Корпорация любит нас - Андрей Валерьевич Скоробогатов

Дверь камеры открылось, и вошли два крепких офицера. Панки на противоположных нарах зашевелились и стали выкрикивать что-то про еду. Воины Корпорации дали ближайшему из них по морде и выкрикнули.

— Пётр Мочалов! На выход!

— Шавки, — прошипел педагог и спустился с нар. — Счастливо вам, парни. И не поминайте лихом, если что.

Дверь закрылась. Константин проводил их взглядом и снова протёр глаза.

— Расскажи, — посоветовал Трофим. — Может, тебе станет легче.

И Константин рассказал ему всё — и про бесконечное поле, и про беседку со слонотавром, и про мир из песка, где он видел юношу, похожего на себя.

— Ты когда-нибудь видел подобное до этого? — спросил Трофим.

— Чем-то похоже на дурацкие сны, но я их никогда не запоминал. И вообще, во сне не бывает всё так… чётко.

— Может, они накурили тебя какой-то своей травой? — предположил Олег.

Константин покачал головой.

— У меня была совершенно ясная голова. Даже яснее, чем здесь. И чувствовал этими… всеми органами чувств — как здесь. Это какая-то другая реальность. Параллельная. Отец рассказывал мне об этом раньше, но я не верил.

— Ты это имел в виду тогда, в лесу? Когда я спросил тебя про то, что никто не знает, как устроен наш мир.

Молот кивнул. Трофим задумчиво поглаживал подбородок.

— Вестник перемен. Он как-то связан с изменениями в лесу?

— Откуда мне знать? — оскалился Константин. — Я его видел в первый раз. Хотя такое чувство, что я знал его уже давно. Как будто он какой-то мой дальний родственник. Но, судя по возрасту, ему лет восемнадцать-двадцать, а вся моя родня померла ещё там, в Первоуральске. Не мог же я в пятнадцать лет сделать?

— Может, он просто фантом из твоего сна?

— Я тебе повторяю — это не был сон! — огрызнулся Молот. — Таких снов не бывает. И компьютерной реальности тоже. Я слышал раньше про подобные миры, но не сильно верил в это.

— Интересно, а все индуисты это умеют? — задумался Олег.

Константин усмехнулся.

— Если бы умели все индуисты, все бы в городе давно про это знали. Я видел индуистов и раньше, они обычные фанатики, и не больше. Эти девки были какие-то особенные…

Договорить ему не дал звук открывшейся двери. Вошли те же два воина Корпорации, что несколько минут назад уволокли на допрос Петра, ткнули пальцем в Константина и скомандовали:

— На выход.

— Удачи, дружище, — Трофим похлопал трэш-металлиста по плечу.

Константин промолчал. На допросы Молоту попадать не приходилось, и он ощутил волнение, когда шёл к дверям.

У дверей он остановился и крикнул через всю комнату:

— Если что, передай от меня привет Дмитрию Хэви с проспекта Шараева. Это я к нему шёл через лес, — и шагнул в дверной проём.

Никакого допроса, меж тем, не оказалось. Когда дверной засов закрылся за спиной трэш-металлиста, его провели пару метров в сторону дверей, а затем в его заломленную за спиной руку вонзилась игла шприца. Он рефлекторно дёрнулся, пытаясь освободиться, но почувствовал, как по вене растекается леденящая прохлада. Сознание потускнело, ноги потяжелели и их стало тяжело передвигать.

Зомби-транквилизатор.

Когда игла вышла из вены, Константин вырвался из захвата и побежал по коридору, но навалившаяся слабость не позволила ему убежать далеко. Боец нагнал его у выхода, прижал к стенке и съездил кулаком по щеке.

— За что это вы, с…и?.. — вяло спросил металлист, сплёвывая кровь.

Солдат вывел Константина из здания на крытую парковку электромобилей, к большому зелёному фургону.

— Видимо, знаешь многовато, — предположил боец.

«Пётр… предатель…» — успел подумать Константин, но скоро ему стало всё равно.

(Путник)

Хаким впихнул Путника внутрь, и стальная дверь с лязгом захлопнулась позади. Комната для допросов оказалась не столь мрачной, как себе представлял это Ник, скорее, она напоминала медицинское помещение — белоснежные стены, яркие лампы наверху.

— Минниахметов, побудьте снаружи, — сказал один из полковников, сидевших сбоку.

Помимо него, в комнате находилось ещё три офицера, и двоих из них Путник уже видел прошлой ночью. У того, что с густыми бровями, который отобрал у Ника тряпячный хобот, в руках был нетбук с каким-то блоком и проводами.

— А вы, юноша, присаживайтесь, — со странной улыбкой проговорил офицер, сидевший напротив, посередине.

Седой и тучный, со множеством нашивок на мундире, ему было по меньшей мере семьдесят лет. Ник сообразил, что за время своего нахождения в городе впервые видит столь пожилого человека, и что наверняка он самый главный из них — не полковник, генерал или того выше. В глазах генерала он заметил лёгкую тревогу. Такое чувство, что он нервничал.

Атмосфера была тревожная. Что могло быть после допроса, Путник не знал.

— Расстегнитесь и протяните руку, юноша, — сказал полковник, сидевший сбоку, затем взял датчики со стола и прицепил их Нику — на грудь, на шею и на руку.

Детектор лжи, вспомнил название Ник. Следом за этим вспомнилось, что при подобных тестах не стоит волноваться. Вместе с последним датчиком полковник уколол чем-то руку, возможно, какой-то разновидностью сыворотки правды, и быстро спрятал шприц. Ну и что, подумалось Путнику — он всё равно невиновен. Все четверо офицеров принялись неприятно сверлить Ника взглядами, и он отвёл глаза в сторону, глядя на стенку. Место укола неприятно чесалось.

— Откуда у вас синяки на лице? — осведомился второй из «вчерашних» полковников, с золотой коронкой. — Это при задержании?

— Нет, — покачал головой Ник. — Это не при задержании.

Седой поглядел на полковника с бровями.

— Что, она опять? Совсем умом тронулась. Ладно… — Генерал повернулся и вкрадчиво спросил. — Юноша, расскажите, собственно, откуда вы?

— Я не знаю, откуда я, — сказал Ник. — У меня нет прошлого.

— И как тебя точно зовут, ты не помнишь?

— Да.

— Дата рождения?

— Не помню, — сказал Ник, но в сознании снова появилось число, начинающееся на девятнадцать, как тогда, при регистрации на въезде во внутренний город. — Мне где-то двадцать лет.

Седой посмотрел на экран нетбука. Соседний полковник, державший аппарат, неопредлённо хмыкнул.

— То есть вы утверждаете, что вы ничего не помните? — спросил сидевший сбоку. — И при этом свободно общаетесь на русском языке!

— Да, я думал об этом. Похоже, что я родился где-то в