя воздух пропитывался ароматами цветов и зелени, наполняя ими комнату. Неожиданно объемный принтер моргнул и начал печатать. Полина подумала, что это Генри решил отправить ей послание после успешной сдачи экзамена. Принтер отпечатал шар размером с теннисный мяч. Полина не поняла намек и решила, что Генри «прокатили» с экзаменом.

Генри, напротив, пришел довольный, с пакетом еды и безалкогольным шампанским.

– Все! Я победил ваших преподавателей! – похвастался он с порога. – Накрывай на стол.