Дмитрий Старицкий - Вверх по течению (СИ)

В это время появился флигель из дворца и пытался мне вручить засургученый пакет, а когда это не удалось, то свернул его в трубочку и засунул мне в задницу со словами.

– Расписаться не забудьте.

Резко проснулся в поту, вся постель разбуроблена – видать во сне сильно ворочался я, подушка на полу, одеяло черте где и что-то сильно мешает… Мешала и весьма чувствительно как оказалось зажатая ягодицами рукоятка пистолета. Бред какой-то.

– Ни фига себе, почитал, называется на ночь детективчик, – пробормотал я спросонья, улавливая странные приглушенные звуки с улицы. Какие-то не ночные. Но не обратил на них особого внимания. – Приснится же такое…

На самом деле встреча с генералом Моласом в «Круазанском приюте» ничем не отличалась от такой же встречи, к примеру, в особняке армейского штаба. Разве что декорациями. И велась с глазу на глаз.

Молас довел до моего сведения, что мне и так было известно от принца, но пока без конкретики. Теперь мне конкретику обрисовали в полный рост. Что я должен сделать и как. Появившийся флигель из Дворца только подтвердил его слова официальными документами и полномочиями. И в половине второго, переодевшись в полевую форму и кожаную куртку, что принес мне Тавор, с избранными рецкими офицерами я покинул «Круазанский приют» через черный ход на другой улице – пустынной по ночному времени. Там нас уже ждала моя карета.

Через четверть часа соединились с полуротой рецких егерей капитана Вальда в переулках около городской тюрьмы. Огласил диспозицию и задачу. Добился понимания своего маневра каждым солдатом.

– Ваша милость, осмелюсь доложить, что карета начальника контрразведки десять минут назад выехала из ворот в сторону старого города, – доложил унтер – офицер, командовавший наблюдателями.

– Все готово?

– Так точно, – подтвердил он.

– Тогда работаем, – выдохнул я. – Вперед заре навстречу…

Теперь моя задача – исчезнуть из города до приезда больших начальников из имперской столицы. В то, что без них не обойдется, никому не верилось. Весь вопрос стоял в уровне командированных чинуш. Суд над «недобитой контрой», конечно же, пройдет в закрытом режиме, без выноса сора из избы. Но поберечься стоит. Не зря меня так вот отправляют на фронт, с официальным выговором… Дважды за одно и то же по имперскому уставу офицера не наказывают.

Вот опять с первого этажа какие-то странные звуки доносятся… и с улицы.

Сунул пистолет в кобуру. Повесил ее на шею. В руки взял пулемет, ободрившись его тяжестью и большой емкостью магазина, осторожно подошел к окну и выглянул в него сбоку.

На противоположной стороне улицы, чуть в отдалении от моих ворот, виднелись размытые силуэты трех запряженных пролеток. Большего разглядеть невозможно. Темно. Луны нет. А ночное освещение улиц бюджет нашего поселка не тянул. Ни газовое, ни масляное.

Снизу раздался выстрел чего-то неармейского, судя по звуку.

От пролёток человек восемь решительно побежало к моему дому. Явно не с поздравлениями по поводу тезоименитства его величества.

Когда первый из них стал открывать створку моих ворот, я уже не раздумывая стволом пулемета разбил стекло и выдал вниз неприцельную очередь.

В ответ послышались крики, стоны и ругань.

Я добавил еще очередь на десяток патронов.

– Атас! – кто-то заполошно крикнул и поредевшая толпа находников ломанулась обратно к экипажам.

Снизу вдогонку раздались сухие выстрелы пистолета Гоча.

Охрана все же бдит, – удовлетворенно подумал я, и дал еще одну очередь вдогонку, задев экипажи и лошадей, которые жалобно заржали. Лошадок жалко.

Экипажи стали разворачиваться.

Я еще выстрелил пятком патронов поверх их голов. Процесс отступления неведомых супостатов резко ускорился. И вскоре только одна пролетка оставалась на месте.

Над полом с лестницы показалась голова егеря. Потом он сам с лампой в руке.

– Вы живы, ваша милость? – спросил он участливо в темноту.

– Даже не ранен. А ты?

– Пустяк. Царапина. А вот Иёссену не повезло. Всего один выстрел… и наповал.

– Возьми пулемет. Постой на шухере. Я хоть оденусь.

– Они сначала нас в ножи хотели взять, ваша милость. А когда не удалось стали стрелять. И я стал стрелять… – говорил он и поглядывал в окно на улицу.

– Что там?

– Пусто. Только фаэтон стоит запряженный парой. Похоже, одна лошадь убита.

– Пошли, – сказал я, когда оделся. – Посмотрим, остался ли кто живой из этих находников. Очень мне хочется узнать, кто же так жаждет моей смерти.

