Ковыряла - Павел Сергеевич Иевлев

из платного раздела. Но опытных на низах почти не бывает.

— Ну как? — спросила Козя, запихивая старые вещи в рюкзачок.

— Оптимально. Да выкинь ты старьё это! Вон утилизатор.

— Нет, — покачала головой она. — Постираю и буду дома носить.

— Хоть боты выбрось! Ты себе ногу такого размера никогда в жизни не отрастишь!

Еле уговорил, привыкла к тому, что у неё ничего нет. Но вообще умница, это был своего рода тест. Если бы Козявка выбрала вырвиглазной расцветки футболку в стиле Средки, миниюбку с подсветкой или босоножки с блёстками, то я бы ей ни слова не сказал, но мысленно поставил бы на нашем сотрудничестве крест. Потому что человек, не контролирующий свои порывы, и сам спалится, и тебя спалит. Вон, Таришка вся в ярком с лампочками, блестящем и модном, и мне это нравится. На такую красотку токов не жалко: и порадовать её приятно, и благодарность не имеет, так сказать, границ. Но ничего серьёзного я ей никогда не доверял и не доверю. Не тот типаж.

— Вот, мы на месте.

— Но это же… — Козя оглядела здание. — Консерва, да?

— Ага, именно. Хорошо, что ты знаешь.

— Ну, так, слышала. Без подробностей.

— После Чёрного Тумана население сильно сократилось, во многих кондоминиумах жило по одному-два человека. Их тогда, как говорит Никлай, «уплотнили» — собрали в один из четырёх-пяти, а пустые закрыли и запечатали. Законсервировали, поэтому — «консерва». Вроде как на случай, если население снова вырастет.

— А оно не выросло?

— Не, чот нифига. Что-то у Креона пошло не так. В общем, «консервов» в низах хватает.

— И их не растащили до сих пор?

— Не все. Во-первых, они реально хорошо запечатаны, видишь, даже окна под крышками. А во-вторых, там нет почти ничего такого, чего нельзя стырить в обычной заброшке, без этих трудностей.

— Тогда зачем мы туда полезем, если там нет ничего интересного? Ведь полезем же, правильно?

— Я сказал «почти ничего», — поправил я строго. — Пойдём, надо с той стороны зайти.

То, что в переулке не горят фонари и разбиты камеры, я проверил заранее. Сейчас, когда от земли начал подниматься туман, мы с Козей как две тени среди мусорных куч.

Глава 7

Консервы тырить

Наверху щёлкнул запор, скрипнула дверь.

— Дро Ковыряла! — позвала тихо Кози. — Открыла!

— Уже лезу.

Подтянулся и вскарабкался на наружную лестницу.

— Рад, что ты справилась, — сказал я, оказавшись внутри здания.

— На повороте почти застряла, запаниковала так, что начала задыхаться! Но потом всё-таки продышалась, успокоилась, повернулась набок и пролезла. Вся новая одежда грязная теперь!

— Ничего страшного, не последние в твоей жизни тряпочки. Пошли вниз, в холл.

— Я думала, тут темно, но неон горит. Зачем, тут же никто не бывает?

— Неон должен гореть везде. Со времён Чёрного Тумана так принято.

— Тут всё такое… Новое! Стены почти не поцарапанные, двери не ободранные, пол не истоптан, граффити нет, светильники не разбиты. Так странно!

— Чего странного? Как закрыли, так и стоит. Раньше за ними лучше ухаживали, меняли оборудование, повреждённые панели, мыли, красили и так далее.

— Ого, серьёзно? Трудно себе представить даже. В низах же ничего не чинят!

— Никлай говорит, тогда не было «низов» и «верхов».

— А что было? Средка?

— И Средки не было, её как раз из-за тумана построили. А до того все жили тут, даже промы. Только владетели сидели в своих башнях. И народу было столько, что в подземке не протолкнуться! Ты не была на Барахолке?

— Нет, никогда. У меня же ни токов нет, ни дышки.

— А, ну да, точно. В общем, ты бы офигела, какого размера там станция. Сейчас она пустая, только торговцы сидят, но строили-то её ради пассажиров. Прикинь, какие толпы там ездили!

— Это вам Никлай рассказывает?

— Это и многое другое. Теперь тоже будешь слушать.

— Спасибо!

— Пришли. Вот, смотри, нам нужен этот дисплейный модуль.

— Ого, какой большой!

— Холловый. Они раньше везде стояли, а теперь только в «Шлокоблоке» один, ну и в «консервах» сохранились. В общем, он мне нужен.

Я включил экран, чтобы убедиться, что тот исправен. Глупо было бы притащить дохлый модуль.

— Ух ты, какая картинка сочная! — обрадовалась Козя. — И цвета, и вообще…

— Так он, считай, новый. То есть им всем по дофига лет, до Чёрного Тумана сделаны, но этот не работал, поэтому экран не подсевший.

— Ух ты! А Средка правда такая… такая… офигенная?

На видеостене реклама заведений центрального променада. Не самая интересная, как по мне, — и сюжет банальный, и музыка однообразная. В ней свежий пострендник после «первой десятки» впервые оказывается на Средке и выбирает между бюджетными заведениями дальних линий и топовыми центровыми. Сначала он вроде как жмётся и хочет растянуть выплату подольше, поэтому идёт туда, где подешевле. Но там его сперва краймят (спасает доблестный киб-полис), потом в баре наливают какого-то фуфла, на дансинге впаривают левый стим, потом в борделе попадается глючная мапа, потом какая-то шалава разводит его на токи и кидает… Парень начинает типа грустить — не так он представлял себе отрыв после ренда! Но тут случается чудо: он встречает классную девчонку! Вся такая отвал башки, даже у Таришки фигура не настолько улётная. Рыжая, понятное дело, рыжие все красотки. Она, конечно же, направляет его на центральный променад — вот это прям классно снято, лучший момент: ведёт такая за руку, как будто выводя из тьмы на свет, сама вся сияет, одежда просвечивает, лицо парня наполняется неоном и счастьем. Ну и тут, конечно, фигак: огни, голограммы, музон, все красивые, шикарно одеты, тряпки модные, с подсветкой, сеты у всех премиум-плюс с декоративными накладками, а если скрытые — то фигуры супер. Все ему улыбаются, рады, что ещё один лох сейчас спустит все токи и побежит рендоваться обратно. (Это я шучу, в рекламе, конечно, посыл совсем другой.) В общем, они с этой девчонкой сначала в бар, потом в дансинг, потом в игровой салон, потом жрут что-то вкусное, да так, что у меня аж слюнки закапали, а у Кози в животе заурчало. Вот ненасытная, хоть и мелкая!