На первом этаже запалили еще одну лампу. Картина маслом – три трупа. Два штатских и один егерь – охранник. Один штатский убит собственным ножом все еще сжатым в правой руке.

– Как это он так? – удивился я.

– Это он не сам, – ответил егерь. – Это его Иёссен так упокоил. После чего второй варнак бросил нож и стал стрелять.

Я только головой покачал, поднимая с пола маленький револьверчик. Почти велодог. Хромированная игрушка под патрон 6,5 на 17 миллиметров. Такие удобно носить в кармане.

Во лбу взломщика, ровно посередине, маленькая окровавленная дырочка.

– Это ты его так?

– Я, ваша милость, – подтвердил егерь. – Простите, но мы поначалу не хотели вас будить шумом. Думали и так справимся. Но воры очень верткие оказались. Пришлось стрелять.

– Стразу надо было стрелять. Тогда бы и Иёссен был бы жив, – ляпнул я, не подумав, что егерь и так переживает смерть напарника.

Покрутил ручку телефона. На той стороне сразу взяли трубку.

– Суточный дежурный по заводу…

– Слушай сюда, дежурный, – приказал я, не дослушав его. – Кобчик говорит. Срочно, по тревоге одно отделение охраны с ручным пулеметом к моему дому. Не медлить. И не пешком их отправляй, а на колясках. Понял? Отбой.

Крутанул три раза ручку аппарата, обрывая связь.

Егерь ждал моих распоряжений.

– Смени диск в пулемете на полный, – приказал я. – И за мной на двор. Может, кто и выжил из нападавших. Вопросы имеются.

Вечер следующего дня я ужинал в ресторане «Дуб и омела». Прикрывали меня офицеры из ведомства генерала Моласа. Притащить с собой рецких офицеров и сесть порознь после той буйной пьянки что мы тут устроили в прошлый раз, значило заранее провалить все дело. Вот и пришлось идти на поклон к генералу. Впрочем он откликнулся охотно.

Столик я выбрал специально тот, за которым в прошлый раз сидели Маара со своим кавалером.

Услужливому халдею я сделал такой заказ.

– А подать мне красного вина, буженины с хреном, салат из свежих овощей, хорошо прожаренную отбивную – не люблю мясо с кровью, что-нибудь сладкого к кофе. А на десерт – Крона.

– Простите, ваша милость, не понял чего вам подать на десерт? – переспросил тот, округлив глаза.

– Крона. Человека, который часто сидит за этим столом у вас, – спокойно повторил я имя регента Ночной гильдии Будвица. – Только живого и невредимого. И пусть поторопиться. Это в его интересах.

Вечер следующего дня я ужинал в ресторане «Дуб и омела». Прикрывали меня офицеры из ведомства генерала Моласа. Притащить с собой рецких офицеров и сесть порознь после той буйной пьянки, что мы тут устроили в прошлый раз, значило заранее провалить все дело. Вот и пришлось идти на поклон к генералу. Впрочем, он откликнулся охотно.

Столик я выбрал специально тот, за которым в прошлый раз сидели Маара со своим кавалером.

Услужливому халдею я сделал такой заказ.

– А подать мне красного вина, буженины с хреном, салат из свежих овощей, хорошо прожаренную отбивную – не люблю мясо с кровью, что-нибудь сладенького к кофе. А на десерт – Крона.

– Простите, ваша милость, не понял чего вам подать на десерт? – переспросил официант, округлив глаза все же от понимания произнесенной фразы и пугаясь ее.

– Крона. Человека, который часто сидит за этим столом у вас, – спокойно повторил я имя регента Ночной гильдии Будвица. – Только живого и невредимого. И пусть поторопиться. Это в его интересах.

Крон мне понадобился, потому что ночные нападавшие на мой дом были из Ночной гильдии, и мне требовалось прояснить этот вопрос окончательно: чья это инициатива? Принц и Молас также были недовольны резким переходом Ночной гильдии от банального воровства и крышевания проституток к откровенному разбою, и подозревали тут активизацию происков вражеских разведок.

Как я это узнал? Да просто… Сознался один тяжело раненый перед смертью. Облегчил себе душу. Даже полевой экспресс – допрос из моего мира применять особо не пришлось. Хватило ему к полученным ранам дополнительно прострелить коленную чашечку. И при угрозе прострелить вторую он выболтал, все что знал. А знал он немного.

Кто-то хорошо заплатил за мою смерть. Кто? Не знает. А кто знает – сбежал. У сбежавшего главаря кличка «Лось». Перед акцией им выдали только аванс по два золотых. По завершении обещали еще по десять. Я аж присвистнул, учитывая, что нападавших было как минимум десяток. Щедро оценили мою голову… можно гордиться.